Почём грамм счастья?
Шрифт:
Нестор выглянул в огромное, во всю стену, окно, выходящее в ухоженный сад. И с сомнением взглянул на блестящую белую дверь. Это поручение было ему неприятно. Да, он дружил с Алексисом! Да, они были почти неразлучны! Но это было много лет назад. До того, как Алексис женился на Эмме. До того, как Нестор бросил Артемис и женился на Фекле.
Дверь ему открыло странное существо в ситцевых штанах в полоску и просторной распашонке в горошек. Нестор с тоской взглянул на существо, и, помогая себе жестами, спросил:
– Дома ли госпожа
– Госпожа шёл офис, – кругло вытаращив глаза, сказало существо, перевирая все слова. – Господин не шёл.
– Не ушёл, – механически поправил её Нестор. – Тогда скажи ему, что я хочу его видеть.
– Кто сказать?
– Как, как? – удивился Нестор. – Ах, кто я?! Скажите, кузен пришёл. Кузен.
Существо удалилось, и только мелькнули вдали чёрные полоски шорт.
«Ну и заданьице!» – снова подумал Нестор.
– Нестор! – удивился Алексис, въезжая в прихожую в своём инвалидном кресле. – Какими судьбами?
– Действительно, сто лет не виделись!
И он нагнулся к кузену, чтобы обнять его. Оба чувствовали некоторую неловкость.
– Отчего же ты на пороге дожидаешься? – первым очнулся Алексис – Василиса, ты почему человека в дом не пригласила? Принеси нам, по крайней мере, кофе. Хотя нет, чай завари! Кузен кофе никогда в жизни не пил.
Нестор чувствовал себя глупейшим образом. Не знаешь, как подступиться к этому делу. Впрочем, Алексис спокойно воспринял желание своей матери.
А ещё через несколько часов кузены уже садились на самолёт. Как только они удобно устроились в креслах, Алексис, хитро щуря глаза, спросил:
– Ну, рассказывай, чем расстроен! Я же всегда видел тебя насквозь!
– Артемис, – только и сказал Нестор.
– Воспоминания?
– Да нет, встретил случайно. Три дня тому назад. С тех пор меня мучает вопрос: правильно ли я в своё время сделал, отказавшись от неё? Правильно ли сделал, женившись на Фекле?!
И он так ясно представил себе его случайную встречу с Артемис. Оба были смущены и пытались это скрыть. Ему хотелось прижать её к себе. Но было непонятно, как она на это отреагирует. Красивая, стройная женщина, стоявшая перед ним, была когда–то его возлюбленной. Он чувствовал себя странно.
– Ты вернулась в Афины? – спросил он. – Будешь работать здесь?
– Да нет! – ответила она, улыбаясь. – Здесь, к сожалению, для меня места нет.
– А если бы нашлось, ты бы осталась? – спросил он.
Она не ответила. Но то, что когда–то так раздражало его в ней, сейчас вызывало понимание. Но вместе с пониманием, открылась сердечная рана.
Он закрыл глаза, и тут прошлое снова накрыло его.
– То прошлое, которое уже второе десятилетие казалось мне навсегда закрытой главой, – пытался объяснить Нестор Алексису.
Тот слушал с участием. Как он понимал Нестора! Они удобно устроились в салоне первого класса. Под ними плыли густые облака, покрывавшие всю землю. Будто отделяя прошлое от будущего.
Нестор попытался отогнать образ, преследующий его уже второй день. Образ, который причинял одновременно и радость и боль. Напрасно! Внутренний взор уже рисовал родной средиземноморский пейзаж. Пейзаж Тиноса. Золотистые террасы. Каменные ограды… А всё существо заполнили родные с детства запахи трилистника и спелых гранатов
Артемис! Её мнение разительно отличалось от его собственного, хотя Нестор считал себя глубоко думающим человеком. Что же говорить о тиносцах?! Эти простые люди смотрели на Артемис в немом изумлении. Она отличалась от всех своими взглядами да и всем своим видом.
Особенно тяжко приходилось с нею тем людям, которые очень хотели считать себя образованными, хотя вовсе не были таковыми. И никто никогда не задумывался над её настоящей сущностью.
Нестора тогда тоже шокировали её рассуждения.
– Ты производишь впечатление самой большой фантазёрки в мире, – часто говорил он Артемис.
– Возможно, – спокойно отвечала она.
– Иногда мне кажется, что ты специально говоришь людям исключительно то, что им совершенно непонятно и даже приводит их в ужас.
– Не понимаю, почему самые обыкновенные мысли могут приводить людей в ужас. Неужели никого, кроме меня, не интересуют вопросы нашего существования? Мне, например, всё на свете кажется чрезвычайно интересным.
– Настолько интересным, что ты готова пугать простых людей своими гипотезами, например, о происхождении слов?
– Почему бы им не подумать над этим вместе со мной?
– А ты не предполагаешь, что людям совсем не интересно то, что приводит тебя в восторг?
– Нет, я считаю, что человек обязан соответствовать честолюбивому заявлению о том, что человек – звучит гордо. Если хочешь гордиться собой, то будь добр соответствовать.
– Но если все будут думать, кто будет работать? Думаю, тебе следует пересмотреть свои претензии к человечеству.
– Я очень сожалею, Нестор, но я не могу!
Ах, не надо ему думать об Артемис! Не надо! Мы не в состоянии принять тех, кого любим такими, какие они есть. И мы принимаемся переделывать их на свой вкус: долбим, ломаем, калечим… И вдруг, с ужасом понимаем, что существо, которое мы соорудили из обломков не внушает нам теперь ни любви, ни уважения.
– Да, она была невероятной эгоисткой, – оправдывался Нестор перед кузеном. – Хотела руководить каждым моим шагом! А я сам с удовольствием руководил всеми.
– Ты действительно, всегда был главным зачинщиком в компании, – с улыбкой согласился Алекс, – даже я всегда плясал под твою дудку.
– Понимаешь, до недавнего времени я был уверен, что сделал то, что должен был сделать. Принял единственно верное решение. – Нестор с трудом выбирал слова. – Я безумно любил её. Но сумел отказаться от неё. Она бы уничтожила меня и физически, и духовно. Она была эгоисткой. И никогда этого не скрывала.