Полное собрание сочинений в трех томах. Том 1

Мольер Жан-Батист

Элиса.

Любовь, какую в вас сумел он возбудить, Вам удалось от всех весьма искусно скрыть; Нас долго мучило жестокое сомненье, Кому вы оказать решили предпочтенье.

Донья Эльвира.

Но прежде чем решить поклонников судьбу, Я вынесла в душе тяжелую борьбу. Взгляну ль на одного — не чувствую укора, Что не свожу с него восторженного взора, Но тотчас мыслью я о том удручена, Что я тогда другим пожертвовать должна. Меж тем дон Сильвио казался мне достоин Удела лучшего, как храбрый, славный воин, И я — Леонская принцесса — сознаю Перед Кастилией обязанность мою; Отец дон Сильвио и мой — тебе известно — Весь век свой прожили в сердечной дружбе тесной. Да, чем моя душа другим была полней, Тем жалость

к Сильвио росла во мне сильней. В ответ его любви я доброй быть желала, Наружной нежностью мечты его ласкала, Стараясь чем-нибудь жестокость ту смягчить, Которую над ним решилась я свершить.

Элиса.

Но мысль, что вы предмет не первых в нем волнений, Освобождает вас от всяких угрызений: Ведь прежде чем он вас безумно полюбил, Он столь же пламенно Инесе предан был. Но, сколько знаю я, для вас, моя принцесса, Подругой близкою всегда была Инеса, И, если тайну их вам удалось узнать, Свободу полную себе должны вы дать. Вы можете ему сказать, что долг подруги Вам запрещает взять его себе в супруги.

Донья Эльвира.

Да, эта новость мне приятна и нужна: С изменою любовь его сопряжена, И я теперь в ответ на все его исканья Отказу моему имею оправданья. Итак, все кончено теперь меж мной и им, Пусть расточает он любовь свою другим. Едва ль, однако, я найду успокоенье, Другое для меня готовится мученье: Что, если с ревностью безумною своей [67] Гарсия нежности не оценит моей, И вдруг, на горе мне, мой рыцарь беспокойный Союз наш сценою разрушит недостойной?

67

… если с ревностью безумною своей… — Рассуждения Эльвиры и Элисы на тему, должен ли идеальный любовник быть ревнивым, выдержаны в духе прециозных «диспутов о любви». Подобного рода спор ведут также Оранта и Климена — жеманные маркизы из «Докучных», но уже с явно пародийным уклоном.

Элиса.

От вас он не слыхал о счастии своем, Поэтому и быть сомненья могут в нем; Все, что сопернику надежды подавало, То в нем сомнения, понятно, возбуждало.

Донья Эльвира.

Нет, не найти тебе, Элиса, ничего, Чем ревность оправдать безумную его. Давала я ему не раз понять душою, Что может он считать себя любимым мною; Помимо воли в нас такой огонь горит, Что и без слов душе о чувствах говорит: Вздох, взгляд, румянец щек, миг грустного молчанья — Все может передать сердечные признанья. В любви все говорит; чтоб сердце нам раскрыть, Довольно дать намек, хоть слабый свет пролить, — Мы держим чести стяг торжественно, высоко, Не проявляя то, что чувствуем глубоко. Я с ними, признаюсь, старалась ровной быть, Чтоб беспристрастнее обоих оценить, Но — ах! — с влечением души борьба напрасна, И тотчас разницу почувствуешь прекрасно Меж этой нежностью притворною и той, Которая у нас владеет всей душой. Там — каждый миг себя ты в чувствах принуждаешь, Здесь — ты себя любви невольно подчиняешь; Как чистые струи свободного ключа, Она течет сама, блистая и журча. И я, к дон Сильвио сочувствие питая, Все ж холодна была, сама не замечая, Гарсия между тем мог смело отгадать По взглядам то, что я стеснялась бы сказать.

Элиса.

Но коль без повода терзают подозренья Гарсию славного, то, значит, без сомненья, Наш доблестный боец безумно в вас влюблен. Ах, многих ревностью в восторг привел бы он! Ведь ревность лишь тогда нам тягостна бывает, Коль ею человек немилый нам пылает, Но если ревностью избранник наш горит, То этим много он отрады нам дарит. Ведь ревностью свой пыл докажет он яснее — Чем больше он ревнив, тем должен быть милее; Ведь тот, в ком чувства все клокочут и кипят…

Донья Эльвира.

Однако у тебя, Элиса, странный взгляд! Я к ревности всегда питала отвращенье: Она для чувств моих — прямое оскорбленье, И чем милее тот, кто так меня ревнует, Тем более душа на это негодует. Ужели радостно смотреть мне на него, Как в гневе не щадит он чувства моего, Как мой восторг и грусть равно его волнуют И как, заметив их, безумно он ревнует? Я не могу взглянуть на принца: каждый взгляд Скрывает для него измены мнимой

яд. Нет, я скажу тебе, Элиса, без стесненья: Я не могу сносить такие подозренья. Гарсия доблестный все ж мил и дорог мне, И сердца моего достоин он вполне. Отвагою своей он доказал прекрасно, Что любит он меня так искренне, так страстно! Опасностям себя он часто подвергал, От вражьих умыслов меня не раз спасал И, наконец, укрыл за этою стеною От тяжких брачных уз, грозивших мне бедою. Не отрицаю я: мне было б горько знать, Что нелюбимому должна принадлежать. Ведь долг свой сознавать особенно нам ценно Пред тем, к кому любовь питаем неизменно; Тогда и наша страсть проявится смелей, Когда признательность счастливо слита с ней. Да, мне приятно знать, что, даровав спасенье, В награду он снискал мое благоволенье, Я рада, что меня опасность с ним свела. И если не пустой молва о том была, Что волею небес мой брат к нам возвратится, То мне лишь об одном приходится молиться, Чтобы скорее принц тирану отомстил И брату моему державу возвратил И чтоб за подвиг тот имел в вознагражденье Он брата моего к себе расположенье. Но если будет он опять меня гневить И вспышки ревности не сможет прекратить, Не внемля голосу моих ему велений, — Пускай откажется от всех своих стремлений; Наш невозможен брак. Страшусь я этих уз — В ад превратят они семейный наш союз.

Элиса.

Держаться волен принц тех иль иных воззрений, Но подчиниться вам обязан, вне сомнений. Вы изложили так в послании к нему Желанья ваши, что, мне кажется, ему…

Донья Эльвира.

Нет, отослать письмо я не могу решиться, Мне лучше на словах во всем с ним объясниться. В руках влюбленного не должно оставлять Письмо, которое он будет сохранять Как доказательство сердечных отношений. Не отсылай его.

Элиса.

Я ваших повелений, Принцесса, слушаюсь. Чем долее живешь, Тем больше разницу во взглядах познаешь: На что одни глядят как на обиду злую, Другие видят в том лишь сторону благую. Я, например, сочла счастливой бы себя, Ревнивца страстного всем сердцем полюбя; Я восторгалась бы при виде беспокойства Любовника. И вот как раз такого свойства Лишен дон Альваро: ни тени в нем забот.

Донья Эльвира.

К нам неожиданно дон Альваро идет.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же и дон Альваро.

Донья Эльвира.

Как, Альваро, вы здесь? Ну что мне сообщите? Альфонсо ждать ли нам? Скорей все расскажите.

Дон Альваро.

О да, принцесса, да! Настанет скоро час, Когда, вернув свой трон, ваш брат увидит вас. Взял дон Луис его к себе на воспитанье И вашего отца исполнил завещанье: От взоров всей страны судьбу его сокрыл, От Маурегатовых злых козней охранил. И хоть тиран не раз найти его пытался И трон ему вернуть пред всеми обещался, — Разумен дон Луис и непреклонен был, Опасным проискам врага не уступил. И, наконец, народ, глубоко возмущенный Несправедливостью, над вами совершенной, Возможность старцу дал решительнее быть, Мечту давнишних лет теперь осуществить: Он с горстью преданных друзей в теченье года Искал сообщников средь знати и народа. Меж тем Кастилия вооружала рать, Чтоб трон желанному наследнику отдать. Однако дон Луис устроить так стремился, Чтоб во главе лишь войск ваш брат здесь появился, Чтоб сразу мести гром в стране загрохотал И свергнутый тиран к стопам Альфонсо пал. Уж вторгнулись в Леон, ломая все преграды, — Дон Сильвио привел отцовские отряды.

Донья Эльвира.

Такая помощь нам отрадна и ценна, Да слишком, я боюсь, обяжет нас она.

Дон Альваро.

Но удивительно, что в этом положенье, Когда ему грозят разгром и униженье, Обидчик злобный ваш — все говорят здесь так — С Инесою сейчас вступить желает в брак.

Донья Эльвира.

Опоры ищет он, покинутый народом, В союзе с древним тем и столь почтенным родом. Тревожусь: ничего не пишет мне она, Но знаю, что она к тирану холодна.