По рукам и ногам
Шрифт:
Я подняла вопросительный взгляд на мучителя.
Он так и не ударил.
Даже не замахнулся.
Только выглядел так, будто его предали.
А во мне вдруг что-то щелкнуло, и я прижалась к Ланкмиллеру, прежде, чем успела что-то сообразить. И выдавила глухое, задушенное «прости» в черную рубашку. Хотя знала – не простит.
Да он и не должен был, в общем-то.
Кэри молча притиснул меня к себе.
– А кто это, Эмили Ланкмиллер?
Спина моя с горем пополам была обработана. И Кэри, чудом обнаружив в неразобранном чемодане
– Это моя мама, – сухо ответил он, прикрывая глаза.
– Я догадывалась…
– Отец ее очень любил. Думал, никого больше не сможет полюбить так. Оказалось, смог. И это свело его в могилу. Он предполагал, что его убьют, поэтому готовил меня к такому раскладу. Хотя, к этому, конечно, нельзя никак подготовиться. Просто я знал, что делать, если его не станет: куда звонить, какие отчеты требовать. Даже, где лежит завещание, знал.
– И как же ты это пережил? – а мои вопросы, может, входили в его сердце, словно колья. Только он отвечал. Потому что молчать было страшно.
– Секс, работа, работа, секс. Я исправлял ошибки отца, притирался в бизнесе, трахался и бухал. Прекрасно помогало знаешь ли. Здорово заглушало боль. И вообще, когда кто-то умирает, главное, как можно скорее научиться жить дальше. А года два назад этот постулат меня вполне устраивал.
– Ты просто… повзрослел.
– Может и так, – устало согласился Кэри.
Я откинулась на свою возлюбленную здоровую подушку, вертикально пристроенную у изголовья, потому что предчувствовала, что спать мне придется так. Дыхание Ланкмиллера постепенно выровнялось, и только в этом забытье лицо его приобрело оттенок какой-то детской безмятежности.
А завтра – будет больнее.
Комментарий к
А я снова с гостинцем :3
http://ask.fm/id140441367/answer/116642536993 – тут я рассуждаю о характере Роуз.
http://ask.fm/id140441367/answer/116647303713 – а туточки пару замечаний о внешности и мое сокрооовище…
========== Часть 89 ==========
Погода окончательно испортилась. Зараза, как я ненавижу эту сырость дождливую и серость. Под мое настроение – то, что надо.
Только кое-что все равно настырно не вязалось. Надо же, Кэри во сне просто очаровавшка, не орет, не насилует, даже обходится каким-то чудом без ехидных замечаний. Никогда бы не подумала, что он настолько мне доверится, чтоб спать, на колени голову положив. Это его так горе из колеи выбило, или все-таки мучитель вычеркнул меня из своего списка «первопредателей»?
Только чего мне стоило это все.
Позвоночник ныл по всей длине, а о шее уж и говорить не стоило: затекла так, что мама не горюй.
Я проснулась раньше Ланкмиллера, но видимо, хруст моих многострадальных шейных позвонков развеял и его сон самым вопиющим образом.
– И чего ради ты так просидела всю ночь? – ну вот, только глаза разлепил и сразу ворчать, а с места сдвинуться и не подумал, к слову.
– Будить не хотела, – буркнула
И не очень-то мне нужна твоя благодарность.
Мучитель промолчал.
Я уже начинала подумывать, что он не только всю ночь, но еще и весь день так вот пролежит, потому что апатия в компании озлобленной наложницы, очевидно, его прельщала. Но все планы были развеяны скрипом дверных петель.
– Господин Кэри, – в комнату заглянул какой-то тщедушный усатый старикашка, – вас хочет видеть Роза, и она очень, – он прямо-таки выделил это «очень», сделав здоровые глаза, – очень настойчива.
– Передайте ей, пусть катится ко всем чертям, – ух ты, от концентрации стали и ненависти в голосе мучителя я даже внутренне содрогнулась.
Старикашка, видимо, тоже, поэтому он сразу как-то сник и сбито залепетал:
– Она просила передать… что предвидела подобный п-поворот событий, и, если вы к ней немедленно не выйдите… з-завтра же во всех газетах будет статья, о том, как в-вы зверски ее избили. Т-также она изъявила ог-громное желание видеть свою дочь. А еще, господин, в-ваша сестра…
При упоминании Алисии, Ланкмиллера словно подкинуло, он резко сел, принявшись приводить в себя в максимально возможное подобие порядка.
– Чтоб ее… – тихо пробормотал мучитель, ероша волосы. – Хоть бы эту старую шлюху на оргии наконец разодрали… Передай ей, пусть ждет в моем кабинете.
Старичок с облегченным вздохом скрылся. Его можно понять: попал между двух огней. Жутко коварная эта Роза, небось специально подгадала момент, когда Ланкмиллер ослабеет, чтобы уладить свои делишки. Он же ведь сейчас все сделает, лишь бы только поскорее избавиться от «нежеланной гостьи».
– А ты что сидишь? Одевайся и вперед, – мучитель одарил меня мимолетным холодным взглядом. – Слышала же, твоя матушка желает, чтоб ты предстала пред ее очами.
Матушка… У меня от одной только мысли об этом все внутренности будто льдом покрываются. Но оттого что Ланкмиллер с таким упоением называет ее шлюхой, легче почему-то не становилось.
Отворив дверь в кабинет, Кэри сделал картинный пригласительный жест, но я вместо того, чтоб войти, спряталась за его спину, уже заранее предчувствуя неладное так, что даже во рту пересохло. Мучитель особо усердствовать не стал и перешагнул порог первым. Я скользнула в след за ним.
Да уж. Одно из двух: либо Роза превращает всех косметологов Шеля в миллионеров, либо я пошла в отца. И грудью тоже.
Впрочем, удивляло сейчас совсем не это. На коленях у светской львицы, красная от злости, сидела Алисия. Слезть она, видимо, не могла из-за того, что Роза, спокойная, как ледокол, выворачивала ей руку, поэтому рыжая только сыпала проклятиями без остановки.
«Матушка» заговорила первая, прерывая поток брани Ланкмиллерской младшей сестры:
– Слышала, в твоем доме большое горе? Что ж, соболезную, – спокойный высокий голос.
Кэри перекосило даже несмотря на то, что получилось у нее довольно-таки искренне.