Пёстрые перья

Финн Таня

Молль, с перевязанной головой, прохаживался поодаль. Изрядно потрёпанный Сапог оказывал помощь уцелевшим. Я помогал ему. Когда мы перешли к Тиму, он молча протянул руки. Оба его предплечья и часть плеча были покрыты глубокими порезами. Сапог обработал его, а я принялся бинтовать, накладывая тугую повязку из разорванных на длинные полосы кусков полотна.

Потеря семерых человек, и каких, была ужасной для банды. Когда все раненые были осмотрены, мы собрались в круг. Собрание было общим.

Вместе со мной нас осталось десять человек.

Слово взял Молль. Он был бледен. Чёрная бородка топорщилась.

Отдав должное погибшим, он указал на сложившееся бедственное положение. И предложил, не теряя времени, присоединиться к банде Кривого.

Кривого я знал заочно. С его людьми мы сталкивались в селении в горах, где обычно собирались такие, как мы. Это один из них как-то попытался ко мне прицепиться. И, честно говоря, нашим парням не нравились установленные Кривым в своей банде порядки.

Молля слушали с хмурыми лицами. Но никто не решался возразить. Положение, в его описании, казалось безнадёжным.

В конце речи он предложил немедленно сниматься с места. «За нами могли организовать погоню», – сказал он. Нужно поскорее сложить покойников в ближайшем ущелье, и убираться в горы. На соединение с другой бандой.

– Ты предлагаешь бросить наших людей, как собак, у обочины? – сказал я. – Чеглок никогда не бросал своих. Он и тебя бы не оставил вот так валяться!

При этих словах все зашевелились. Жак поднял голову и посмотрел на меня.

– Говорят вам, за нами след, как от обоза! – повысил голос Молль. – А ты не бойся, Кривой тебя не обидит. Он таких тоже любит, тощеньких.

– Что-то я не заметил погони, когда мы по Южному пути проходили, – заметил Бобр.

– Если начнём прямо сейчас, мы успеем похоронить мёртвых, и уйти, – сказал я упрямо. – А потом решим, что делать дальше.

– С каких это пор бабы здесь командуют? – рыкнул Молль.

– Тайса дело говорит, – сказал Грач.

Все вскочили. Грач, которого мы посчитали мёртвым, лежал, опираясь на локоть. Лицо его покрывала сплошная корка засохшей крови, вытекшей из раны на лбу. Он даже не мог разлепить глаза.

– Что тут у вас творится, Молль? – слабым голосом, едва шевеля губами, спросил он.

Молль тут же предложил оказать помощь раненому, а нам велел приниматься хоронить мёртвых.

Мы нашли участок пригодной земли, и вырыли могилу, одну для всех. Мы всё-таки торопились, и яма вышла неглубокая. Потом положили сверху столько камней, сколько удалось принести.

Когда мы закончили, и собрались уходить, из леса вышла группа вооружённых людей. Это была банда Кривого.

Сам главарь восседал на пегом коне. Морщась, оглядел нас всех единственным глазом. Другой закрывала потёртая кожаная повязка. Вооружён он был до зубов.

Молль вышел к нему. Тот слушал, усмехаясь, и обводил нас насмешливым взглядом. Его прищуренный глаз остановился на мне, и я поёжился. О Кривом ходили разные слухи.

Переговоры закончились. Кривой кивнул. Молль вернулся к нам, и объявил результаты. Кривой обещал оказать посильную помощь, и дать всем новеньким равные права. Я опять почувствовал на себе взгляд чужого главаря. Неожиданно для самого себя сказал:

– Я остаюсь.

– И куда ты пойдёшь? – презрительно спросил Молль.

– Не твоя забота. Не пропаду. – Я говорил твёрдо, но это было мужество отчаяния. Я понимал, что идти мне некуда. Но попасть в лапы Кривому было ещё страшнее.

Я увидел, как наш главарь переглянулся с чужим. Тот двинулся было в седле, желая отдать какое-то распоряжение, но его опередил Жак. Он шагнул ко мне и встал рядом.

– Я тоже остаюсь. – Это были его первые слова, с тех пор, как мы вернулись в лагерь.

Жак подвигал плечами, поправив на себе, как бы невзначай, оружие.

К нам вразвалку подошёл Бобр, за ним – Зяблик.

– Вы просто кучка жалких глупцов. – Бросил нам Молль. – Вы ещё прибежите обратно, поджав хвосты!

– Ничего, – подал наконец голос Кривой. – Набегаются, сами придут. А мы подумаем.

И, засмеявшись, повернул коня.

– А куда бы ты хотел пойти, Бобр? – Спросил Зяблик, поправляя ветки над костром.

Мы сидели в наспех сложенном шалаше.

– Подамся на север, если здесь не выгорит. Есть там у меня кое-какие знакомства. А ты, Зяблик? Чего с Кривым не остался?

– Бывал я у них. Ничего хорошего.

Зяблик был ещё совсем молодым, но уже успел послужить в армии, дезертировать оттуда и попасть в дурную компанию. Примкнув поначалу к группе таких же, как он, юнцов, он скитался с ними до тех пор, пока столкнувшийся с ними отряд стражи не разделался со всеми. Зяблик уцелел чудом. После этого он пытался прибиться к другим бандам, пока не попал к нам. У нас он был новичком, и я ещё толком не знал его.

– А ты сам, Бобр? – спросил Жак.

Тот сплюнул на землю. Повертел головой, словно ворот душил его.

– Есть у Кривого пара – тройка ребят, которым я бы спину не подставил.

Уже давно перевалило за полночь. Устроив временное жилище, мы собирались дежурить посменно. Но засиделись у костра.

Запал предыдущих часов прошёл, ему на смену пришло сомнение.

Наверное, я всё-таки задремал, потому-то и не заметил появления Сапога.

– Спите, вояки! – сказал он, разглядывая нас. – Бери вас голыми руками.