Порочный круг
Шрифт:
Путешествие началось с полета в Минск, где находилась межконтинентальная станция телепортации. Наша авиетка двигалась по долине реки Случь. До Солигорска Скорпион вел ее вручную, выделывая в небе кренделя и то и дело бросая машину в пике, нажимая несуществующую гашетку. Я молча крутил пальцем у виска, но прекратил его безобразия только после того, как канонерщик до смерти напугал стаю гусей, спокойно плескавшуюся в большой луже на дороге. Чтобы у вас не возникало некоторых сомнений, хочу сразу сказать, что такое инфантильное поведение Скорпиона — лишь временное явление. Он просто радовался
Движение стало довольно интенсивным, и мы, по рекомендации бортового компьютера, передали бразды правления автопилоту. Через пару десятков минут показались окраинные кварталы столицы. Продолжать движение по воздуху было бы дольше, чем добираться на метро, и мы спустились у ближайшего перехода. По случаю выезда в большой город, я и Скорпион надели парадные костюмы. Фронтовые офицеры экспедиционного корпуса не часто посещали Минск, поэтому мы ловили на себе тревожные взгляды взрослых пассажиров, а дети глазели на нас с откровенно открытыми ртами. Канонерщика начало раздражать такое обилие внимания, и он зашипел мне в ухо:
— Надо было одеваться по-цивильному. Я больше не могу: смотрят на нас, как бараны на новые ворота.
Вынырнув на поверхность, мы подошли к станции телепортации и проникли внутрь здания через вход для военнослужащих. У семи кабин собралось несколько десятков человек: куда-то направлялся отряд курсантов — совсем еще малышей — возглавляемый строгим наставником. Кроме них, своей очереди ждал десяток штабных офицеров.
Увидев такое скопление желающих, Скорпион опять забубнил:
— Вот черт... Теперь тут вот еще сиди и жди минут двадцать, не меньше. — Он перетерпел половину этого срока и предложил мне: — Слушай, Фобос, давай, как только эти пацаны разлетятся, — Скорпион показал пальцем на оставшихся курсантов, — мы с тобой махнем впереди офицерья.
— Сиди уж спокойно. Пять минут тебя не устроят.
Он тяжко вздохнул и с ненавистью уставился на ближайшего штабного теоретика, который вздрогнул от такого взгляда.
Дождавшись своего череда, мы зашли в двухместную кабину. Я сразу уселся в кресло, а мой товарищ нашел код Буэнос-Айреса и ввел его в компьютер. Пришлось еще отдыхать несколько минут — не принимала Аргентина. Скорпион решил не терять времени даром и рассказал мне новый анекдот.
Прилетел по приглашению к лабуху один астрал. Гостит день, второй, третий... Наконец, хозяин не выдержан и говорит своему приятелю: "Послушай, Вася, что ты все телик смотришь, да пиво хлещешь! Раз уж прилетел в столицу, то будь добр: повышай свой культурный уровень".
"А як же! — отвечает ему, не вставая с дивана, астрал.— Вот прям завтра с утреца и начнем повышать".
На следующее утро лабух растолкал своего дружка, заставил его побриться, умыться и почистить зубы, а затем и говорит: "Решено, дорогой мой товарищ Федя: мы сегодня пойдем в консерваторию". Сказал так да пошел выводить из гаража мобиль. Только он подрулил к воротам, глядь — а там уже стоит подбоченившись астрал со здоровенным таким рюкзаком за плечами. "Федя! — изумился лабух. — На кой ляд тебе в консерватории рюкзак? Сними его сейчас же!"
"Ну, уж нет, — усмехнулся в ответ астрал. — А в чем же я, по-твоему, должен домой консервы тащить?"
Я заулыбался, и поощренный этим Скорпион слегка стукнул меня в бок локтем:
— Здорово, правда?
— Смешно. Но у тебя астрала вначале звали Васей, а в конце он вдруг оказался Федей.
— Слушай, Фобос! Я, ей-богу, когда-нибудь тебя точно прибью! Ты глубоко ненормальный человек! У тебя голова как пыльный чердак — забита одними инструкциями да формулами. Никакого полета фантазии! Никакой свободы, этой... Как ее... — Он ткнул пальцем в пространство. — А, во! Мысли!
— Хватит. — Я встал с кресла. — Мы уже в Аргентине.
На казенной стоянке авиеток не оказалось. Мы обратились к диспетчеру. Вернее, обратился-то я, но как только на видеофоне появилась милая мордашка креолки, Скорпион отодвинул меня на второй план:
— О! Бонжурно, синьора! — Он расшаркался в реверансе и продолжил объяснения на своем ломаном итальянском.
Так как я не знал в достаточной мере ни ломаного, ни тем более литературного языка коренного населения, то не понял ни слова. Лицо девушки, однако, становилось все более и более недоуменным. Она сделала знак рукой, желая поговорить со мной, и спросила полушепотом:
— Простите, мистер, вы сопровождаете этого больного? — Ее английский был безупречен.
Скорпион услышал данную фразу, покраснел и, оскорбленный до глубины души, исчез с поля зрения камеры. Я объяснил тем временем ситуацию, заметив, что мой товарищ просто очень большой оригинал. Диспетчер в качестве альтернативы предложила взять напрокат авиетку: "Это обойдется вам туда и обратно в сто семьдесят долларов". У меня на кредитной карточке, помнится, было сто сорок, и я вопросительно взглянул на Скорпиона. Тот закрутил головой.
— Что ты вертишь башкой? — спросил я его тихо.
— Фобос, только не надо бить меня ногами. Хорошо?
— Не понял...
— Я забыл переложить кредитку из старого костюма в новый.
— Мерзавец... — Я на секунду задумался. У меня в голове созрел план мести. — Простите, когда идет рейсовый до Комодоро-Ривадавия?
— Через пятнадцать минут с шестой площадки.
— Отлично. Два билета в третий класс.
— Пожалуйста.
Автомат выдал мне перфорированные карточки. Скорпион начал ворчать, называя меня жутким скрягой, и мол, "я бы тебе все равно отдал бы дома эти несчастные двадцать долларов за второй класс". Я же в ответ пожимал плечами и в итоге посоветовал канонерщику в следующий раз быть менее забывчивым, а затем, после паузы, добавил:
— Скажи спасибо, что я не пытаюсь содрать с тебя и стоимость третьего класса.
Скорпион хотел было еще что-то добавить в мой адрес, но передумал и предпочел дипломатично промолчать.
Лайнер загудел, завибрировал и после короткого разбега взмыл в небо. Нам повезло: солнце, клонившееся на запад, освещало противоположный ряд иллюминаторов, а мы сидели вдоль погруженного в тень бока аппарата. Благодаря этому, я мог, не напрягая зрение смотреть на расстилавшуюся под крыльями местность.