Порождения ехиднины
Шрифт:
– Ты со мной, - говорит Максим.
– И, если что-то заметишь, а до выхода оно ждать не сможет, пошли мне сообщение.
В 8:25 в полиции сотрудники уже кишмя кишат. А, вспоминает Алваро, это я в корпорации избаловался, это у нас рабочий день начинается по-европейски, не раньше 9, а у Франческо и компании - вообще не раньше 14. А здесь с 6 или 7, зато с 12 до 15 - перерыв, потом еще 3 часа на работу, и все. Говорят, в Толедо тоже так, и на юге Винланда, и в Африке... а в корпорации вместо этого кондиционеры в каждом углу.
Госпожа следователь Анна Суарес, полтора с небольшим метра разнообразных оттенков кофейного цвета, сначала
Что ж она очки не носит... неловко? А может и хорошо, что не носит. Потому что Максим ей врет и Алваро это видно, а ей наверняка нет. Врет как на работе, объясняет, спокойненько так, что в ходе текущего расследования обнаружилось, что за одним из детей сотрудников корпорации некоторое время следили - и вообще выглядело все это нехорошо. Кое что из виденного навело Максима на мысль о Докторе Моро, а потому он хотел бы поговорить с кем-то из следователей и обязательно ознакомиться с материалами дела, потому что если его выводы подтвердятся, то целую ветку расследования можно будет просто закрыть и сосредоточиться на более перспективных вариантах.
Сидит, чуть ладонью поводит. Свеженький такой, разве что на сгибах не хрустит. Не вписывается в кабинет: здесь все что не дешевый, уже выстарившийся пластик - то дешевое полированное дерево, поцарапанное и залапанное. Папки - и те какие-то захватанные, с обмятыми корешками, с пятнами на наклейках. У самой госпожи Суарес такой вид, будто она только что поднялась из спортзала, а там впахивала на тренажерах прямо в своем костюме. Пахнет спитым кофе, окурками, залитыми водой и настоявшимися до бурого цвета, подгоревшим хлебом от стоящей на подоконнике мини-печки. Рабочая, в общем, обстановка...
Когда-то давно Максим перевел для Алваро очередную шутку - о женщине, у которой от постоянного вранья глаза сошлись к переносице. Глупости. Они от постоянного вранья расходятся от переносицы и стремятся спрятаться за ушами. Госпожа офицер Суарес являет тому наглядный пример. Дело она отдавать не хочет: говорит, запрещено. Ага, запрещено - одному из высших руководителей филиала корпорации? Взятку вымогает - не может быть, не дура же она? Копии снимать и то не стремится как-то: секретность. Интересная у них тут секретность - сначала восемь интервью у Доктора Моро взять позволили и по всем каналам прокрутили, а теперь ни-ни, великая тайна.
Так, стоп. А зачем Максиму сейчас материалы по Доктору? Ах, это он мне полчаса назад угрожал, вполне всерьез - мол, застрелю и скажу, что так и было. А у него самого основная версия... э... а... я сейчас этой неперелетной гусыне все перья повыщиплю, если она все срочно сама не принесет!
– Госпожа Суарес, - журчит Максим, - я, признаться, вас не понимаю. Вернее, я вас прекрасно понимаю, но почему вы не сказали мне сразу? Ваш непосредственный начальник запретил вам выдавать материалы - он был в своем праве, а вы не можете нарушить его распоряжение. Ну так скажите мне, к кому мне обратиться, чтобы этот приказ отменить - я во всем полицейском управлении знаю только господина Аболса да нескольких сотрудников отдела по расследованию убийств.
– К нему самому, к капитану Дельгадо - ну или к господину Аболсу, коль вы к нему вхожи. Я без их распоряжения не могу вам ничего выдать.
– Госпожа
– А как вышло, что эксперт по делу выкинул старшего следователя, ведущего дело, через перегородку в общую комнату?
Если бы глаза госпожи Суарес могли, то они бы сбежали с ее лица вообще, как в рисованном фильме. И зарылись в узел волос на затылке. И засели бы там, подрагивая.
– Доктор Камински - превосходный специалист, - цедит она, - Но отличается вспыльчивым характером. А капитан Дельгадо не всегда сдержан на язык, особенно когда устает.
В переводе "наш капитан обругал нашего психолога, а психолог в ответ пробил им стенку. И дело это настолько обычное, что даже не вызвало шума". Вроде и правда. А все равно вранье.
– А что на сей раз сказал капитан Дельгадо доктору Камински?
– Не знаю, - врет офицер Суарес.
– Какую-нибудь грубость, как обычно. Капитан Дельгадо иногда так шутит, что не знаешь, дать ему пощечину или выброситься в окно. Все давным-давно привыкли. Иногда ему действительно дают оплеухи или кидают через стену. Господин Аболс в курсе особенностей характера лучших сотрудников. Выйдет из больницы, извинится, капитан извинится. Да и Камински остынет.
И опять врет. Не остынет их эксперт, что-то там посерьезнее грубой брани проскочило.
– А где сейчас доктор Камински?
– В Веракрус де Санта-Мария, - любезно сообщает офицер Суарес.
– Это на плоскогорье. По личному распоряжению господина Аболса. У них там свой маньяк объявился. Как говорит господин Аболс, плоды просвещения.
– Спасибо. Так вы мне дадите материалы - или мне ехать к господину Аболсу за разрешением?
– А чего, - встревает Алваро, - давай доедем? Я его месяц не видел.
Чистая правда. Хотел сказать "у нас уже месяц никого не убивали" - но постеснялся.
– Может быть, - вдруг говорит офицер Суарес, - я ему позвоню?
Кажется, поняла, что материалы мы добудем все равно - и не хочет быть тем человеком, который нам мешал.
– Это очень любезно с вашей стороны, - отзывается Максим.
Я бы на его месте здесь бы уже все разнес. А если голова болит, помощнику поручил бы. Мне. Мало что с делом что-то нечисто, мало что они эксперта в глушь к лягушкам закатали - на плоскогорье сезон дождей, оттуда не выберешься же, и связи наверняка нет... так еще и нам голову морочат.
Промолчать или вякнуть? Вякнуть или промолчать? У Максима изумительно получатся быть безупречно вежливым, тихим, почти неживым. Не человек, а функция корпоративной системы. Место в штатном расписании. Не обижается, не злится и не сердится, ибо не умеет. Ставке не положено.
– А что они там не поделили - мы самого Дельгадо спросим, - "напоминает" Алваро.
– Может, ему заодно и средство от хамства назначат...
– Васкес, госпожа Суарес пытается нам помочь.
По фамилии. Да, мол, да. Это тот самый Алваро Васкес, которого вы сравнительно недавно видели в прямой трансляции. Боевик "Черных Бригад", выкормыш иезуитов, участник государственного переворота, а ныне - личный секретарь господина Сфорца. И вакансию он получил, осуществив покушение на господина Сфорца. Практически удачное. Высоко оцененное. Вы все еще думаете, что табель о рангах вас защитит?