Похмелье. Головокружительная охота за лекарством от болезни, в которой виноваты мы сами

Бишоп-Столл Шонесси

И хотя лекари прошлого предупреждали, что при всех полезных свойствах алкоголь хорош в меру, мера эта, очевидно, превышала тот наперсток, что сегодня и только изредка дозволяют не в меру осмотрительные органы здравоохранения. Но всегда были и остаются те, кто отстаивает преимущества полноценного пьянства и даже полезность похмелья.

Арнольд из Виллановы [46] еще в XIV веке приводил аргументы в пользу полнейшего опьянения, которое «помимо известных последствий, еще и очищает тело от дурной крови». А персидский врачеватель Авиценна выдвинул ту же гипотезу, пусть и в более обтекаемой форме: «Некоторые считают, что опьянение бывает полезным… ибо оно облегчает душевные силы, ободряет, гонит мочу и пот и растворяет излишки, особенно в желудке» [47] .

46

Автор «Салернского кодекса здоровья».

47

Цит. по: Канон врачебной науки. В пяти книгах. Ташкент: Фан, 1980.

Однако для наших целей больше подойдет премудрость Оскара Уайльда: «Умеренность хороша! Но в меру».

Клин клином. Выпить значит выбить (рождественские напевы)

На праздники я приехал в Ванкувер навестить родню и теперь прикладываю все усилия, чтобы не пить слишком много, – хотя цвет моего лица после выпивки очень даже праздничный. Книгу, однако, писать как-то надо, поэтому к возлияниям я теперь подхожу с особой щепетильностью, чтобы из каждого выжать максимум пользы для исследования.

Возьмем Рождество: у меня все тщательно спланировано – по крайней мере тематически. Известно, что в викторианском Лондоне трубочисты зарабатывали дополнительных деньжат, продавая гулякам уголь – его употребляли перед алкоголем. В найденном мной рецепте советуют растворить две столовые ложки каминной сажи в стакане теплого молока.

Мой девятнадцатилетний племянник Дэвид предложил составить мне компанию (в Британской Колумбии официально можно пить с девятнадцати лет, так что мы, может, и занимаемся глупостями, но вполне законно). Кроме того, тут и там оливковое масло упоминается как профилактическое средство, которое обволакивает желудок и защищает его перед пьянкой. Так что я начну с масла и продолжу теплым гоголем-моголем с углем, а Дэвид будет придерживаться стандартной безмасляной схемы, размешав уголь в стакане нежирного молока.

Пока не приехали родственники, я сую голову в камин и наскребаю миску угля. Предполагается, что он впитывает токсины и яды, поэтому таблетки из угля могут помочь, если вы перебрали. Однако добытый в камине уголь растворяется намного хуже, чем я рассчитывал, и молоко приобретает сомнительный фиолетовый оттенок.

Я опрокидываю рюмашку оливкового масла. Оно очень маслянистое. Следом отправляется кружка гоголя-моголя с сажей. Проглотить это довольно сложно, но в целом на вкус не так уж плохо. Зубы Дэвида почернели, и мои, по его словам, тоже, и, чтоб они заблестели снова, мы решаем прополоскать рот бокалом шампанского.

Я приканчиваю бутылку шампанского, пока готовлю антиоксидантный рождественский салат собственного сочинения. В него входит капуста, шпинат, листовая свекла, семена граната, грецкие орехи, авокадо, мандарины и свежий инжир. Я выкладываю салат на блюдо в форме рождественского венка, поливаю сверху заправкой из бальзамического уксуса с инжиром, а затем берусь за выпивку всерьез, поглядывая при этом, сколько употребляет Дэвид.

Если вдруг наша профилактика не сработает, я пущу в ход по-настоящему библейские средства спасения: золото, ладан и мирру. Ладан, природное противовоспалительное средство, выпускают в капсулах под названием «экстракт босвеллии». Мирру легко достать в виде эфирного масла. Она увеличивает количество лейкоцитов в крови и помогает секреции желчи в печени. Теперь о золоте. По словам Джорджа Бишопа [48] , «алхимики XVII века верили, что союз благородного золота с огнедышащим дистиллятом обладает особой целительной силой». Возможно, следует отдать должное их мудрости.

48

Джордж Бишоп (1785–1861) – английский астроном и винодел.

Вот такой нехитрый план, но, чтобы его выполнить, я заручился поддержкой специалиста. В магазине Gaia Garden я приобрел ладан и мирру, а заодно и разузнал все о них у местной травницы Бронвин. Она оказалась умна, терпелива и, вопреки моим ожиданиям, вовсе не с приветом. Когда я буркнул: «А как насчет золотишка?» – она живо раздобыла для меня адрес электронной почты местного алхимика.

Однако практикующий аюрведу алхимик и травовед Тодд Колдекотт остолопов не жалует. На мой вопрос он ответил вопросом: «Хорошо, но почему именно золото, ладан и мирра? Это будет христианская похмельная книга?» А после добавил: «Медицина использует золото как средство подавления иммунной системы… но это влечет за собой ряд неприятных побочных эффектов и не рекомендуется при похмелье. Спросите царя Мидаса».

Но затем, будто перейдя в другое агрегатное состояние, Колдекотт – эта ходячая энциклопедия – сам подвел к мысли, что только золото и может помочь при похмелье: «В аюрведе препарат из золота называют суварна бхасма. Его используют в качестве противовоспалительного и тонизирующего средства. Так что назначают его и в вашем случае, но, поскольку препарат этот содержит и другие металлы, современная западная медицина запрещает его применение».

Разумеется, за современными западными практиками вы к аюрведическому алхимику не пойдете. Скорее вы ждете некоего наставления с отсылкой к «Властелину колец», что мне в итоге и досталось: «По правде говоря, и аюрведа, и традиционная медицина стараются не потакать тщеславным мыслям о том, что нам позволено постоянно злоупотреблять алкоголем до степени похмелья. Пускай клетки печени наделены магией регенерации, но даже их коллегу Гэндальфа в конце концов можно укокошить».

Как бы там ни было, ни аюрведического, ни даже библейского золота накануне Рождества раздобыть мне так и не удалось, что и неудивительно. В этом году все чем я располагаю, – это оливковое масло, уголь, антиоксидантный салат, ладан и мирра. Па-рам-па-пам-пам [49] .

Но многие забывают, что Рождество – такой же праздник викингов, как и христиан, просто германский Йоль намеренно объединили с днем рождения Христа. Исторически оба праздника были довольно разгульными. На праздновании рождения христианского бога вина я, подобно викингам, оставляю свою новообретенную сдержанность и осознанно пускаюсь во все тяжкие.

49

Напев из рождественской песни «Маленький барабанщик» («The Little Drummer Boy»).

Дэвид старается не отставать, но он еще пацан. К полуночи я одолел шесть больших бокалов вина, пять фужеров шампанского, три гоголя-моголя с ромом, два виски, две конфеты с бренди и, возможно, даже пару шишек золотых.

Наутро я чувствовал себя розовым пряником на улочке. Я мог только болтаться и придумывать дурацкие шутки про день после Рождества.

День после Рождества – это когда ты проснулся в хлеву.

День после Рождества – это когда у тебя троица в глазах.

День после Рождества – это когда ты точно знаешь, что до Воскресения тебе еще далеко.

Праздник удался: это похмелье тянет как минимум на сотку из 120 по ШТП. Когда ко мне возвращается способность двигаться, я принимаю дары волхвов, но чуда не происходит. День после Рождества проходит как положено, меня потряхивает и мутит от самого себя, я лежу и не испытываю ни добрых чувств к ближнему, ни в человеках благоволения. Что толку от ладана и мирры, смокв и гранатов, угля и оливкового масла? Зачастую, а в шаткой реальности похмельных исследований – сплошь и рядом, ты сам себе злейший враг и даже не подозреваешь об этом. Лишь спустя несколько дней, перебирая свои записи, я наткнулся на это место из апостола Кингсли: