Волхвов терзали сомненья, глаголили, воин, мол, прав.Дружинники вместе стояли, возвышался средь них Звенислав.Ясна к нему подошла: «Во мне твоё семя, зарод,Наследник, ребёнок наш, твой славный продолжится род.Люблю ведь, люблю я тебя, не ведаешь ты, что творишь.Обними же, родной, меня. Обними же, чего ты стоишь?». – Ясна – иди домой, тут место мужским разговорам.Позже поговорим. Освобожусь я скоро. – Поцелуй я прошу, лишь один. Пожалуйста, очень прошу.Мне страшно, потом я уйду, с тобою лишь быть я хочу.Прижалась она к Звениславу и посмотрела в глаза,И схлынула тень из нави, как будто скатилась слеза.Их долгим был поцелуй, и вспыхнул огонь в глуши.Слёзы Лады – чистой любви, мягко сверкнули в тиши.Рассыпались «тенники» пылью, растопили их слёзы Лады.То любовь распахнула Крылья – Лебединые крылья Правды.
* * *
Славься Русь – в белоснежных берёзках, в полях, лебединых
крылах.Всё, что Родиной русской зовётся. Мы хотим, чтоб ты вечно цвела!Быль о Чёрном Камне (Сказ о Звениславе и Андрейке окаянном)Гой вы, люди добрые! Гой вы, люди русские! Слушайте быль правдивую.
БЫЛЬ О ЗЕМЛЕ МАТУШКЕ, О РОДИМОЙ НАШЕЙ СТОРОНУШКЕ!
Среди трав луговых и лесов дремучих, от моря-окияна ледового,От братьев Сполохов борейских до степей, Лукоморья южногоРаскинулся мир Славянский, Земля Светлая, Земля Русская.От народов воинственных северных прозывалась она Гардарикой,Краем градов великих и малых.От народов южного корня называлась страною Скифией,Позже Славией да Куявией и землею волхвов – Артанией.А сами же мы – Славяне, славим Солнышко, Землю Матушку,Рода, Макошь, Даждьбога Светлого, Сварога, огней Сварожичей.От того и Русь – страна Светлая, то, что русая вся да от Солнышка.
* * *
Вот война началась окаянная, прилетела она вороновым крылом.Чёрный крест был на вражеском знамени,Страшный враг шёл на Русь – шёл с огнём и мечом.В латы воинство было заковано, жгли, палили землю Славянскую.Насаждали они веру тёмную, веру чуждую – латинянскую.Вышли в бой полки, вышли воины, храбры верные, други славные,Не боясь вражьих полчищ, на смерть идут, ибо мёртвые сраму не имут.Впереди Звенислав на буланом коне, бился яростно в гуще врагов.На поле, сгоревшем во вражьем огне, лютый бой продолжался суров.Яромир, Яросвет, Владислав, Ярослав и Андрей (Византийской веры).Бились храбры за Русь, проявив крепкий нрав, бились други за правое дело.Долго сеча суровая длилася, проливалась людская кровушка.Небо плакало ливнем излилася, и страдала Земля наша Матушка.И побито воинство тёмное, войско лютое крестоносное,В жезло латное, что заковано, то, что веру несло вредоносную.И остатки врагов отступили, миру свой позор показавши.Злобу чёрную сохранивши, честь последнюю растерявши.Весть печальная вновь летит на Русь, ведь Земля наша слухом полнится,Что сбирают враги силы Запада, и на Чёрном кресте они молятся.И воздвиглась застава в суровом краю, чтобы мир на Земле сберечь.Други-храбры, собравшись в едином строю, дали клятву границу стеречь.Время Лета ушло, время Мары пришло, бушует в округе метель.Но в буран и пургу, на Страже теперь, защитники Русских земель.Солнце Красное замутилося, Солнце Ясное затуманилось.Мрак ползучий и хладный пробрался, в светлый воинский дух прокрался.То змеёю вползло предательство, в сердце воина проскользнувшее.Думы мрачные, думы тёмные, от слов, от коварных лившихся.Птицей Обидою-Лебедь, змеёю ползучею – зависть.Злобой – то чёрным волком наполнило Дух навьим соком.Наслушавшись иноземцев, веру чуждую византийскую.Изменился страж Златобор Андрей, на посулы врагов польстившийся.Говорили ему: «Ты же лучший из всех, а всегда впереди Звенислав.Ты же правильной веры, и это не грех – доказать, что ты первый, ты прав».Звенислав говорил: «Мы в едином кругу, ты же лезешь вперёд Златобор.Коли хочешь ты братьев к победам вести – устроим с тобой ратный спор».Честный спор – поединок начавши, сошлися Андрей – Звенислав.По чести – кто проигравший, забудет свой буйный нрав.Победил Звенислав в честной схватке, в богатырском кругу ведомый.Выбив меч, опрокинул Андрейку, выпив чашу победы по полной.На время затих Андрейка, но сердце-то злоба всё ранит,Не смирился, а подлая змейка всё растёт и ядом дурманит.Время чёрное, ночью тёмную, на заставу, на богатырскую,Снова враг пришёл, тенью грозную, только крался он хитрой крысою.Стража мир бережёт, Сторожа мир хранят, и узрят они мышь в чистом поле.Только нет Сторожей, и мертвы лежат, им досталася смертная доля.Месть кровавый туман, слов коварный дурман, разум мраком и марой наполнился.Был Андрей – Златобор, а стал Лиходей тот, что чёрную злобой исполнился.И прорвались враги, и кричали они, вздрогнул воздух от лязга мечей.То виновен убийца, предатель Земли, предал Русь Андрей Лиходей.Только воины-храбры спят чутко, хоть мало в живых их осталося.Бились доблестно, бились яростно за Землю, за Русь сражаются.Без кольчуги, с мечом-кладенцом Звенислав, бились храбры-богатыри.Обагрилася кровью родная земля, и вновь задрожали враги.Не сумев одолеть, откатились враги, двор наполнился чёрным ковром.Только дюже их много, текли они, а знамена их с чёрным крестом.И выехал двухметровый вой, предводитель в доспехах латных.Шлем
рогатый на нём, плащ с нашитым крестом, а в руках крепкий меч булатный.Зоркий Сокол и Коршун сошлися, в той схватке в бою смертельном.Звенислав с Лихтенштейном билися, искрились мечи и пели.Верный Меч не подвел, и рука крепка, был Лихтенштейн поражён.Сквозь доспехи текла, кровь к земле снизошла, то ворог главный сражён.Вновь Солнышко затуманилось, серой тучею вновь затмилося.Замутилося, закручинилось, от Андрейкиной злобы пролившейся.Андрей, подбежав, в спину меч вонзил, и пал Звенислав-богатырь.То лихо свершилось, и мир застыл. Так было в ту давнюю быль.И вскричали враги воспрянувши, и застава взята, повержена.Все защитники уничтожены, а Боги ниц ниспровержены.Скоро воинство крестоносное пошло по Русской сторонушке.Пошло по Земле по Матушке. В.тумане застилося Солнышко.Запылали поля хлебородные, уводили в полон нежных девушек,Лютовали, как навьи голодные, не щадили и малых детушек.Битва страшная разгорелася, на врагов пошёл светлый Русский Род.Битва лютая начиналася, на борьбу с врагом встал простой народ.Гул в округе раздался неслыханный, скрежет лат, звон и крики людей.Пыль клубами, ругань, рыканье, пенье стрел, лязг булатных мечей.То темнело Солнышко Ясное, то из чёрных туч вновь пробивалося.А земля-то от крови-то красная, битва жуткая всё не кончалася.Только миру известно, коль русский народ взял оружье за Землю, за Родину,Не бывать врагу на родимой земле, не дышать ему нашей волею.И разбиты враги, войско чёрное, войско мощное крестоносное.Лишь немногие убежать смогли, неся семя своё вредоносное.Многим смертная выдалась доля. Бьются коршуны за добычу.Воронье слетелось на поле, рядом серые волки рыщут.Но народ победил, хоть и горькой ценой, показав Род славянский един.Верой в Правду могуч и силён Русский Дух, Мир Славянский непобедим.Вновь Солнышко вышло Ясное, вновь Солнышко пришло Светлое.Озарило родную сторонушку. Родимую Землю Матушку.В то же время на миг Правды ясный свет озарил лиходея чело,И Андрейка увидел, что он натворил, какое содеяно зло.Взвыл Андреюшка, подлый тать лихой, и бежал из родимой сторонушки.Веру предков предав – стал Земли изгой, настигало его Ясно-Солнышко.Солнце Ясное – навьи силы жгло, испокон веков жгло предателей.Обратилося в Чёрный Камень зло, у Змиёвых Валов указателем.На границе Руси – Чёрный Камень крест. Указатель и предупрежденье:«Коль с добром ты идёшь, примет Русь тебя». Назиданье всем и вразуменье.Имя Андрейки забыто – помнят лишь как лихослава.Героев же чтут потомки – всех храбров и Звенислава.
* * *
Память народная свята – течёт вдаль светлая быль.От моря, от окияна, до степей, где растёт лишь ковыль.
Вадим Громов
Взгляд
– Я говорил тебе, что ты необычная девушка? – Ричард остановился и привлек к себе Лили, вдыхая сладкий и манящий запах ее каштановых волос.
– Необычная в чем? – она посмотрела на него игриво и ответила на короткий поцелуй.
Звезды отражались в воде, превращая небольшое озеро в изысканный ковер, в котором танцевали светлячки далеких светил, словно нанизанные на тонкие струны лунного света. Легкий вечерний ветерок пронесся над парком, потревожив сонные верхушки деревьев, заставляя их отвечать на это неощутимое прикосновение легким шелестом и грациозным неподвижным танцем.
Ричард движением руки убрал непослушный локон с виска девушки и чуть задержался, наслаждаясь прикосновением.
– Сложно объяснить. Ты необычна во всем – во взгляде, веселом, но в то же время глубоком и немного грустном, в улыбке, заставляющей мир играть новыми неповторимыми красками, в голосе, который играючи может свести с ума и заставить потерять счет времени, в смехе, который красивее всех песен птиц и любых звуков на этой земле. Ты необычна. И я люблю тебя.
Парк на долю секунды озарил яркий белый свет, исчезнувший так же быстро и внезапно, как и появился. По сияющему ковру озера все так же пробегала едва заметная в лунном свете рябь, деревья все так же неспешно переговаривались друг с другом на только им ведомые темы. Не замечая ничего вокруг, обнявшись, Ричард и Лили стояли на окраине городского парка, а вместо всех слов было биение их сердец и теплое дыхание в унисон.
– Пап, пап, смотри! – маленький Томми вскочил с кровати и подбежал к окну, его разбудил яркий всполох света на небе. – Смотри, там фея! – он боялся обернуться и потерять из вида то, что заставило его вскочить с теплой постели посреди ночи.
Мужчина вздохнул и, надевая на ходу второй тапочек, шаркая, подошел к сыну. Обняв его за плечи, он окинул взглядом вид из окна – несколько низких домиков, во всех уже выключен свет. Небольшой лес вдалеке, дорога, уходящая в ночь неровной прямой, мигание фонаря напротив. Небо было ясное – казалось, каждую звездочку можно было взять в руки и растопить, словно снежинку.
– Где? Покажи, – отец посмотрел на маленького сына.
– Ну вот, – он надулся и посмотрел на папу. – Ты пришел, а она исчезла.
– Наверно, она не любит взрослых, – улыбнулся он.
– Кто?
– Фея. Давай ложиться спать, уже поздно.
– А когда мама приедет? – спросил Томми, пока отец накрывал его одеялом.
– Завтра, малыш, завтра.
– Может, она тоже видела фею? – с надеждой в голосе сказал мальчик.
– Она у нас с тобой сама фея, добрая и ласковая…
Ричард и Лили смотрели на размытую дорожку, оставленную отражением луны в серебристой воде. Обнявшись, они наблюдали за танцем звезд-светлячков на ее поверхности. Казалось, сейчас ничто не могло нарушить их единство, единство двух любящих людей – ведь это чувство сильнее любых обстоятельств, выше любых расстояний, связывает два сердца воедино и, словно родник, питает то озеро жизни внутри каждого человека, без которого немыслима душа…
Обо всем этом размышлял Ричард, когда его сознание заволокло белой густой пеленой, тело внезапно ощутило страх свободного падения, и окружающий мир перестал существовать.
По сияющему ковру озера все так же пробегала едва заметная в лунном свете рябь, деревья все так же неспешно переговаривадись друг с другом на только им ведомые темы, только парк сейчас был пустынным, и ничто не напоминало о том, что несколько мгновений назад на этом месте стояли, обнявшись, двое.
Сознание возвращалось мучительно. Тысячами осколков в голову впивалась пульсирующая тупая боль, не давая возможности ни вспомнить происшедшее, ни понять настоящее. Лишь волной, разбивающейся об истощенные обрывки мыслей, нахлынуло чувство нестерпимой потери.