По законам Дикого Запада (часть вторая)
Шрифт:
– Именем закона, приказываю сдаться!
Брови Дока от удивления поползли вверх, на мгновение придав его лицу изумленный и обиженный вид. «Черт подери, полицейские так не разговаривают. Да и не может здесь быть никаких полицейских!» Отбросив эту мысль в сторону, он поднял револьвер, прицелившись в пикап, со стороны которого прозвучал этот абсурдный приказ.
Клив
Буммм! Буммм! Буммм! Первые три пули охотника попали в цель, раздробив одному из бандитов колено и дважды пробив низ живота другому. Оба подстреленных рухнули на землю, оглашая воздух отчаянными криками. Клив довольно улыбнулся. Крики умирающих помогут ему, парализуя волю живых. А значит, и шансы выкарабкаться из этой передряги существенно возросли. Кто-то истошно завопил:
– Полиция!
–
Послышались частые пистолетные выстрелы, время от времени перемежаемые глухими раскатами дробовиков. Пули осыпали склон холма, вздымая пыльные фонтанчики, несколько штук звонко лязгнули о металл повозки. Откуда-то справа раздался визгливый крик:
– Прекратите, придурки!
– отчаянный вой, а мгновением позже один из двухколесных агрегатов, стоявших неподалеку опрокинулся, показав прятавшегося за ним маленького человечка из сна. Он лежал лицом вниз, широко раскинув руки, стекающая из раздробленного затылка кровь заливала спину, окрашивая фигурку в темно красный цвет. Пули продолжали буравить склон. Увидев это, Клив рассмеялся. "Так они перебьют друг друга без моего вмешательства", - и закашлялся, вдохнув густой пороховой дым. Успокоив дыхание, он сжал револьвер двумя руками, а затем методично выпустил оставшиеся три заряда, целясь в сбившихся в кучу бандитов. Попал. Опершись на одну руку, Бриннер приподнялся, перекатившись под защиту колеса повозки. Он тяжело дышал, а пальцы, казалось, сами по себе, перезаряжали револьвер.
Док
Док уже навел широкую, светящуюся тритием, мушку под днище пикапа, готовясь на пару с Санчосом залить пространство под машиной свинцом, когда сзади раздался пронзительный вопль "Полиция", и заухали выстрелы, наполнив воздух гудящим свинцом. Док вжал голову в плечи. Одна или две пули звонко цокнули по рулевой вилке байка, заставив мотоцикл покачнуться.
– Прекратите, придурки!
– завопил он, оборачиваясь, а увидев в десяти ярдах за собой Гонсалеса, вскинул револьвер. "Дурашка" стоял, широко расставив ноги, еле удерживая бьющийся в конвульсиях "мини Узи" и поливал темноту одной длинной очередью. Побелевшие от страха, выкатившиеся глаза слепо смотрели вперед, и Док заметил, как отражаются в них вспышки дульного пламени. Автомат мотало вверх и вниз, пыльная дорожка из выбитого пулями песка неслась на него с неумолимостью разогнавшегося локомотива. Завопив от страха, он нажал на спуск, и голова Гонсалеса исчезла в кровавом тумане. Обезглавленное тело начало заваливаться вперед, все еще сжимая в руках кашляющий огнем "Узи". За мгновение до того, как оно рухнуло на песок, пыльная змея добралась до Дока, изрешетив ему грудь и раздробив голову.
Хуарез
Смуглый мужчина с копной роскошных волос и длинными вислыми усами стоял на коленях, склонившись над лежащей на земле Хименой. Ни разу не выстреливший дробовик валялся рядом на промокшем от крови песке, уже ненужный и неважный. Хуарез смотрел на глубокую, похожую на яму в земле, рану, совершенно не замечая творящегося вокруг безумия. Он видел Химену, танцующую на маленькой сцене "Мескалина", видел ее, льющую себе на грудь газировку из прозрачной бутылки. И когда пуля неизвестного стрелка попала ему точно в середину лба, он тихо повалился вперед, накрыв собой изувеченное тело девушки.
Джо «Босс» Эрнандес
Джо осторожно выглянул из-за борта пикапа, проклиная себя за то, что оставил оружие в доме этого вонючего мудака Абрахема. В бардачке "доджа" лежал запасной пистолет, "Глок 22", но добраться до кабины в царящем кругом аду не представлялось возможным. На площадке, освещенной фарами и оранжевым пламенем костров, творилось форменное безумие. Люди метались, сталкиваясь, сшибая друг друга с ног. Почти все истошно кричали и палили в темноту из пистолетов и дробовиков. Несколько пуль со звонким лязгом ударились о борт пикапа, а один раз он услышал, как по машине хлестнула картечь.
Джо оглянулся, надеясь отыскать своих лейтенантов, и увидел, как превратилась в кровавый туман голова "Дурашки" Гонсалеса. Истошный крик "Бежим!" на миг перекрыл треск выстрелов, несколько человек, все еще остававшихся на ногах, бросились к мотоциклам. Взревели моторы, из-под задних колес ударили фонтаны песка. Мощные байки, виляя, как перебравший виски городской пьянчужка, рванули во тьму.
Босс "Псов" замер, напряженно прислушиваясь. Выстрелы стихли, в прохладном ночном воздухе раздавались лишь стоны умирающих, да звучала дурацкая музыка. Казалось, ночной кошмар закончился, но Джо твердо знал, что это не так. Чувство опасности, не раз спасавшее ему жизнь, сейчас вопило, требуя убраться из этого залитого кровью места. Едва заметной тенью он скользнул к водительской двери "доджа", и в слепую, не отрывая настороженного взгляда от окружавшей площадку темноты, нащупал ручку. Сжал пальцы и тут же отпрянул, с ужасом глядя на испачканную красным ладонь. Преодолев отвращение, Эрнандес рывком распахнул дверь, едва успев отскочить в сторону, когда кто-то огромный бросился на него из мрака кабины. С трудом сдержав крик, Джо прижался спиной к борту пикапа и только тогда понял, что видит голову и плечи повисшего на ремне безопасности Мигеля. Гигант был убит зарядом стальной картечи, выпущенным кем-то из паникеров. Легко пробив тонкий металл двери, восемь стальных шариков в четверть дюйма каждый, превратили в кровавый фарш грудную клетку водителя.
Борясь с тошнотой, Джо шагнул вперед, и нашарив в кармане нож, перерезал натянутый как струна, ремень. Ничем не удерживаемое тело вывалилось наружу, с глухим стуком ударившись о землю. Эрнандес взлетел в кабину, едва коснувшись высокой подножки, и опустился на водительское сиденье. Джинсы моментально намокли от скопившейся в углублении кресла крови, но он даже не заметил этого. Дрожащей рукой Джо нащупал торчащий в замке ключ зажигания, а затем осторожно, словно боясь сломать, повернул его. Кабину пикапа залил яркий свет, мигнула и ожила приборная доска. Мгновением позже мягко заурчал мощный двигатель. Эрнандес потянул на себя дверь, но искореженный выстрелом металл не позволил ей полностью закрыться. Лампочка под потолком кабины погасла и загорелась вновь, а между дверью и кабиной осталась щель шириной в палец. "Да хер с ним, и так сойдет!", - пронеслось в голове у Джо. Осторожно выпустив воздух сквозь плотно сжатые зубы, он передвинул короткую рукоять в позицию "Drive", а потом мягко придавил педаль газа. Брошенные автомобили мешали развернуться, и Джо медленно покатил вперед, к самой границе темноты, объезжая лежащие на земле тела.
Внезапно зашевелился опрокинутый на бок "Харлей", а из-под него появилась длинная, похожая на обезьянью, рука. Толстые пальцы сжимали рукоять большого пистолета. Джо обмер. Он вспомнил про "Глок" в бардачке, но времени достать оружие уже не осталось. Сейчас рука повернется, и он увидит широкий, словно жерло туннеля, дульный срез. А мгновением позже мир заполнит яркая вспышка пламени. Вместо этого тяжелая хромированная рама "Харлея" дрогнула, и из-под нее показалась лысая, залитая кровью голова.
– Босс, - прохрипел "Бык" Санчос, - подожди меня, Босс.
Клив
Клив отдыхал, привалившись спиной к заднему колесу железного фургона. Заряженный револьвер покоился на коленях, а в кожаных кармашках широкого оружейного пояса лежало уже два пустых барабана. Но охотник сомневался, что ему придется много стрелять. Бандиты метались, паля в белый свет, что в копейку, а в таких случаях редко обходится без жертв. Наконец беспорядочная стрельба стихла, затем до ушей Бриннера донесся полный ужаса крик. "Бежим!" Крик больше не повторился, но хватило и его. Спустя несколько мгновений раздалось низкое рычание, почти сразу сменившееся частым треском, сопровождавшим движение двухколесных механизмов. Клив не шевельнулся. Новое чувство, поселившееся глубоко внутри его головы, подсказывало, что высокий мужчина, укравший детей, все еще здесь.
Сквозь разносившееся над площадкой ритмичное уханье ударных, Бриннер услышал громкий кашель, почти сразу перешедший в басовитое урчание. Белый электрический свет прочертил широкую дугу, заставляя попадавшиеся на его пути предметы отбрасывать длинные причудливые тени, и уперся в песчаный склон. Пора.
Охотник перекатился на бок, опираясь на левую руку, и тяжело поднялся. Револьвер он держал у пояса, черный зрачок ствола внимательно осматривал усеянную телами площадку. Выйдя из-за фургона, Клив на мгновение остановился, ослепленный бьющим в глаза светом. Повозка, та, с большим, накрытым парусиной ящиком, стояла в ярдах в десяти от него, низко урча и сверкая большими широко расставленными глазами. На подножке, схватившись рукой за блестящий поручень, балансировал лысый мужчина с залитым кровью лицом. Заметив Клива, он не спеша, повернулся и спрыгнул на песок.