По ту сторону тьмы
Шрифт:
Двое эмиссаров остановились. Она последовала их примеру, и они отпустили ее.
Под потолком зажглись прожекторы, освещая круглый черный помост в центре бункера. К нему вели еле заметные на темном фоне черные ступени. На помосте стоял высокий грубый трон, сделанный из блестящего черного материала — стекла, черного янтаря, а может, просто из тщательно отполированного дерева.
Сидевший на троне человек был облачен в роскошные одежды всех цветов радуги, с преобладанием золотого и пурпурного. Тяжелые складки скрывали его фигуру — он мог оказаться и тучным, и просто плотным. Пухлое выбритое лицо дышало
Сверкнув кольцами, человек сцепил пальцы перед грудью и улыбнулся.
— Леди Шеррис, — обратился он к ней. — Меня зовут Молгарин. Мы с вами уже встречались однажды, много лет назад, но вы скорее всего не припомните. Вы тогда были слишком молоды.
Он говорил ровно и негромко. Так мог бы говорить гораздо более пожилой человек.
— Нет, я не помню, — ответила она. Ее голос прозвучал неожиданно глухо. — Зачем вы так поступили с Мицем?
Молгарин небрежно махнул рукой.
— Много лет назад он обманул меня, присвоил кое-что, принадлежавшее мне по праву. Я долго вынашивал планы, обдумывая и примеривая различные способы отмщения. — На лице Молгарина вновь появилась улыбка. — Впрочем, прикончил я его, чтобы причинить вам боль. — Улыбка исчезла. — Садитесь, прошу.
Двое эмиссаров вновь подхватили ее под руки и потолкали вперед; втроем они уселись на верхнюю ступеньку помоста, развернувшись лицом к Молгарину. Тот не спеша развел руками.
— До меня дошло, что вы имели неосторожность нанести оскорбление моим юным агентам, — сказал Молгарин. (Молодые люди самодовольно ухмыльнулись). — Таким образом, — продолжил Молгарин, — вы имели неосторожность также нанести оскорбление и мне. — Он пожал плечами. — Поэтому я решил вас покарать. Я всегда караю тех, кто имеет неосторожность меня оскорбить.
— Да, — подтвердил сидящий перед ней молодой человек. — И еще посмотрите, что мы приготовили для вашего кузена.
Молгарин откашлялся. Один из агентов поднял на него взгляд, затем таинственно покосился на Шеррис. Его лысый череп поблескивал в свете прожекторов.
— Как бы то ни было, — произнес Молгарин, — этот негодяй мертв. Но вам не стоит думать, что все это было сделано, исключительно чтобы огорчить вас или отомстить Годзикаме. Мои цели более существенны.
Молгарин поплотнее устроился на своем троне и опять сцепил пальцы.
— Вас, леди Шеррис, — как вы уже, несомненно, поняли, — просто использовали. Но использовали во имя гораздо более важных вещей, нежели чья-то слава или жажда мести. Интересы, которые я имею честь представлять, равно как и мои собственные интересы, имеют очень мало общего с хитросплетениями власти. Мы заботимся о благополучии Голтара и всей системы в целом, привлекая для этого все наши ресурсы.
— А, так значит, вы не просто очередной придурок, дорвавшийся к власти? — сухо спросила Шеррис. — В таком случае я рада за вас.
Молгарин покачал головой.
— Ради всего святого, — произнес он. — Любой цинизм — сущий пустяк, если даже наша аристократия не может осознать тот факт, что люди, в чьих руках деньги и власть, способны думать не только о накоплении капиталов и расширении своего влияния. — Он в притворном изумлении склонил голову на бок. — Неужели вы не понимаете, леди Шеррис? Когда у человека уже есть и богатство, и власть, он неизбежно начинает тянуться к какой-либо интересной работе или философии, просто подыскивает себе занятие по душе. Многие становятся меценатами, занимаются благотворительностью. Другие, если можно так выразиться, сами погружаются в мир искусства и живут так, как хотело бы жить большинство, если бы это было возможно. А некоторые из нас пытаются не только понять нашу историю, но и оказывать существенное влияние на будущее развитие событий.
Лично я причисляю себя именно к таким людям, поскольку волен действовать вне юрисдикции нашего так называемого Всемирного Суда. Будущее волнует меня больше, чем многих других, ведь я пока не собираюсь умирать, но…
Молгарин помедлил, однако реакции со стороны Шеррис не последовало. Он продолжал:
— Да, я из тех, кого называют бессмертными. Я живу на этом свете вот уже четыре столетия и надеюсь прожить еще больше… Но вижу, на вас это не произвело особого впечатления. Может, вы мне не верите? — Он махнул рукой. — Впрочем, это не важно.
— Он действительно говорит правду, — прошипел эмиссар за ее спиной.
— Романтически настроенные юнцы, такие, как ваш двоюродный брат, — продолжал Молгарин, — пытаются вернуть золотой век, которого фактически никогда и не было, — время, когда люди уважали аристократию, а власть была сосредоточена в руках очень немногих. Мы с моими коллегами можем предложить более демократический, более открытый стиль: освобождение естественных ресурсов и духа предпринимательства, дремлющих в человеке, освобождение от тяжкого гнета Всемирного Суда и его ничтожных выхолощенных законов.
Ради этого мы — как и ваш кузен — решили, что будет благоразумно собрать как можно больше достижений и ценностей, оставшихся с прогрессивных времен, особенно учитывая лихорадочную атмосферу, вызванную приближением нового декамиленниума.
Впрочем, в наше время этот приступ стяжательства обусловлен скорее необходимостью держать Реликвии подальше от таких типов, как ваш кузен. Мы не можем полагаться на столь физически уязвимые предметы.
Молгарин пожал плечами.
— Должен признаться, к своему стыду, было время, когда мы считали, что ваш кузен разделяет нашу точку зрения. Мы же предложили ему присоединиться, но оказалось, что он по горло напичкан глупыми и тщеславными идеями…
Молгарин вновь пожал плечами.
— Ну да ладно. Теперь, когда мы располагаем всем тем, что вы так великодушно пожертвовали нам, можно уже не принимать в расчет вашего братца, к нашему превеликому удовольствию. Все эти… безделушки способны выступить в качестве приманки, не более. — Он тонко улыбнулся. — Ваш друг Элсон Роа на собственном опыте испытал, что случается с теми, кто предает нас. Ваш кузен получит более наглядный урок, хотя лично я настаиваю на том, чтобы урок был достаточно продолжительным для более успешного усвоения. С другой стороны, те, кто помогает нам — например, синьор Джалистер из Дома у Моря, вы с ним, кажется, знакомы, — получат подобающее вознаграждение. Думаю, мы дадим ему что-нибудь из этого набора.