Пленники чести
Шрифт:
— О нет, Клара Генриховна, то, что душа человека не обрела покой, это вполне реально, и мы должны выяснить, что её тут держит, — ответила Евгения Петровна.
— Помилуйте, господа, мой кузен спятил от французских романов, а вы принимаете за чистую монету его бредни. Он вам ещё и не такое скажет, — заявил Алексей Николаевич.
— Но мы с Виктором тоже слышали рассказ горничной, и он был вполне убедительным, — сказала Анна Юрьевна, подходя ближе.
— Анна, как вы можете доверять прислуге? — строго спросила госпожа Уилсон, которой очень не понравились эти разговоры.
— Поверьте, в этом замке на самом деле происходит нечто необъяснимое, —
— Всё можно выяснить, только устроив сеанс общения с духами. У меня есть немалый опыт в спиритизме, так что мы можем начать прямо сейчас, не теряя времени, — сказала Евгения Петровна.
— Никогда, в моём доме этого не будет. Мой покойный муж всегда был против любой мистики и подобного мракобесия, и я так же не одобряю подобных богопротивных забав, — ответила Клара Генриховна.
— Но это же ради вашего мужа, сударыня, — произнесла Евгения Петровна. — Иначе его дух и дальше может являться живым. А эти явления губительны для слабых духом и здоровьем.
— Сударыня, не огорчайте нас, — произнёс генерал над самым ухом госпожи Уилсон, — моя супруга хочет заняться мистикой, так пусть ей займётся, иначе мне придётся увезти от вас моего кузена.
Эти слова подействовали на Клару Генриховну, и она скрепя сердце разрешила провести спиритический сеанс. В малой гостиной был приготовлен круглый столик, накрытый зелёной скатертью. На столе стояли семь восковых свечей в бронзовых литых подсвечниках. За стол сели сама Евгения Петровна, Павел Егорович, Александр и Наталья, Виктор и Анна Черводольские, и так же к ним присоединился Иван Андреевич Коршунов, сообщивший, что так же немало интересуется мистикой. В малой гостиной кроме них был ещё и Альфред, который хоть и не верил в существование призраков, но решил понаблюдать за действиями гостей. В комнате царил загадочный полумрак, все сидели тихо, прислушиваясь к завыванию ветра. Никто не догадывался, чем может окончиться сеанс общения с духами умерших. Евгения Петровна, конечно, не была большим знатоком мира мёртвых, но не раз принимала участие в подобных сеансах, и даже сама дважды вызывала душу одного известного философа прошлого. Однако в этот вечер даже ей стало не по себе, уж больно подавленной она себя ощущала, прежняя бодрость и решительность покинули её. Теперь Евгения Петровна колебалась, не зная, стоит ли вообще проводить подобный эксперимент. Однако, отбросив предчувствия, она начала ритуал.
— Возьмитесь за руки, — произнесла она, — будьте как одно целое.
Александр сжал в своей руке нежную ладонь Наталья, та украдкой взглянула на него и покраснела. Ей показалось, что это он берёт её за руку перед алтарём храма, и священник вот-вот объявит их мужем и женой. От этих мыслей её сердце забилось сильнее, а краска залила всё лицо.
— Теперь, когда мы едины, — продолжала Евгения Петровна, — я начну сеанс общения с духами. Приготовьтесь, дамы и господа, скоро они появятся. И так, я, Евгения Петровна Серженич, урождённая баронесса Капро, находясь здесь и сейчас, в замке Уилсон Холл, обращаюсь к миру мёртвых. Я вызываю душу почившего Михаила Эдуардовича Уилсона. Я прошу тебя, явись к нам! Явись к нам! Явись к нам!
Последнюю фразу она произнесла громко и отчётливо, так что все замерли и затаили дыхание в ожидании дальнейших событий.
— Слышишь ли ты меня, о, господин Уилсон? Здесь ли твой дух, отзовись! — воскликнула она.
Однако в ответ последовала только тишина. Несколько минут Евгения Петровна продолжала безуспешные попытки вызвать дух умершего, всё было напрасно.
— Боюсь, он не ответит нам, — сказала она под конец.
— Стоит попытаться ещё раз, я чувствую, что чей-то дух всё же рядом, — произнёс Иван Андреевич.
— Ну что же, попробуем снова, милостивые государи, — произнесла Евгения Петровна. — Я обращаюсь к силам ночи и мрака, я вызываю души тех, кто не обрёл покой, придите и ответьте нам, что держит вас? Придите! Придите! Придите!
Внезапно за стеной послышались какие-то шорохи, так что у всех присутствовавших в малой гостиной мурашки поползли по коже. Наталья прижалась ближе к Александру, а Анна Юрьевна чуть не вскрикнула от испуга.
— Вы здесь? — тихо спросила Евгения Петровна.
В ответ лёгкий сквознячок пролетел по комнате и пошевелил пламя свечей, задув ту, что стояла напротив Ивана Андреевича. Все внезапно переглянулись, шорох усилился, и послышалось лёгкое постукивание.
— О духи усопших, я обращаюсь к вам с вопросом, что держит вас здесь и что поможет вам обрести покой? — отчётливо произнося каждое слово, спросила, обращаясь к невидимым собеседникам Евгения Петровна.
В ответ посторонний шум только усилился, став недоброжелательным и зловещим.
— Кажется, господа, духи нынче не в духе, — осторожно пошутил Павел Егорович.
В нарастающем шорохе и стуке большие напольные часы начали отбивать полночь. Внезапно Иван Андреевич выпустил руку Павла Егоровича и потянулся к своему подсвечнику, чтобы вновь зажечь свечу.
— Только не размыкайте рук! — вскрикнула Евгения Петровна, но было уже слишком поздно.
С последним ударом ветер внезапно резко ударил в окна, распахнув их настежь. Все свечи тут же были задуты его порывом. Шторы развивались по гостиной, точно длинные руки, протянутые к господам. Всё поднялось в воздух, закружилось и завертелось, под воздействием не то сквозняка, влетевшего из окон, не то каких-то иных сил. Все боялись двинуться с места, перепуганные этим событием. Наконец дворецкий кинулся закрывать распахнутые окна, в которые задувал ветер небывалой силы. Следом и господа поспешили ему на помощь. Когда же порядок был восстановлен, и стало тихо, все увидели, что сквозняк связал намертво белым шёлковым платком руки Натальи Всеволодовны и Александра Ивановича, которые они так и не решились разъединить. И в этом все увидели знак судьбы.
— Почему, Альфред, вы не закрыли окон наглухо? Неужели вы специально ждали подходящего ветерка? — спросил Павел Егорович.
— Но, ваша милость, клянусь, что я накрепко лично запер окна и не раз убедился в том, что никакой ветер их не сможет открыть, — начал оправдываться дворецкий.
— Но почему ветер всё-таки открыл эти окна? — спросил Виктор Юрьевич, усомнившийся в мистической причине произошедшего.
— О, молодой человек, — прервала его Евгения Петровна, — окна открыли духи, разве это не очевидно? Они же подали нам множество любопытных знаков.
— Пожалуй, Евгения Петровна, нам не стоит продолжать сегодня общение с духами. Боюсь, что мы их в самом деле потревожили, — сказала Анна Юрьевна.
— Пожалуй, вы правы, дитя моё, — сказала усталым голосом госпожа Серженич, — однако то, что из всех погасла свеча Ивана Андреевича, это меня пугает. Вам, милостивый государь, стоит быть осторожным, как бы с вами чего не случилось.
— Сударыня, — ответил он, — погасли все свечи, а не моя одна. Уверяю вас, мне нечего бояться, во всяком случае, чему быть, того не миновать. Духи решают в этой жизни не всё.