Последний довод павших или лепестки жёлтой хризантемы на воде
Шрифт:
Своим бойцам сержант приказал следовать за техникой, но особо близко к ней не подсовываться. Они быстро проскочили остатки моста. Японцы толково откатывали назад, оставляя гранатомётчиков в засаде — танки уже получили по два или три попадания кумулятивными гранатами, но активная защита держала удары. Японцы видимо поднабрались опыта — как только показалась более слабая техника, ударили из замаскированных противотанковых пушек.
Краем глаза Бранч заметил клубок белого дыма, вылетевшего из окна одного из домов за рекой. Снаряд взорвался у БМП, разметав сотни осколков и кусков вздыбленного асфальта, но на удивление не причинил никому вреда.
«Абрамсы» отреагировали почти сразу, вогнав в дом сразу два снаряда. Силой фугасов у дома буквально вырвало
Огненный росчерк мелькнул почти незаметно в районе десантного отсека «Бредли». Машина дрогнула от внутреннего взрыва, но продолжала двигаться, только из кормы повалил густой дым. Бранч представлял, что сейчас творится внутри машины — горячие осколки разлетаются, мечутся как сумасшедшие, всё вокруг режут, решетят, шипя, окрашиваются в красный цвет крови. Не лучший вариант, если это и выжигающая внутренности кумулятивная струя.
Наводчик с «Абрамса» снова нащупал пушку, танк, рявкнув своей «стодвацаткой», прополз ещё чуть вперёд — в доме, где укрывались японские артиллеристы образовалась новая дыра, заполненная пылью и дымом.
Солдатам Бранча удалось уже трижды пресечь попытку японских гранатомётчиков подобраться на позицию стрельбы. На его взгляд они могли бы стрелять и с более дальнего расстояния, но те упорно лезли, что бы пальнуть наверняка, и замирали на асфальте, изрешечённые пулями. Американцы продвигались вперёд, кто-то из рейнджеров склонился над убитым азиатом, вытащил из-под него гранатомёт русского производства — РПГ-7.
— Знакомая вещица, наверно полмира такими пользуется, — на ходу бросил Бранч и тихо сквозь зубы выругался — как и обещало командование, воздушное прикрытие оказалось занято своими проблемами. Было такое впечатление, что японцы сотнями засели на последних этажах высоток, успевая, прежде чем их позиции обнаружат, выпустить не менее двух, трёх гранат, и некоторые из них находили свои винтокрылые жертвы.
Два передовых «Абрамса» везуче получали копьями кумулятивных гранат в основном в лобовые части брони и продолжали упрямо двигаться вперёд. Пехота прикрытия прозевала устроенную засаду на крышах двух невысоких домов и в отставший чуть позади третий танк неожиданно врезались дымные следы реактивных гранат. Мгновенно сденонировала боеукладка, корпус «Абрамса» треснул, подбрасывая вверх «вышибные» панели. Несмотря на то, что экипаж был отделён от боекомплекта перегородкой, взрыв произошёл в момент пополнения боезапаса. Танк за считанные минуты полыхнул, а из экипажа уцелел лишь водитель, успевший вовремя выскочить из обречённой машины.
Ответный шквальный огонь казалось должен был не оставить и камня на камне из укрытий японцев, но из клубов пыли вычертило новую белую реактивную дорожку, добежавшую до второго «Абрамса» в район слабой брони над моторным отсеком.
Экипажу второго бронированного «сундука» повезло — под прикрытием рейнджеров экипаж почти беспрепятственно покидал подбитую машину.
Потеряв два передовых танка, колонна, тем не менее, двигалась вперёд. Уже наученные опытом коротких стычек с каверзными азиатами, экипажи «Абрамса» и ползущих позади «Брэдли» расстреливали подозрительные машины и различные предметы, во множестве разбросанные по шоссе, предполагая наличие мин. Пару раз это срабатывало — жахнул чудовищным взрывом пикап, от взрыва которого повылетали все стёкла в квартале. Тридцатимиллиметровые снаряды скорострельной пушки «Брэдли» подорвали, нашпигованную взрывчаткой детскую коляску, скромно стоящую на перекрёстке.
Колонна вышла на Амстердам-авеню. Впереди зеленел массив парка Хайбридж. «Абрамс» начал выходить из-за угла,
Третий японский танк, бухнул бронебойным, замешкавшись объезжая заглохшего собрата, дернулся и замер неподвижно. Дым повалил из рваного отверстия, пробитого в броне — кумулятивный снаряд, вывалив струю песта, выжег дыру в дизеле, двигатель заглох и вяло загорелся. Экипажи быстро покидали подбитую технику.
«Абрамс» стойко вынес японские снаряды, потеряв часть электронных прибабасов на башне, доколошматил замершее железо и непотливо двинулся на зачистку.
Бранч получил по рации команду сместиться влево, зачистить группу домов. В помощь им выделили «Хаммер». Отдав приказ своим горцам, указав направление, он махнул Грачу, увлекая его за собой, побежал вдоль дороги в обход. Бронированный автомобиль пёр напрямик. В глаза сразу бросились несколько трупов, с виду из мирного населения. Они лежали вокруг большой воронки и искорёженного автомобиля. Сержант как-то мельком скользнул по большой куче мусора в торце одного из домов и не придал ей значения, как вдруг куча зашевелилась, мелкий мусор стал осыпаться, открывая башню с короткой пушкой. Башня повернулась в их сторону, рявкнул выстрел. «Хаммер» тут же вспыхнул, вильнув в сторону, вдруг сразу весь ярко загорелся, не оставляя шансов экипажу. Вырвавшегося вперёд сержанта сразу обстреляли из винтовок, но потом японцы сконцентрировали своё внимание на основной группе, проигнорировав одиночную цель.
Бранч укрылся за припаркованной машиной, рядом тяжело дыша, приземлился капрал. Со своего места сержант мог видеть позицию противника, которую выдавали частые вспышки выстрелов и основную группу своих людей. Те тоже укрылись как могли, но самураи довольно точно били из винтовок, судя по звуку — из своих «Арисак», свалив уже двоих человек и как минимум троих ранив.
Танк (с виду сморчок какой-то, скорей танкетка) лязгая гусеницами, переваливаясь с боку на бок, задом выбрался из своей засады и пятился за угол. Хорошо был виден бортовой номер и иероглиф, намалёванный белой краской, рядом красно-белым красовался флаг с алым кругом и расходящимися лучами. Кто-то из спецназа пальнул из гранатомёта, но не попал — граната отвалила изрядный кусок из угла дома. По японской броне лишь застучали осколки кирпича. Сам гранатомётчик свалился с простреленной шеей. Грач, задрав ствол, пальнул из подствольника. Сержант думал с такого положения и расстояния не попадёт, однако граната точно вошла в одно из окон, выбросив облако дыма и огня. По их позиции сразу забарабанили пули. Вжавшись в асфальт, Бранч, прикрыв ладонью левое ухо от шума, стал в рацию вызывать подкрепление.
Наконец ему ответил командир:
— Ты чего это сержант не можешь справиться с горсткой пехотинцев и ржавой жестянкой? В Ираке не жаловался, тем более, как ты говоришь, что они по тебе одиночными бьют.
— Да лучше бы это была толпа арабов с «калашниковыми», — орал в ответ сержант, — те пуляют куда попало, сжигая стволы, а эти пускают одну пулю, но зато целятся. И скажу, хорошо целятся — бьют либо в голову, либо в яйца. Повезёт если пробьёт ляжку, и то, смотрю — одному артерию задело, кровищи как с быка. Плюс патрон наверняка калибра не меньше «семи» — слишком уж большое останавливающее действие. Бронник держит, но с ног валит — будь здоров!