Подари мне себя до боли
Шрифт:
Кем бы не являлась она, можно было без тени сомнений сказать, что она вспыхнула. Нет, это не синий чулок, как могло показаться сначала. Возможно, простота ее напускная, а пугливость неискушенной овечки — наиграна. Но совершенно определённо эмоции ее были настоящие! Мысленно Макс поздравил себя с замечательной находкой. Не зря яйца намыливал! Давно у него таких зверушек не было. Не разочаровала бы только.
Ничего существенного о девчонке узнать пока не удалось. Кроме того, что она подруга управляющей галереи и, действительно, занималась оформлением выставки.
Управляющую Макс уже распорядился тихонько пробить. Незаметно. Так, чтобы не спугнуть основную
— Антонина Семёновна, — связался Макс с секретарем по громкой.
— Да, Максим Андреевич.
— Перенесите встречи с поставщиками на час раньше, если это возможно. Вызовите мне кого-то из айтишников на 2. Сообщите в «Ришелье», что я буду там к семи вечера, пусть все подготовят на трёх-четырёх человек. Как обычно.
— Хорошо, записала, все сделаю.
Моронский принципиально не брал на работу телок. Не терпел отвлекающих от решения рабочих вопросов факторов. Его личный секретарь была женщиной пятидесяти лет, исправно выполняла свои обязанности, ни разу ничего не упустив из внимания за 5 лет работы на Максима Андреевича.
Бизнес и секс Макс не смешивал. Этот коктейль всегда имел неприятное послевкусие и непредсказуемые побочные эффекты. Исполнительные крокодилицы из отдела кадров не пропускали ни одной соискательницы вакантных должностей, чья внешность хоть немного выделялась на фоне серого кадрового планктона.
Сейчас он немного жалел о своём решении. Небольшая разрядка в начале рабочего дня не помешала бы. Не дрочить же, в самом деле в офисе! Но Макс удалил видео, выдернул флешку и закинул в ящик стола. Загрузив себя до предела работой с бумагами, Моронский дожил до вечера, почти не вспоминая про овечку с глазами цвета виски.
Партнеров по бизнесу Моронский тоже не имел. В прямом и переносном смысле. Он вертел делами по принципу «одна голова — хорошо, а две и больше — не всегда лучше!». Тем более, когда приходится идти по головам в достижении цели, всегда лучше, если с этими головами не связывают никакие личные, родственные и даже партнёрские отношения.
Пара близких друзей, с которыми Макс поддерживал общение, вращались в сферах, далеких от интересов Моронского. Все остальные, тщательно отфильтрованные контакты были, скорее, полезны для его бизнеса, чем опасны. Он коллекционировал нужных людей. И в этом ему помогал его «Порок».
В пятницу в своём ресторане Макс прикармливал двух властьимущих, метивших в постоянные владельцы клубной карты «Порока». Надо было потерпеть их общество пару-тройку часов для дела. Несколько дезориентированный мыслями о девчонке и предстоящей на неё «охотой», он привлёк к мероприятию своего друга, шумного балагура и довольно успешного пластического хирурга — Виталика.
«Нужных людей» расслабляла его непринуждённая болтовня, хотя ещё полчаса назад они были в заметном напряжении. Сейчас глаза их несколько повеселели, животы подраспустились, слегка нависнув над ремнями. Возможно, благодаря выпитому Реми Мартин, а возможно, благодаря усыпляющей бдительность трескотни Виталика. Однако, разговор с подпитыми чинушами, наконец, вырулил на очень важную для Макса тему. Последняя стена недоверия рухнула и информация полилась рекой. Получив, наконец, все необходимые сведения, Макс расслабленно откинулся на спинку дивана и даже сделал глоток коньяка, хотя алкоголь сегодня не планировался. Он хотел провести поздний вечер в «Пороке», насладиться обществом безликих, элитных фей, из коих по пятницам в клубе собирался целый бомонд.
Макс даже заерзал на мягком сидении дивана.
И вдруг воздух в зале «Ришелье», как будто, качнулся.
— Располагайтесь, пожалуйста, сейчас к вам подойдёт официант — мягким, интимным голосом проговорил метр и оставил пару наедине.
Лица девушки Макс не видел — она села к нему спиной. Но что-то показалось ему в ней до боли знакомым. Черт, двигалась она что ли как-то особенно? Грациозно, можно даже сказать. Осанка, волосы, собранные на затылке в низкий хвост, или асимметрия алого платья, обнажающего одно плечо, то, которое было ближе к Максу — что-то из этого не отпускало внимательного взгляда Моронского, притягивало, завораживало. Хотелось смотреть на манящий силуэт и ждать, когда обладательница притягательных форм почувствует его взгляд и обернётся.
К столику подошёл официант, поприветствовал пару и вручил меню.
— Здесь так изысканно красиво! — Услышал Макс нежный девичий голос. — Спасибо, что пригласил. Никогда не была в подобных местах.
— Заказывай все, что душе угодно, на цены не смотри! — только сейчас Моронский смог оторвать взгляд от обнажённого плеча девушки и перевести его на ее спутника.
Это ж надо такое ляпнуть!? Это кто, вообще, и откуда взялся этот тип у него в ресторане? Парня он видел хорошо. Тот сидел к Максу лицом. Не урод. Ботан обыкновенный. Этакий «сын маминой подруги». Такие смазливые, аккуратные до рези в глазах, нравились многим бабам с комплексом мамочки. Его мягкие с медным отливом волосы аккуратно были подстрижены и уложены «волосок к волоску». Щеки парня, не потерявшие пока детской округлости, были гладко выбриты, либо не имели растительности в принципе. Мелкий подбородок выдавал его слабую конкурентоспособность среди прочих самцов. Кисти под тонкими запястьями с длинными тонкими пальцами нежно поглаживали запястья девушки. Серые, глубоко посаженные глаза с холодным обожанием и каким-то искусственным подобострастием были сфокусированы на лице его визави. Он очень хотел нравиться девушке в красном. Очень! Подозревал, видимо, что не дотягивает по уровню. Но очень хотел. Ловил каждый взмах ресницами, каждый поворот головы и сжимал ее руку, едва она делала движение в сторону.
«Свитерок на нем дебильный какой-то, надетый на рубашку в клеточку. Мама его одевала на свидание, что ли?» — думал Макс, бесцеремонно разглядывая пару.
Снова подошёл официант чтобы принять заказ. Девушка быстро определилась, а парень минут десять мучал официанта на предмет нюансов приготовления и подачи какого-то блюда, в результате заказал французский грибной суп.
Супчик? И все? А выпить? А закуски?
Официант удалился с заказом и девушка, улучив момент, поднялась из-за стола.
— Я руки помыть. — Сообщила она парню, взяла со столика свою маленькую сумочку и замерла в растерянности, видимо, соображая, в какой стороне находится уборная.
Макс понял, наконец, что в ней показалось ему знакомым. Овечка! Да, это была она. В свете ресторанных люстр разглядеть ее было куда проще, чем в неоновом полумраке выставочного зала галереи. Большие миндалевидные глаза тёплого янтарного цвета метались по залу ресторана в поиске указателя уборной, маленькие ноздри аккуратного носика чуть заметно трепетали. Мягкие, пухлые губы приоткрылись, нижняя губа тут же оказалась зажатой между белоснежными зубами.