Поклонение волхвов. Книга 2
Шрифт:
– Кроме того, в первоначальном проекте для устойчивости сооружения с северной и южной его стороны предусматривались контрфорсы в виде киота с нишами. В нишах предполагалось установить белые мраморные доски в форме креста, увенчанные круглыми образами. На досках должны были быть высечены имена завоевателей и устроителей Туркестанского края с кратким перечнем их подвигов. От этого тоже предлагается ради экономии отказаться.
– На героях экономим...
– Отказаться от контрфорсов? – спросил отец Иулиан, который делал записи бисерным почерком.
– Нет, от украшений. Контрфорсы никуда не денутся.
– Но ведь
Докладчик согласился, что даже так.
Публика запеклась на своих стульях; стаканы с киселем, которые были налиты в начале заседания, стояли пустыми и липкими.
Отец Иулиан подложил отцу Кириллу вырезку:
– Из «Кавказского благовестника» заметочка. «Как евреи издеваются над православием».
Отец Кирилл от нечего делать пробежал глазами. Прошение на имя архиепископа Иннокентия, экзарха Грузии, от 8 февраля 1910 г., принять обряд крещения от некого Иосифа Рубинштейна. Второе прошение от него же, 17 февраля 1912 года: «По моей просьбе я был просвещен таинством св. крещения, однако, несмотря на крещение, я не смог проникнуться в должной степени верованиями православной церкви и стать глубоко верующим христианином, в глубине души продолжая исповедовать ту же иудейскую религию, к которой принадлежали мои предки».
Отец Иулиан ткнул пальцем и шепотком прочел окончание:
– «Исповедуя в глубине души иудейскую религию», Ицка Рубинштейн не задумался просить св. крещение, а когда, очевидно, устроил тот гешефт, ради которого продавал свою веру... – Палец у отца Иулиана был тонким и беспокойным. – Ну как? – Палец исчез, появился серый зрачок отца Иулиана, наклонившего свою мохнатую голову. – Хочу отослать в наш «Епархиальный вестник». Владыка такие сведения ценит.
– «Ицка», – сказал отец Кирилл, – это уменьшительное от «Ицхак», «Исаак». А тут «Иосиф».
– Зря вы евреев защищаете. Думаете, нам неизвестно?
– Кому «вам»?
Отец Иулиан нахохлился и стал похож на лесного гнома.
Отец Кирилл подумал о Кондратьиче.
Проголосовали за резолюцию.
Отец Сергий выступил с умной, дельной речью. Для чего Ташкенту кафедральный собор, если кафедру сюда переносить никто пока не собирается? Не лучше ли потратить собранные средства на что-то живое, на библиотеку, общество трезвости и т.д.?
Общества трезвости были любимой темой отца Сергия, много сил им отдавал.
Председательствующий развел руками:
– Вы же сами понимаете...
Котенок на стуле проснулся, спрыгнул и пошел меж ногами заседавших, вякая.
Слово взял отец Иулиан.
Отец Кирилл вышел во двор облегчиться. Двор был укрыт виноградником, зеленые кисти обещали хороший урожай.
Жара звенящая.
Вошел в «домик», опустил крючок. Мухи при входе его загудели как орган.
Вышел, потеребил умывальник. Теплые капли стучали по раковине. Рядом полное ведро, в нем плавал вишневый лист. По куску желтого мыла ходили муравьи.
Возвращаться сразу не хотелось, пусть без него отец Иулиан договорит речь и обличит мировой заговор. Возле умывальника вымахала мальва, залюбовался.
К «домику» решительно шел отец Сергий.
– Мальва, – объяснил отец Кирилл, указывая головой.
Отец Сергий улыбнулся.
Вышел, намылил ладони, заглянул в осколок зеркала на умывальнике и смочил лицо.
– Что отец Иулиан там? – спросил отец Кирилл.
Отец Сергий состроил в зеркале мину. Он был из тех батюшек, в которых всегда остается нечто от семинаристов, прячущих карты под матрац и совершающих набеги на ближние огороды.
– Разговаривает, – сказал отец Сергий, отершись полотенцем. – Не в настроении вы сегодня, отец Кирилл?
У отца Сергия богатые брови, черная борода, в которой вспыхивают капли. Армейская выправка: трудился раньше в Туркестанской стрелковой бригаде.
– Тщета мирская засасывает, – подобрал формулировку отец Кирилл.
Отец Сергий вернул полотенце на гвоздь и поглядел на отца Кирилла:
– А вы Владимирской помолитесь, завтра ее день как раз... А кстати, отец благочинный хотел вас видеть. – Отец Сергий достал гребень, на котором было оттиснуто что-то сакраментальное, провел пару раз, снял с зубцов волосы.
– Не говорил зачем?
– От владыки для вас что-то.
Недоговаривает. Пошли вдвоем обратно.
Сквозь стены звенел тенор отца Иулиана.
Отец Кирилл остановился, но, услышав фамилию «Казадупов», вошел и сел у двери.
Отец Иулиан говорил быстро, запинался на «эм» и жестикулировал:
– ...покойного Казадупова… м-м... постриженного незадолго до смерти в мантию под именем Макария. Записки старца Макария… эм-м… – это великий духовный документ. В нем все… м-м… о судьбе России. О том, как в России сперва господствовал туранский элемент в лице м-монголо-татар и вообще татар, из которых произошла половина русских дворянских родов. Туран, пишет старец Макарий, – это… м-м… Сатурн, «Туран» – это по-иному написанное «Сатурн», планета м-медленная, огромная и косная. Когда сила Турана пошла на убыль, против Турана началась война, вначале против Орды, потом… эм-м… против татарских ханств, потом против Турции, наконец здесь. В пламени этой войны против вчерашнего господина проник в Россию германский элемент, а Германия – это Гермес, торговля, науки, железные дороги и герметизм, то есть… м-м… тайные общества. Но эра германства-гермесианства скоро придет к концу. Так же как Россия освобождалась от Турана, воюя с ним везде… эм-м… начнет она войну с Германией. И вот тут и случится то, что предрекает старец: восторжествует иудейский элемент.
– А евреи – это какая планета? – спросил чиновник из Думы, который все время обмахивался газетой с объявлением про пальто.
– Никакая. Это – м-м… блуждающая комета. Вроде Галлея. «Звезды блуждающие, которым блюдется мрак тьмы». Сверкнет в небе, посеет плевелы и умчится в… м-м... бесконечность.
– Ну, наши-то, положим, никуда не умчатся...
– Отец Иулиан, – подал голос председатель, который перешептывался с Мациевским. – Отец Иулиан, это все весьма познавательно, но мы тут собрались по вопросу Софийского кафедрального собора и...
– Софийского! – выкрикнул отец Иулиан. – Именно Софийского и именно здесь, в самом центре Турана! Об этом и речь. Собор – это шанс, великий… м-м... У Казадупова, то есть старца Макария, как раз об этом. Если не может в ближайшее время быть возвращена праматерь, то есть… м-м… София в Константинополе, то следует соорудить Софию на той же широте, в кавказских или туркестанских владениях, копию Константинопольской...
– А где средства на это брать, ваш старец не сообщает? – спросил полковник Мациевский, разглядывая свои сапоги.