Песочное время - рассказы, повести, пьесы

Постнов Олег Георгиевич

Ш у л ь ц. Пушки, колокола... Бог мой, мы его не хороним!

М и н и с т р. Да, вы правы. Стол - ну, стол не моя забота.

Ш у л ь ц. И потом - какой караул? Вы считаете, в этом есть необходимость?

М и н и с т р. Я так заключил из ваших слов, что этот Гофман - важная персона.

Ш у л ь ц. Вы разве не читали его? Я плакал над его "Щелкунчиком".

М и н и с т р. Да, вещица занятная. Для детей. Это, конечно, не "Фауст", но...

Ш у л ь ц. Гофман очень знаменит.

М и н и с т р. Главное, принц его любит. Ведь он

его любит?

Ш у л ь ц (горячо). Конечно.

М и н и с т р. Ну так вот. Значит, у нас все должно быть по правилам. Конечно, было бы лучше, если б его высочество распорядился сам. Но он так рассеян, наш принц. Что поделать: юность, юность!.. А бюджет, между тем, требует забот. В главной зале при полном свете нужно полтораста свечей. Так. Хватит и сотни. Двадцать факелов. Можно и без них, но это традиция. (Считает.) Караул, вы говорите, не требуется?

Ш у л ь ц пожимает плечами. Идет к своему столу. Входит п р и н ц е с с а. Ш у л ь ц кланяется, еще не успев сесть. М и н и с т р с видимым трудом встает, чтобы отвесить в свой черед поклон.

П р и н ц е с с а. Доброе утро, господа. Вильгельм еще не появлялся?

М и н и с т р (вновь садясь). Принц, верно, завтракает, ваше высочество.

П р и н ц е с с а. Нет. Мы завтракали вместе... (Шульцу, ласково.) Садитесь же, Шульц! Ведь это рабочий кабинет, к чему здесь церемонии.

Ш у л ь ц поспешно садится.

Вы слыхали, что сегодня у нас гости?

М и н и с т р. Господин секретарь только что сообщил мне об этом, ваше высочество.

П р и н ц е с с а. Фрау Гофман, говорят, очаровательная женщина.

Ш у л ь ц (в замешательстве). Фрау Гофман?..

П р и н ц е с с а. Ну да - супруга господина Амадея. Впрочем, это иначе и не могло быть. Ведь Гофман и сам, по слухам, большой умница.

Ш у л ь ц. Я почему-то думал, что он холост.

П р и н ц е с с а (улыбаясь). Ну что вы, Шульц. Разве настоящий мужчина может быть холост? И ведь он не так юн. А брак придает жизни устойчивость, прочность. Вы можете судить по себе.

Ш у л ь ц. Да, конечно, ваше высочество. Хотя я не поэт...

П р и н ц е с с а. Но вы же были артистом.

Ш у л ь ц. О, это было так давно. И тогда я не был женат. Я играл героев-любовников - в комических пьесах. Я лазал в окно.

П р и н ц е с с а. Вот видите: значит, я права. Семья остепеняет человека.

М и н и с т р. Вне всяких сомнений, принцесса. Господину Шульцу это пошло на пользу - как и государственная служба.

П р и н ц е с с а. Ну что ж, господа, не буду вам мешать. Когда прийдет Вильгельм, скажите ему, что я его искала.

Уходит.

М и н и с т р (ворчит). И вот они всегда так ищут друг друга. Юность, юность - да...

Ш у л ь ц. Удивительно: Гофман - и вдруг женат...

М и н и с т р. Да вы, господин Шульц, романтик. А между тем природа не любит исключений, будь ты хоть поэт, хоть сам Бог. Кстати, хотел вас спросить: где намерены поселиться на время визита наши господин Гофман с супругой?

Ш у л ь ц. Где? Я полагаю - во дворце. Где же еще?

М и н и с т р. Мне не кажется это столь

очевидным. Комнаты для гостей сейчас пустуют, но... Впереди праздник. Ко двору прибудет много титулованных лиц: герцог Микаэль, Христиан фон Альтман - вы знаете сами. Принц всегда в таких случаях загодя давал распоряжения. Почему же в этот раз он смолчал? И принцесса тоже?

Ш у л ь ц. Что вы имеете в виду?

М и н и с т р (захлопнув книгу). А то, милейший господин Шульц, что Гофмана, вероятно, придется определить к вам.

Ш у л ь ц (почти испуганно). Ко мне?!

М и н и с т р. Именно. Фрау Шульц прекрасная хозяйка, и принцесса, мне думается, не зря помянула сейчас об этом.

Ш у л ь ц. Вы... вы как-то странно толкуете ее слова. И всю ситуацию.

М и н и с т р. Странно? Ничуть. Вы просто не умеете делать выводы.

Ш у л ь ц. Но - это же смешно! Ведь он друг принца.

М и н и с т р. Разумеется. И в этом-то все дело. Судите сами: к принцу приезжает его старинный друг. Принц не может поэтому прямо, так сказать, не обинуясь, дать некоторые, очевидные при таких обстоятельствах, распоряжения. Он только просит вас быть начеку. Что надлежит сделать вам? Очевидно, позаботиться о его друге. Не на постоялый же двор его теперь отправлять! И потом - ведь это большая честь приютить под своей крышей самого Гофмана. Разве не так?

Ш у л ь ц. Позвольте. Но куда же? У меня дети... А мой дом - совсем не дворец.

М и н и с т р. Уж наверное в нем сыщется лишняя комната-другая. А на бюджете это отразится самым наилучшим образом... Впрочем, вы можете уладить это с самим принцем, я думаю. Хотя я бы советовал вам проявить предупредительность в этом вопросе. Принца нужно избавлять от лишних хлопот. Вы знаете сами, как он это ценит.

Ш у л ь ц (растерянно). Да... я знаю... однако...

М и н и с т р. К сожалению, я не могу тут заменить вас. Но, смею вас уверить, в былые времена, до моего вдовства, мы с покойницей не раз оказывали подобные услуги двору. Вы же понимаете - наше государство маленькое, тут все должно быть просто, по-домашнему...

Ш у л ь ц. Конечно, конечно. Но эти расходы - я не знаю, могу ли я позволить себе их.

М и н и с т р. Какие же расходы? Господин Гофман, по всему судя, человек состоятельный, да и принц, конечно, не оставит вас своей заботой.

Ш у л ь ц (без большой надежды). Пожалуй... Хотя...

М и н и с т р. А мне, вы знаете, господин Шульц, такой странный сон нынче ночью привиделся. Как будто я беседую в Веймаре с советником Гете - я действительно видел его там как-то раз. И вот как будто берет он меня под локоть и так дружески говорит: "А помните, старина Лемке, как мы с вами в девяносто третьем ловили бабочек под Майнцем?" Проснулся я и думаю про себя: что за чепуха! Бабочки, Майнц... Ан вот, оказывается, и не совсем чепуха: сон-то в руку... Да что это с вами, в самом деле, дражайший герр Шульц? Совсем вы погрустнели. Вздор, вздор. Все будет хорошо, поверьте старику. Сейчас пойду, распоряжусь. (Встает кряхтя.) Всё уладим: свечи, факелы, караул. (Выходит).