Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа (полная серия)
Шрифт:
– Я видел ее, доктор.
– Следовательно, мне нечего вам объяснять.
– Решительно нечего. Я знаю все, исключая одной вещи.
– Какой?
– Имени того подлеца, который вел всю эту интригу.
– Это, – сказал доктор, – непроницаемый секрет.
– Так что же я должен делать?
– Выслушайте меня, – сказал доктор.
Мулат и господин д'Асмолль долго разговаривали вполголоса, потом мулат прошел в комнату, где спал граф, осторожно снял с его глаз повязку и разбудил его.
Русский
– Кто вы?
– Ваш доктор, господин граф, – ответил Самуил.
– Разве я болен?
– Вы были больны.
– Сколько времени?
– Ровно три месяца.
– Это странно, – сказал граф. Он снова осмотрелся.
– Но где же я?
– В Фонтеней-о-Роз.
– У кого?
– У себя.
– А, – сказал хладнокровно граф, – вы, кажется, смеетесь надо мной.
– Нет.
– Но я никогда ничего не имел в Фонтеней-о-Роз.
– Подождите, господин граф, – сказал Самуил, который ударил два раза в стену, – я хочу представить вам одного вашего знакомого, при виде которого вы все припомните.
Вслед за этим отворилась дверь и вошел Фабьен. Вдруг граф ударил себя по лбу, вскрикнул и встал.
– А! Помню! Помню!
Он отодвинулся почти к самой стене, посмотрел пристально на виконта и глухо сказал:
– Да, не правда ли, я ночевал у вас накануне дуэли? Ведь не брежу же я? Что же случилось?
– Я вам все расскажу, – ответил Фабьен. Доктор встал и на цыпочках вышел из комнаты.
Тогда Фабьен взял графа за руку и сказал:
– Будьте спокойны и, главное, тверды.
Граф поднял на виконта свои большие голубые глаза.
– Сядьте же тут, подле меня, – продолжал Фабьен, – а я сейчас все расскажу вам.
– Начинайте, я вас слушаю, – сказал спокойно граф.
– Вы страдали умопомешательством…
– Это очень может быть, так как я до сих пор не знаю, как очутился здесь.
– А вы здесь уже около месяца, а перед этим вы жили в Ницце.
– Решительно ничего не помню.
– Однако, граф, это совершенно верно.
– Ну, а раньше этого?
– Прежде вы лечились у себя.
– Так сколько же времени продолжалась моя болезнь?
– Целых три месяца.
Граф приложил ко лбу руку и, казалось, весь погрузился в прошлое. Так прошло несколько минут, и наконец он сказал:
– Но когда же я помешался?
– В то самое время, когда вышли на дуэль с Ролланом де Клэ и держали уже в своих руках шпагу, собираясь защищаться.
– И что же?
– Что? То, что с вами сделался припадок умопомешательства. Вы встали на колени перед Ролланом де Клэ.
– Какой ужас! – прошептал граф, мгновенно побледнев.
– И стали принимать себя за него. Вы стали извиняться перед ним, как будто бы Роллан де Клэ извинялся перед графом Артовым.
– Боже! – прошептал граф. – Неужели то, что вы мне рассказываете теперь, виконт, – правда?
– Клянусь честью.
– Что же я сделал потом?
– Вас, конечно, отвезли домой.
– Ко мне?
– Да.
– В улицу Пепиньер?
– Да, мой друг. Граф вздрогнул.
– Но… ее там не было? – прошептал он.
Он не мог произнести ее имени, он задыхался.
– Она была там.
– И видела меня?
– Она ухаживала за вами, она сама возила вас в Ниццу и привезла вас оттуда.
– О, – проговорил граф, – это уж слишком позорно. Я должен отомстить за себя.
– Я даже хотел предложить вам это сам, – сказал холодно Фабьен. – Необходимо убить господина де Клэ и ту женщину, которая любила его. Надо же убить их вместе.
– О! Они теперь вместе?
– Вероятно.
Губы графа задрожали. Вечно спокойный Фабьен, казалось, превратился совершенно в другого человека.
– Что же вы хотите, – проговорил он– иметь сумасшедшего мужа очень удобно.
– Ну, теперь мое сумасшествие уже прошло, – проговорил яростно граф, – и я докажу им обоим.
– Вот посмотрите, – сказал ему тогда Фабьен и подал письмо без подписи, написанное тем почерком, который так походил на почерк графини Артовой.
Это письмо было одно из полученных Ролланом писем, которые он все сохранил у себя. Для чего это было сделано – это было тайной доктора Самуила Альбо.
Это письмо было без числа, и в нем заключалось только следующее: «Приходите в одиннадцать часов в маленький домик».
– Вы видите, что она ждет его.
– Но где, когда? – вскричал глухо граф.
– В Пасси, в том доме, который она нарочно наняла для этого.
– И это… сегодня?
– Да, мой друг. Поедемте туда, теперь как раз самое время.
– Поедемте, поедемте, мой дорогой друг.
– Поедемте, – сказал Фабьен.
Виконт постучал в перегородку, и на этот зов явился лакей.
Граф сразу узнал его – это был его камердинер.
– Вот видите, я совсем поправился, – заметил граф, – я узнал своего камердинера.
Через несколько времени граф был уже совсем одет и пошел с Фабьеном д'Асмоллем в сад.
– Говорите, – сказал тогда граф, – я готов теперь все выслушать.
– Нет, отомстите сперва, – ответил Фабьен и передал графу красивый кинжал, вложенный в черные кожаные ножны.
– Будьте спокойны, – проговорил тогда граф, – моя рука не дрогнет.
Пока они разговаривали таким образом, они прошли через весь сад и подошли к решетке его. Здесь их ждала карета Фабьена. Они сели в нее, виконт крикнул кучеру: «В Пасси!» – и карета быстро покатилась. Через час они остановились. Фабьен и граф Артов вышли из кареты.