Попытка к бегству
Шрифт:
Через пять минут после его ухода хмурая сменщица Ксении Валя удивленно повертела перед глазами нетронутую рюмку и, пожав плечами, слила содержимое обратно в бутылку.
— С какого года в органах?
— С девяносто первого?
— Где и на каких должностях работали?
Майор-«уэсбэшник» был немолод, худ и невообразимо скучен. От одного его вида во рту становилось кисло. Он носил очки со стеклами-«хамелеонами» и все время казалось, что у него просто нет глаз.
— У вас на столе выписка из моего личного дела.
— Неважно. Я хочу услышать от вас.
Ледогоров вздохнул и посмотрел на высокий потрескавшийся потолок.
— Я не помню. Много всего было. Память подводит.
Майор оторвался от материала перед собой, достал пачку «Невских» и закурил. Ледогоров почему-то подумал, что «Невские» припасены специально для демонстрации честности и бедности, а где-нибудь в столе найдется и пачка нормальных сигарет.
— Зря ты так начинаешь. Проблемы у тебя серьезные.
Ледогоров вынул из кармана свой «Вин-стон» и взял со стола зажигалку.
— Да? Надо же.
— Точно. И я не разрешал тебе курить.
— А я тебе.
— Хватит тыкать мне.
— Ты первый начал.
— Я официальное лицо…
— А я «хрен с бугра».
Ледогоров с удовольствием выпускал дым. Майор пришел в легкое замешательство. Видимо, еще никто не вел себя так в его кабинете. Он нервно потер ладонью мгновенно вспотевший лоб и уткнулся в лежащие перед ним бумаги.
— Значит так, Александр Игоревич, — продолжил он официальным тоном. — К нам поступило заявление от директора магазина «Аре» Заправиной Софьи Николаевны, в котором она пишет, что вы, сожительствуя с работницей магазина Юлией Шадриной, постоянно требуете повышения ей зарплаты, покрываете совершения ею хищений из магазина, угрожаете… А два дня назад вы в состоянии алкогольного опьянения ворвались в магазин, избили двух друзей Заправиной и грозили ей самой физической расправой.
Ледогоров покачал головой.
— В состоянии алкогольного обвинения?
Майор кивнул.
— Да.
— Ужас какой.
«Уэсбэшник» достал бланк объяснения.
— Что можете пояснить.
— Ничего.
— В каком смысле?
— Во всех. Статья пятьдесят первая.
Майор недоуменно покачал головой.
— Но это не допрос.
—Тем более, — Ледогоров встал. — Я пойду? Или будете меня задерживать?
За окном по залитой солнцем Конюшенной площади сновали автомобили. «Уэсбэшник» ухмыльнулся.
— На твоем месте…
— Из нас каждый на своем месте. Отметь пропуск.
На стол лег бумажный квадратик. Майор не пошевелился.
— Крутой?
— Нет. Просто устал доказывать, что я не верблюд.
— Я делаю свою работу.
— Тогда делай ее хотя бы вежливо, а не растопырив пальцы.
— Тебя забыл спросить!
— Вот-вот. Отметь пропуск. Я отказываюсь давать объяснения.
— Будешь в прокуратуре отвечать.
— Ради бога.
— А руководству твоему я сегодня же сообщу. Вылетишь в три минуты.
— Пропуск отметь.
Майор наконец подтянул к себе листок и расписался.
— Счастливо оставаться.
По площади с ревом пронеслась группа байкеров. Ледогоров нашел телефон-автомат и набрал номер. Юлька была еще дома.
— Сходи в травму. Сними побои.
Она удивилась.
— Зачем?
— Надо. Сходи.
— У меня уже зажило…
— Скажи, болит до сих пор.
— У тебя проблемы?
— Нет. Сходи в травму!
Она помолчала.
— Хорошо. Только не кричи на меня.
— Извини.
Ледогоров повесил трубку и подумал, что стал срываться. Захотелось выпить. Воображение мгновенно нарисовало рюмку коньяку и бутерброд с рыбой. Он помотал головой. Было жарко. Солнце нещадно пекло кожу. Даже волосы на голове стали горячими. Ледогоров снова снял трубку. Подошли две девчонки. Лет по пятнадцать. Накрашенные, в завязанных узлом на животе рубашках и широких джинсах «клеш».
— Дадите карточку позвонить?
— Нет.
Они явно не ожидали.
— Почему?
— Самому нужна.
Одна рассмеялась, решив, что это шутка.
— А пивом угостите?
— Нет. Это портит фигуру.
— Ну и жмот.
Обе фыркнули и пору лили прочь.
«Нормально! Я еще и жмот!» — подумал Ледогоров, набирая номер Долгова.
— Привет, это я. Ты хотел поговорить?
— Да! Старик, у меня сейчас стрелка в кафе «Пит-Стоп». Знаешь?
— Да.
— Подгребай. Заодно перекусим. Я угощаю.
Идя по набережной и глядя в мутные воды канала Грибоедова, Ледогоров думал, что, конечно, крутовато взял с «уэсбэшником» что подстраховаться все-таки придется и что как всегда, они моментально потеряют к нему интерес, узнав об увольнении. По коричневатой воде скользили катера, набитые жизнерадостными людьми, которые встречаясь с ним взглядом, .принимались весело махать руками.