Поэзия народов СССР IV - XVIII веков

Маштоц Месроп

ОТШЕЛЬНИКАМ НАС НЕ ПОНЯТЬ

Отшельникам нас не понять. У них на уме – власяница. Томленье влюбленных сердец им, постникам, даже не спится. Ханжа, призывать не спеши отверженных в рай свой высокий! Порог благородства души – превыше! С ним рай не сравнится. Разгневанный старец меня из кельи прогнал. Ну и что же? Иных – принужденье ведет, мне – милость в пути проводница. Как жаль, что святые отцы не знают блаженства двойного: За винною чашей сидеть и видеть прелестные лица. Подобным каламу перстом, ханжа, не клейми мое слово! Я пропил отрепья свои, а слово в тетради хранится. Ватага бездумных гуляк сошлась для попойки совместной, А старец в мечети стоит и, нас проклиная, бранится. Швырнуть свое сердце к ногам любимой – хотелось Камалю, И бросил! А в сердце опять все то же стремленье теснится.

НОСИР БУХОРОИ

ТАДЖИКСКИЙ

поэт

XIV век

* * *

Беседа с другом на пиру – вот радостная цель, Затем и льем вино в фиал, затем и нужен хмель. Садится пламенный душой за пиршественный стол, А вялый сердцем домосед спешит в свою постель. Зачем нам коврик для молитв и четки для чего? Зачем томить коня души – не ведаю досель! Единобожье? Что за спор? На виселицу б тех, Кто уши все про этот вздор нам прожужжал, как шмель. Не удивляйтесь, что скорбит в чужом краю Носир: Далеко друг, а без друзей унынье не везде ль?

* * *

И малого врага ничтожным не считан, Чужой он или свой – разит из-за угла. Как солнце, ясно то, что нам уже давно Известно от отцов, чья мудрость изрекла: «Не сделает того и длинное копье, Что сделает порой короткая игла».

* * *

Храни достоинство свое повсюду, человек! Не будь глупцом и хвастуном, величие губя. Самовлюбленности беги, от чванства откажись, Лишь справедливость и добро душою возлюбя. Своей судьбой не дорожи превыше всех судеб И ближнего не унижай, возвысив тем себя.

БУРХАНЭДДИН СИВАСИ

ТУРКМЕНСКИЙ поэт

1344-1398

РУБАИ

*

Я прошу – дай прильнуть мне губами к губам! От недугов моих это лучший бальзам. О господь! За любовь мою адом караешь? Дай к губам я прильну,- попрошу я и там! Мое сердце – Меджнун, где ж Лейли мне найти? Затопил я слезами к любимой пути. Видишь, льются из самого сердца рекою - Ты не воду, а кровь зачерпнула в горсти!

*

О владычица! Вся ты – букет алых роз. Что могу я сказать, задыхаясь от слез? Пусть возьмут твои губы из губ мою душу, Лишь бы я, как цветы, на руках тебя нес!

*

За любовь к твоим родинкам ты не брани,- Словно зерна миндальных орешков они. Я изведал их сладость, коснувшись губами, Что же большего можно желать в наши дни?

*

Быть мужами подвижники веры должны, Быть в сраженьях мужчины, как неры, должны. Быть какими угодно правители могут, Но являть благородства примеры должны.

НЕСИМИ

АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ ПОЭТ

Ок. 1369-1417

Б А X А Р И Я

Наступила весна, и с лица Гюлизар приподнялась завеса теней. Время терний минуло, в бутонах кусты, и сады с каждым днем зеленей. И весенним огнем озарен, гулистан, как священный Сипай, запылал. Приходи, Моисей, Приходи и взгляни на огонь и сиянье ветвей! Как уста, улыбнулись бутоны вокруг, и неслышно раскрылись цветы, И в прекрасную розу с приходом весны снова бедный влюблен соловей. Сколько разных цветов, сколько ярких цветов, но под утренним солнцем они, Потеряв пестроту, все горят золотым отраженьем небесных лучей. Напои меня, кравчий, весенним вином, я сребристую деву ищу! Торжествует цветенье, но нет еще роз на ланитах любимой моей! Ты послушай: в саду гиацинт и нарцисс шепчут нежно друг другу слова: Гиацинт и нарцисс знают тайну одну, никому не расскажут о ней. Если хочешь ты скрытые тайны узнать, если хочешь проникнуть в ничто, Ароматы цветов пусть расскажут тебе о начале миров и вещей. Если хочешь, о внемлющий, чтобы сейчас все на свете открылось тебе, Ты, мелодию взяв, отыщи в глубине все законы движения в ней. Если ты не немой, гиацинт, приходи, будем рады послушать тебя. Ты откуда, великое слово, взялось? – расскажи, расскажи нам скорей. Обратился наш мир в расцветающий рай, ходят райские гурии в нем, Приоделись сады, и раскрылись вчера на деревьях десятки очей. Ты доволен, что розы

покрыли цветник, что жасмины вокруг разрослись? Оцени этот миг, ибо все пропадет через пять торопящихся дней! Пусть подобны дыханью Исуса слова, что изрек пред тобой Несими, Все равно для тебя безразличны они – нету силы у веры твоей!

ГАЗЕЛИ

* * *

В меня вместятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь: Я суть, я не имею места – ив бытие я не вмещусь. Все то, что было, есть и будет,- все воплощается во мне, Не спрашивай! Иди за мною. Я в объясненья не вмещусь. Вселенная – мой предвозвестник, мое начало – жизнь твоя,- Узнай меня по этим знакам, но я и в знаки не вмещусь. Предположеньем и сомненьем до истин не дошел никто; Кто истину узнал, тот знает – в предположенья не вмещусь. Поглубже загляни в мой образ и постарайся смысл понять,- Являясь телом и душою, я в душу с телом не вмещусь. Я жемчуг, в раковине скрытый. Я мост, ведущий в ад и в рай. Так знайте, что с таким богатством я в лавки мира не вмещусь. Я самый тайный клад всех кладов, я очевидность всех миров, Я драгоценностей источник,- в моря и недра не вмещусь. Хоть я велик и необъятен, но я Адам, я человек, Я сотворение вселенной,- но в сотворенье не вмещусь. Все времена и все века – я. Душа и мир – все это я! Но разве никому не странно, что в них я тоже не вмещусь? Я небосклон, я все планеты, и Ангел Откровенья я. Держи язык свой за зубами,- и в твой язык я не вмещусь, Я атом всех вещей, я солнце, я шесть сторон твоей земли. Скорей смотри на ясный лик мой: я в эту ясность не вмещусь. Я сразу сущность и характер, я сахар с розой пополам, Я сам решенье с оправданьем,- в молчащий рот я не вмещусь. Я дерево в огне, я камень, взобравшийся на небеса. Ты пламенем моим любуйся,- я в это пламя не вмещусь. Я сладкий сон, луна и солнце. Дыханье, душу я даю. Но даже в душу и дыханье весь целиком я не вмещусь. Старик – я в то же время молод, я лук с тугою тетивой, Я власть, я вечное богатство,- но сам в века я не вмещусь. Хотя сегодня Несими я, я хашимит и корейшит, Я меньше, чем моя же слава,- но я и в славу не вмещусь.

* * *

Все ярким солнцем твоего лица освещено, Благоуханием твоих кудрей напоено. Живую воду губ твоих я устыдился пить, Как сахар, речь твоя сладка, пьяняща, как вино. Что для себя могу просить я у небес, когда Тебе богатство двух миров создателем дано. Тому, кто б ножку захотел поцеловать твою, Навек лишиться головы тотчас же суждено. О том, чтоб мне счастливей стать, не стоит хлопотать: С начала мира в жизни все аллахом решено. К нам с колосящихся полей пусть долетит зефир, Пусть будет все кругом его дыханием полно. Тебя увидел Несими, красавица моя, И божество с тех пор в моих зрачках отражено.

* * *

Мир не стоит, так пусть твои пройдут в движенье дни. Мир блеском, мишурой покрыт – обманчивы они. Не станет время ждать тебя, оно уйдет вперед. О прозорливый, в этот мир поглубже загляни. Богатство всей земли – тщета, пойми, о господин! Все блага мира от себя с презреньем отними! Но если любишь – за нее, избранницу души, Хоть палачу отдай себя, хоть сам себя казни! О сердце, заблудилось ты во тьме ее волос. Любовь, подумай обо мне, на утро ночь смени! И если завершился мир твоею красотой, Как Магомет, опять к луне свой палец протяни. И если ты, как Моисей, встречаешься с огнем, То светом чуда озарись и тайну объясни. Ты в мире только на пять дней, но раз мужчина ты – Ты корень мира, вырвав прочь, по-своему согни. Да, Несими узнал теперь, что смерть к тебе пришла. Скажи, Ширин, что мертв Фархад, потухли глаз огни.

* * *

Свечою лика твоего, как моль, душа опалена. Волос твоих не увидав, не успокоится она. Постигли вечность Хызр, Исус,- но, кроме них, ее постиг И тот, кому прохлада губ, прекрасных губ твоих дана. Стократ блажен, кто зорок был, кто прямо на небо смотрел,- Увидел оба мира он, когда упала пелена. Того не знает астроном, что ты мой лучший календарь: Что от начала до конца вся жизнь в тебе отражена. Простой отшельник не поймет, что ты божественный глагол, В огне синайского куста ты откровенья купина. Терплю разлуку я, как пост,- без сна, без хлеба, без воды. Войду ль в Каабу для молитв? Или она затворена? Соперник думает, что я тобою изгнан был навек,- Невежда бредит наяву, когда ж очнется он от сна? Перед твоею красотой немеет даже Несими, Но и язык небес молчит – так красота твоя сильна!