Поиск-90: Приключения. Фантастика
Шрифт:
— Так это китайцы наладили давно. Помнишь Мао: «Ройте туннели — запасайте зерно!» Нет, дорогой, не поможет. Сегодня водичка у тебя чистая, а завтра даст рентген пятьсот! Где твои полковники? Приказы разослали? Эвакуировать город немедленно, только вот куда?
— А это, Вадим Вадимыч, решится само по себе — откуда приедут, туда и увезут! А полковники-то на рекогносцировку ушли по своим секторам, подъезды да подходы смотрят, где сборные пункты оборудовать… Да вот и вернулся один… Докладывай, Александр Михайлович, слушаем тебя! — кивнул генерал на селектор.
— В городе несколько эпицентров, так как боеголовка была разделяющаяся. Подъездов к центральной части и жилым массивам практически нет, кроме Комсомольского бульвара, везде кирпичные «баррикады». Плотина разрушена, половина города снесена волной и затоплена. Уровень воды в максимуме десять метров. Сейчас идет на убыль. Предлагаю: разведать оставшиеся бомбоубежища и проводить эвакуацию по мере подхода техники со стороны. Город передвижных средств практически не имеет. Предварительно организовать необходимо приемно-промывочный пункт, использовав колодцы и ключевую воду! У меня все.
— Да уж знаю, что все. Лишнего из тебя не вытянешь! Чем сам думаешь заняться?
— Разрешите, мы с замполитом — водой!
— Ха! Водой — вон у меня ее сколько! Гляди!
— А что, это мысль! Только бы найти, откуда?
— Вот то-то и оно! Ладно, иди ищи! Да в курсе меня держи.
Мокрая фигура Репнина в защитном костюме громоздко развернулась к выходу.
— Сюда в угол свети — грязно у нас тут!
Дыра чернела над кучей битого кирпича.
По-стариковски покряхтывая, Тяжелов деловито полез в пролом. Прапорщик медлил.
— Ну, где ты?
— Да ну вас — где потом отчистимся? Да и руки заняты!
— Ну, давай фонарь!
— Ишь ты!
— Тогда считай, что из-за твоего мундира тысячи людей погибнут!
— Ну, прямо!.. Пойду я…
— Слушай, у тебя есть носовой платок?
— Ну…
— Заматывай в него пистолет, а тряпку в зубы и лезь…
— Боже ж ты мой, ну какого хрена ты пристал ко мне! Ладно, черт с тобой, но за «френчик» сам пойдешь к капитану!
— Пойду, милый, пойду! К кому скажешь, к тому и пойду.
И Оверьянов, неловко опираясь на руки, полез головой вперед. Ноги прапорщика были еще в проломе, когда пистолет, выпав из платка, стукнул об пол и скользнул, вертясь, к ногам Аристарха Константиновича.
Оверьянов вскрикнул и рванулся назад. Но Тяжелов уже протягивал прапорщику пистолет. Тот схватил его за рукоятку зубами и одним духом вскочил на ноги.
— Слушай вот вас!
— Всяких! — хлопнул по плечу прапорщика старик. Оба вдруг рассмеялись.
— Далеко ходить не надо. Здесь он! Это я шифровальщика привел! — прокричал Тяжелов адъютанту.
— Оверьянов, ты меня слышишь?
— Слышу!
— Ты узнал меня?
— Это как?
— По голосу, понятно?
— Нет, не узнал, — хмуро буркнул Оверьянов, косясь на Константина Аристарховича. — Я тут сегодня наузнавался!
— Да как это не узнал, я по голосу слышу, что узнал, это я — старший лейтенант Авдеев. Как спиннинг клянчить, так Вася, Вася, шиш больше получишь!
— Да узнал, узнал, товарищ старший лейтенант!
— Леня! Друг золотой! Слушай меня! Не тяни резину, лети к «особняку» и не медля докладывай ему все как есть! Опоздаем — крышка всем!
— Да как же это я, Васенька, «полечу»? Крылышков-то у меня тютю! Ты вот что-то не летишь, а мне как присоветуешь? Вы тут под замком, а мы там! А на окнах-то решетки!
— Товарищ старший лейтенант! Я через решетку, может, и пролезу, у меня все говорят «кожа да кости»!.. — высунулся из-за спин Алеша.
— Ну почему же… — деликатно возразил Тяжелов, — а, впрочем, ведь это мысль! Мать спит? Тогда идем!
Бесшумно проделав ставший привычным путь, они встали перед окном и отогнули светомаскировку. Толстенные, как ломы, прутья нечего было и пытаться отогнуть. Но у самого края прут стоял подальше, и, больно царапая о косяк ухо, мальчик просунул голову.
— Ой, обратно не могу, — зашептал он испуганно.
— Алешенька, обратно не надо, вылезай!
— Да ведь разобьется дите, высоко, — шептал прапорщик.
— Снимай ремень!
Оверьянов повиновался. Сцепили два ремня, открыли наружную раму. Алексей уцепился за конец импровизированной страховки.
— Ну, с богом! Сразу к первому офицеру подальше от штаба!
И мальчик исчез за окном.
Оверьянов и Тяжелов еще прилаживали на место ремни, когда у дверей к радистам раздались возбужденные голоса. Константин Аристархович шустро шмыгнул под фанеру, а Оверьянов приставил стул к предательски задравшемуся углу. Раздался стук, и Оверьянов отстегнул защелку. В комнату ворвались Кудрявцев и Пивнев с солдатом из караульного взвода.
— Почему маскировку нарушаешь?! Зачем окно открыл? Кто к тебе приходил?
— Жарко — окно открыл!
— А радиации не боишься?
— Да врет он, товарищ лейтенант, к нему баба лез, да не пролез и убежал! Я из КПП видел!
— Прапорщик Оверьянов! Сдать оружие! Вы арестованы! Рядовой Нуриев! Проводите прапорщика к входу в подвал! При попытке разговаривать или бежать применять оружие Ты понял, Оверьянов, только пикнешь — и в рай! Я сейчас, следом!
Кудрявцев подозрительно оглядел комнату, увидел порванные обои и бросился к щели. Рванул край фанеры и увидел вход.
— Пивнев, за мной! — крикнул он, выхватывая пистолет.
В конце коридора мелькнул свет, и Кудрявцев дважды выстрелил на бегу. Вспышки выстрелов осветили ровный пол. Все снова погрузилось в темноту.
— Зажигалка, спички есть?
— Есть!
— Чиркай!
Боком, ощупью они добрались до лестницы. Внизу светилась дыра.
— Ну, тихони! Ну, идеалисты! Ждал от вас Жора пакости! Но такой! Сучьи выродки! Ну, я вам покажу! — рычал он, продираясь в пролом. — Я расшаркиваться не буду! Стой! А кто убежал?