Понкайо
Шрифт:
– Десятый час.
– Мне казалось, я слышал звон. Это мне приснилось, или вы там со скуки бубен сварганили? Не уточнишь, откуда гроза?
– Натянешь брезент над очагом? – Руслан взял свой походный рюкзак, чтобы уложить в него радиостанцию, и повернулся к выходу. – Плавучий якорь 13 в сумке со спасательными жилетами.
– Ай ай 14 , кэп.
Глава 9
Лавровый лес тускло озарялся утренним светом. Деревья горбились, постанывали и кряхтели, как древние старцы, будто бы сами страдали от повисшей между стволами вязкой субстанции, которой были вынуждены дышать. Максиму не пришлось далеко уходить. Ему даже показалось, что на дорогу он затратил гораздо меньше времени, чем потребовалось вчера, словно за ночь грибная сокровищница перебралась ближе к лагерю.
13
Плавучий якорь, или водный парашют (морской термин) – конусообразная, парашютная или пирамидальная конструкция из парусины и брезента. Помогает малому судну лечь в дрейф и удержаться на месте при сильном течении, ветре и высоких волнах или при отсутствии сцепления обычного якоря с грунтом.
14
Ай ай (англ. "Aye aye") – военно-морская форма ответа, указывающая, что приказ получен, понятен и будет исполнен. В оперативных ситуациях это обычно сокращается до простого "Aye", которое употребляется в значении "есть" или "так точно".
Сбросив с плеча пустой рюкзак, Максим вытащил складной нож и хотел уже присесть на корточки, но краем глаза уловил в сторонке массивную тень, повернул голову и среди деревьев различил очертания неизвестного сооружения, похожего на домик лесничего. Максим помедлил, защелкнул лезвие и твердым, но неспешным шагом, старательно глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться о кочку, двинулся к неопознанному объекту.
– Привет, старикан… – пробормотал Максим. – Сколько же лет ты здесь стоишь?
Опутанный тенями молчаливого леса, под надежным пологом лавра дремал ископаемый дот. От плотного мшистого ковра на изгрызенных временем стенах не осталось живого места. Максим посмотрел в навигатор на прорисованный маршрут. Укрепление гнездилось совсем рядом с той дорогой, которой они с Лолой возвращались в лагерь вчера вечером. Должно быть, в сумерках они не обратили на него внимания, приняв за обычный холм.
Обойдя сооружение, Максим понял, что на самом деле это полукапонир, а не дот: амбразуры сбоку, а не спереди, огонь велся с фланга в одном направлении. Несущественная разница для многих, почти для всех, но для Максима достаточно ощутимая, чтобы ею не пренебрегать.
Максим осторожно заглянул в ров, огороженный бетонным бруствером, но на двухметровой глубине, кроме папоротника и обломанных сучьев, ничего не было. Из рва на поверхность вел скоб-трап. Проржавевшие ступени выглядели целыми, но Максим все равно бы не рискнул ими пользоваться. Да и что ему делать внизу?
Бетонное укрепление имело форму неправильного прямоугольника и размерами намного превосходило домик лесничего. Подслеповато щурясь черным глазом-амбразурой, полукапонир всматривался за спину Максима, ожидая прихода врага с восточной стороны. Из пулеметного узла соседней амбразуры выглядывал обернутый бронетрубой ствол артиллерийской установки. Под каждой амбразурой находилось отверстие для сброса стреляных гильз. Под крышей торчали бурые штыри для маскировочной сетки – все, что осталось от креплений.
Максим вынул фонарик и вошел в П-образный сквозник с приоткрытой ржаво-зеленой бронедверью и двумя амбразурами по углам для защиты входа от вражеского проникновения. Внутри было холоднее, чем в лесу, и темно, как ночью. Пахло сыростью и землей. Максим прошел в первый боевой каземат, желая одним глазком взглянуть на пушку, ствол которой торчал на улице. Подобное сокровище нечасто можно было встретить в укреплениях.
Увиденное оправдало все ожидания. Это был настоящий окостенелый пережиток истории. Максим никогда не видел артиллерийской установки в таком превосходном состоянии. Сохранился даже приемник для гильз и оптический прицел, и до сих пор можно было различить отдельные цифры на шкале для стрельбы в темноте или по заранее пристрелянным целям. Отсутствовало только сидение наводчика. Максим бережно, почти любовно провел рукой по артиллерийским останкам орудия, но вертеть не рискнул: побоялся сломать. Из пулеметной амбразуры для защиты входа, пропускавшей не больше света, чем дверной глазок, тянуло сквозняком. Максим стоял рядом с окаменелой пушкой, любуясь ею в свете фонарика, пока не продрог.
Второй боевой каземат пустовал и оттого показался значительно больше первого, но ничего интересного рассказать о себе не смог. В третьем помещении, которое, по всей видимости, служило хранилищем, у стены стояли деревянные стеллажи для боеприпасов, невесть каким образом выдержавшие испытание временем. На стенной трубе для подачи боеприпасов в соседний боевой каземат осталась металлическая заслонка. В дальнем углу, жадно глотая свет фонаря, чернел открытый люк на нижний ярус. Крышка, судя по искореженным петлям и раме в наростах ржавчины, отсутствовала уже давно. Максим присел на корточки и посветил вниз. «Интересно, сколько здесь ярусов, два или три, – отвлеченно думал он, водя фонариком по обломкам скоб-трапа на пыльном бетонном полу. – И соединяются ли они как-нибудь с теми туннелями в развалинах. Может, где-то на острове есть катакомбы?.. Понкайо, а ты, оказывается, не так-то прост…»
В последнем помещении располагался командный пункт со второй пулеметной амбразурой. На полу лежали останки свисающей с потолка перископной трубы. На прикрученном к стене столике прежде размещались карты, радиостанция и прочее необходимое оборудование, но теперь он заржавел и был засыпан плотным слоем бетонной крошки.
Полукапонир значительно выигрывал на фоне остальных укреплений, где Максиму доводилось бывать вдвоем с Русланом и потом втроем с Лолой. На стенах не было ничего, кроме мха, трещин, насекомых да проступающей из-под бетона ржавой армирующей сетки. На полу ни окурка, ни бутылки, ни бумажки. Преимущество удаленности от цивилизации всегда на пользу природе и памятникам истории, но эта польза весьма сомнительна для человека.
Через обычный и противохимический тамбур Максим вышел в сквозник и оттуда на улицу. Часы показывали десять утра, но в лесу нисколько не посветлело. После стылого воздуха полукапонира снаружи было душно, как в теплице.
Потревоженные кусты зашелестели под чьими-то уверенными стремительными шагами, но прежде чем Максим обернулся, приготовившись к встрече с разгневанным товарищем, в затылок ткнулось что-то твердое.
Сухо щелкнул, избавляя от вопросов и сомнений, взведенный курок.
– Не дергайся, гоблин, не то мозги вышибу. Сними рюкзак и подними руки.
Захваченный вихрем самых разных вопросов – кто это такой, откуда взялся, что ему нужно, где Лола и Руслан? – Максим беспрекословно подчинился, и пустой рюкзак с легким шелестом упал на землю. Незнакомец отточенными движениями охлопал Максима по карманам кителя и штанов, изъял рацию и складной нож, фонарик и навигатор, после чего грубо развернул к себе.
Перед Максимом стоял небритый парень лет двадцати пяти, с серебристым кольтом М1911 в руке и такими же стальными глазами. Неровно подстриженная бородка сужала удлиненное скуластое лицо, придавая ему довольно хищный вид. Кожа на лице выдублена солнцем и ветром, в уголке потрескавшихся губ красной кнопкой выделяется разлизанная болячка. Нижняя челюсть немного выдается вперед, за большим ртом угадываются крупные зубы. Идеально ровный нос портили белые лохмотья обгоревшей кожи. Миндалевидные глаза опушены густыми ресницами и могли бы принадлежать девушке, если бы нервный электрический блеск не умертвлял в них жизнь и взгляд не казался таким диким. Правильной формы череп обтягивала черная бандана с длинными завязками, обсыпанная белой пылью. Под расстегнутым кителем цвета хаки проглядывал растянутый ворот не то футболки, не то майки; на шее висел кожаный шнурок с желтовато-белым зубом какого-то хищника.
Незнакомец жадным взором бродил по лицу Максима, выискивая следы страха, и медлил, рисуясь, давая возможность прочувствовать всю безысходность своего положения. За спиной молодого супостата приветливо улыбался вооруженный автоматом бородач. «Приезжие?» – промелькнуло в голове у Максима. Он скользнул быстрым взглядом по видавшему виды автомату с сетью царапин и потертостей на стволе. На играх они с Русланом так часто сталкивались с электропневматическими приводами автоматов Калашникова, что сейчас Максим без труда опознал в руках бородача АК74. И хотя качественно выполненные приводы внешне от настоящего оружия не отличались, Максим с уверенностью мог сказать, что столкнулся не с опьяненными свободой туристами-страйкболистами. Он скорее поверит, что это любители ежевики.