Пёстрые перья
Шрифт:
– Сомневаюсь, что это знает даже наш проводник. Мы там раньше не ходили. Но в любом случае, я бы не стал ему доверять.
– А я теперь не знаю, можно ли доверять тебе, – ответил Леонел, тяжело глядя на бывшего разбойника.
Леонел, Теренс, Фицпауль, и Рой сидели кружком, глядя на язычки пламени, трепещущие над маленьким костерком. Лица их были хмурыми.
– Что теперь делать, Теренс? – в сотый раз спросил принц осунувшегося секретаря.
Тот глубоко
– Я был так уверен в этом человеке.
– Но карта, карта не может обманывать?
– Это хорошая карта. Вопрос в том, как найти нужный путь.
Они посидели молча, в тяжких раздумьях.
– Рой, – окликнул Леонел гвардейца, – приведи сюда нашего разбойника.
Рослый капрал неслышно поднялся и исчез в темноте. Вернулся, ведя за собой связанного Тайса.
– Присаживайся, – Леонел указал на ворох листьев рядом с секретарём.
Разбойник послушно уселся. Повозился, устраиваясь поудобнее. Взглянул на принца. Тот задумчиво наблюдал за ним. Наконец спросил:
– Ты уверен, что не знаешь безопасный проход через горы?
Разбойник отрицательно покачал головой.
– Скажи, почему ты ударил нашего проводника?
– Я же сказал, мы шли …
– Это я слышал.
Тайс пожал плечами. Повертелся на месте, подвигаясь ближе к костру:
– Этот человек опасен. Когда-то мы были в одной шайке. Я видел его в деле. Вы бы глазом не успели моргнуть, как он кого-нибудь прикончил бы, и удрал.
– Я его знаю? – тихо спросил Леонел. – Из твоих рассказов…
– Не слишком хорошо.
– Теренс, господа гвардейцы, – принц оглядел маленький лагерь. – Осмотрите ещё раз всё вокруг, и выставьте караул. Мы с господином Тайсом пока побеседуем.
Несколько дней прошли после ухода отряда под предводительством Чеглока. Всё это время я убеждал себя, что ничего страшного произойти не может.
– К чему волноваться? – говорил я себе. – Ведь эти люди – разбойники. Ты ничего им не должен. Во всём виновато твоё преувеличенное чувство ответственности. Чем меньше таких людей в стране, тем лучше.
И я в который раз принимался выбивать уже совершенно чистый коврик, или отдраивать подаренный Чеглоком пузатый расписной кувшинчик.
Фикс, оставленный в лагере, смотрел сочувственно, и то и дело предлагал свою помощь по самым пустяковым поводам. А я-то считал, что держусь превосходно. Наконец я рявкнул на него. Но он не обиделся, а лишь отошел в сторонку.
– Эй, осторожнее! – раненого опустили на землю.
Как ни ожидал я их возвращения, момент появления отряда всё равно пропустил. Они вдруг оказались в лагере.
Бобр сидел на земле, баюкая ногу, прикрученную к ровно выструганной палке. Голова Чеглока была обмотана тряпкой с присохшим бурым пятном. Предплечья Жака были покрыты глубокими ножевыми порезами, уже слегка подсохшими. А когда он повернул голову, я заметил кровавые ссадины на его подбородке.
Вернулись не все. Не хватало двоих человек.
Потом меня позвали в землянку предводителя.
Когда, пригнувшись, я забрался внутрь, там уже собралось много народу. В землянке были те, кто обычно собирался перед выходом на дело. Все молчали, пока я шёл к свободному месту. Я уселся на пол, поджав ноги.
Речь шла о неудавшемся деле. Участники по очереди брали слово и высказывались. Говорили разное, но все сходились в одном: неудачи никто не ждал. У речки, казавшейся быстрой, каменистой, но не опасной. Никто не ждал, что в ответственный момент нападающих собьет с ног сильное течение. И что жертвам, казавшимся беззащитными, удастся нанести ответный удар.
– Раньше такого не было, – говорил Филин. – Чтобы за раз таких парней потеряли.
– Раньше у нас и бабы знали своё место, – это был Грач.
Этого я от него не ожидал. Мне всегда казалось, что Грач мне симпатизирует.
А он продолжал:
– Хотелось бы знать, что эта девица на самом деле хотела? Все знают, нельзя тревожить людей перед походом. Мы не собираемся больше терять людей.
– Ни одна девчонка не стоит того, – промурлыкал Молль. – Но, мы уверены, она не хотела ничего дурного.
Чеглок сидел, опустив глаза, и водил рукой по ножнам, висящим на поясе. Теперь он оглядел собравшихся. Остановил взгляд на мне и отвернулся.
– Это я виноват, – говорил он негромко, но его все услышали. – Мне следовало ещё накануне прислушаться к её словам о переправе. Эта глупая девчонка пыталась о ней рассказать, а мы, умные парни, не обратили внимание.
Поднялся шум. Говорили все, перебивая друг друга. Я случайно взглянул на Молля, и заметил странное выражение, промелькнувшее в его глазах. Казалось, он был чем-то доволен.
Потом снова заговорил главарь, и все стихли. Он упомянул некую Сизую гору. И что по пути назад собирается посетить «старуху». И возьмёт с собой меня. При этих словах повисло молчание.
На этом всё и закончилось. Землянка опустела. Вскоре в ней остались лишь я и Чеглок. Потом он посмотрел на меня.
– Ты ещё здесь?
Я поспешно выбрался наружу.
Глава 24
– Стоило ли тащиться в такую даль? – я краем уха услышал приглушённый голос Молля.
– Лишний раз таскаться по Южной дороге?
Полуденное солнце пекло невыносимо. Узкая просёлочная дорога, по которой мы ехали, вилась между редких сосновых рощиц. Стояла весна, но жарко было по-летнему.