Пленница командора
Шрифт:
Я тереблю ткань на его кровати, не отрывая взгляда. Не хочу, чтобы он видел душевное смятение в моих глазах. Мне казалось, что после разговора с Морган и Джоан я буду чувствовать себя лучше, но вместо этого на душе тоскливо. Я хочу вернуться на Землю, к своей жизни, но когда смотрю на Варека…
Так чертовски трудно вспомнить, почему я хочу от него уйти.
Да, он властный, но то, как он заботится обо мне, с лихвой компенсирует его недостаток. Вначале я боялась его, но теперь, когда знаю, как сильно он меня ценит, это дает мне чувство безопасности. То,
Матрас прогибается, когда Варек садится рядом со мной. Когда я не смотрю на него, он слегка приподнимает мою голову пальцем.
— Что тебя беспокоит?
Я сглатываю, наблюдая, как сквозь синеву его глаз проступают черные линии. Они то появляются, то исчезают, давая мне понять, что Варек обеспокоен моим поведением.
— Мне не нравится, что ты собираешься похитить еще больше женщин, — говорю я.
Я никогда не умела лгать, поэтому решила сказать ему правду, но не всю. Морган права: я не люблю врать.
— Это необходимость, — убеждает он, опуская руку. — Наш вид должен выжить, и человеческие женщины — ключ к нашему будущему.
— Но это неправильно. Вы делаете из нас рабынь и спите с нами против нашей воли.
Я часто дышу, мое сердце бьется быстрее. Эта тема, во всем ее уродстве, неизбежна. Я должна заставить Варека понять. Даже если секс хороший, это все равно насилие.
— Как бы ты себя чувствовал, если бы кто-то тебя изнасиловал?
Он смотрит на меня, как на дурочку, и я краснею от смущения и гнева.
— Тебе не противен секс, — говорит он, скрещивая руки, — и когда мы вернемся на мою родную планету, я позабочусь о том, чтобы все твои желания исполнялись. Как у моей пары, у тебя будут небывалые привилегии.
Его высокомерие ошеломляет меня, сменяя гнев на ярость.
— Если мое тело реагирует на сексуальные манипуляции, это не означает, что твои действия оправданы. И мое единственное желание — вернуться домой, но ты не намерен выполнять его, так что хватит нести ахинею по поводу исполнения моих желаний.
— Ты хочешь бросить меня?
Слова звучат так мягко, так нежно. В них слышится неверие, но также и гнев. Меня бросает в дрожь.
— Почему тебя это так удивляет? — спрашиваю я, преодолевая страх. — Ты хочешь вернуться домой, так почему мне нельзя чувствовать то же самое?
Его молчание давит на меня, тяжелое и удушающее. По его лицу невозможно понять, о чем он думает, потому что Варек никогда не выдает своих мыслей. Я — полная противоположность, что всегда ставит меня в невыгодное положение.
— Тебе нужно избавиться от тоски по дому, Лия, — говорит он спустя, как мне кажется, целую вечность. — Как и большинство эмоций, они нелогичны и бесполезны. Будет лучше, если ты избавишься от них сейчас, пока мы не начали нашу совместную жизнь.
— Я не бесчувственный человек и не стану им только для того, чтобы ты мог избавиться от чувства вины. И да, это эмоция, Варек, — шиплю я. — Ты можешь говорить, что успешно подавляешь
Варек прижимает меня к кровати, прежде чем я успеваю перевести дыхание. Накрывает твердым телом каждый сантиметр моего. Мое сердце забилось быстрее, а кожа ожила не только от его прикосновений, но и от его свирепого взгляда. Кажется, Варек готов убить меня.
Или трахнуть.
— Ты виновата в потере контроля над моими действиями и мыслями, — рявкает он мне в лицо. — Именно о твоём влагалище я не могу перестать думать, хочу всегда быть в нём. Твой голос — единственное, что привлекает мое внимание, заставляет мою кровь кипеть. Твое тело подчиняет меня своей близостью. Запах твоего желания будоражит меня, атакуя все мои мысли. Если в твоих силах дать мне хоть какую-то передышку, то умоляю тебя дай, но знаю, что это невозможно. Я спарился с тобой с того момента, как увидел тебя, и буду спариваться до последнего вздоха. Если и есть какие-то эмоции, то они связаны с тобой.
Он впивается в мои губы, завладевая ими. Проникает языком, не прося и не ища, а требуя. Жар его поцелуя струится по моим ногам и рукам, и я сжимаю кулаки, борясь с чувством удовольствия. Против моей воли мое тело воспламеняется, клитор пульсирует от возбуждения. Я пытаюсь оторваться от рта Варека, но он преследует меня, рыча в мои губы.
— Ты принадлежишь мне, — говорит он. Затем облизывает мою шею, посылая волны экстаза. Он повторяет то же самое с другой стороны, и хотя мне хочется отрицать, но я готова к нему. Взявшись руками за подол моей сорочки, он разрывает ее, глядя на мое тело обсидиановым взглядом.
Мое дыхание становится прерывистым, когда Варек осыпает мою грудь обжигающими поцелуями. Твердые сосочки словно ожидают его рта и огня, который он вызывает. Варек обводит языком каждый сосок, прежде чем взять его в рот. Я прикусываю губу, не желая поддаваться рвущемуся из глубин стону, но когда его пальцы разжигают мое сексуальное желание, ничего не могу с собой поделать.
— Именно так, намори, — говорит он, трахая меня пальцами. — Не сдерживай себя от меня. Я хочу все.
Он доводит меня до края, я готова и жажду кончить. Но когда он вынимает из меня свои пальцы, я чуть не плачу от не наступившей разрядки.
— Пожалуйста, — хнычу я. Позже буду ненавидеть себя за то, что умоляю, но сейчас он мне нужен.
Варек входит в меня одним движением, заставляя мир вокруг кружиться. Я вскрикиваю и обхватываю его руками и ногами, дрожа от усилий. Его толчки сотрясают меня, убаюкивая и погружая в блаженство. Перед взором появляются звезды, но не только из-за окна. Нет, они порождены наслаждением, которое вихрится и клубится, поднимая меня все выше. Подобно волне, поднимающейся на гребень, мой оргазм обрушивается на меня. В этот момент нет ничего, кроме Варека; он — весь мой мир.