Последний знаменный
Шрифт:
— Да, ваше величество.
— Тогда ты должен понимать, что будущее твое и твоих потомков в процветании, величии и мощи маньчжурского Китая.
— Да, ваше величество. — Роберт почувствовал беспокойство: довольно часто от отца он слышал рассуждения о закате династии, равно как и империи.
— Процветание, величие и мощь Китая, Роберт, это моя забота, — сказала Цыси. — Моим министрам верить нельзя. Даже принцы двора Цин плетут против меня заговоры. Поэтому мне нужны люди, кому бы я могла доверять и кто придет мне на помощь, на помощь династии и империи, когда их призовут. И выполнят волю империи. Твой отец был таким человеком, Роберт. Но он стареет. Готов ли ты его заменить?
— До конца моей жизни, ваше величество, — пылко поклялся юноша.
— Я и не сомневалась. Тебе я вверяю мой военный флот. Я доверяю тебе тайну, и никто не должен знать о ней. Слушайся капитана Ланга, помогай ему обучать моих моряков. Со временем ты будешь командовать ими. Запомни это. Предашь меня — я отрублю твою голову. И никто тебе не поверит. Критиканы и памфлетисты убивают время на писанину оскорбительных обвинений в моем моральном падении — еще одно немного значит. Теперь иди, скоро рассвет, а на рассвете я... — она улыбнулась, — я должна быть на Верховном совете.
— Мы увидимся еще, ваше величество?
Она погладила его по щеке:
— Все возможно, Роберт. В твоем случае я бы сказала: все вероятно.
Чжан Цзинь встретил Роберта в вестибюле. Похоже было, что он заждался.
— Вы прикоснулись к величию, молодой Баррингтон, — сказал он. — Теперь вы обязаны служить.
— Я это обещал, — ответил Роберт, — но, боюсь, пройдет время, прежде чем я стану полезным ее величеству.
— Этот момент может настать раньше, чем вы думаете, — сообщил ему евнух. — Разве вы не понимаете, что через семь лет императора провозгласят достигшим возраста, и он начнет домогаться власти?
Роберт об этом еще не думал.
— И что тогда станет с Цыси?
Чжан Цзинь прикрыл глаза.
— Или с династией. Или с империей. Вы можете адресовать эти вопросы себе, молодой Баррингтон. Поскольку, без сомнения, Цыси не сдастся без боя.
Когда Роберт вышел в холодную сырость занимающегося рассвета, он впервые задумался о том, что он с собой сделал.
Капитан Ланг оказался англичанином с грубоватым лицом и тяжелым характером, испортившимся за время пребывания в Китае.
— Мальчишка, — заметил он с отвращением. — Мне прислали ребенка. Надеюсь, вы хоть бы имеете понятие о пароходах, господин Баррингтон?
— Да, сэр. Мой отец владеет четырьмя колесными пароходами.
— Это уже хорошо. Думаю, вы будете выполнять обязанности инженера, пока я не найму специалиста в Англии: китайцы не понимают элементарных принципов парового движения. В остальном я в отчаянии. Но попытаемся выполнить данные нам указания. Должен вам представить этих джентльменов. Имя этого — Дин Цзюцян. Надеюсь, вы говорите по-китайски?
— Да, сэр. — Роберт поклонился Дину, очень крепкому, с тяжелым взглядом, лет сорока северному китайцу.
— Я назначил господина Дина адмиралом флота, — сказал Ланг. — И не спрашивайте меня, какого флота, поскольку его пока нет и в помине. Адмирал Дин, не проводите ли вы господина Баррингтона на его квартиру?
Роберту подумалось, что он попал в безумный мир, где капитан отдает приказы адмиралу, а адмирал провожает шестнадцатилетнего юношу, которому даже не присвоено никакого звания, на его квартиру. Но Дин и не помышлял о каком-либо нарушении дисциплины. Он был даже рад потереться рукавами с носителем столь известной фамилии.
— Я знал вашего отца, молодой Баррингтон, — сообщил Дин, когда они направились к берегу реки. В этом месте Вэйхэ впадала в залив Чжили, образуя у устья обширные болота. Болота отделяла от моря низкая дамба, призванная сдерживать морскую воду, но справлялась она со своим предназначением весьма неважно, а форты возвышались по обеим сторонам дамбы. Эти форты подвергались штурму англичан в 1861 году, который стоил жизней многим китайцам. С той поры форты были укреплены и вооружены современной дальнобойной артиллерией, поэтому теперь выглядели довольно грозными.
— И вот теперь я рад знакомству с вами, — продолжил Дин — Этот капитан Ланг, у него совсем нет терпения. Разве у нас уже нет флота?
Они дошли до доков, и Дин жестом показал в сторону десятка вооруженных джонок, стоящих на якоре возле берега. Имея малую осадку, они легко могли пересечь отмель в случае ухудшения погоды.
— Капитану нужен десяток вон таких. — Роберт указал на британские и французские боевые корабли, стоящие на рейде залива. Все они были паровыми.
— Они у нас будут, — уверенно сказал Дин. — Цыси обещала.
Роберт продолжал смотреть на британский отряд кораблей. Он знал, что это всего один процент от общего числа кораблей Королевского флота.
— У нас никогда не будет достаточно кораблей, чтобы воевать с британцами, — предположил он.
Дин рассмеялся:
— Да мы и не собираемся воевать с Британией. Японцы — вот о ком нам следует беспокоиться.
Роберта удивила озабоченность Дина по поводу японцев. Но когда он стал вникать в политические проблемы Китая — в Шанхае и на юге все разговоры крутились в основном вокруг торговли и частной жизни известных людей, — то скоро осознал, что адмирал был, вероятно, прав.
Япония тоже испытала тяжесть руки западного империализма в последние тридцать лет, начиная с высадки американского адмирала Перри в 1853 году. И японцам пришлось пережить бомбардировки с британских кораблей, после чего согласиться на концессии. Но японцы реагировали по-иному, нежели маньчжуры или китайцы, которые пытались организовать национальное сопротивление и потерпели сокрушительное поражение. Когда гордые самураи поняли, что их устаревшее оружие и военная система не оставляют надежды на победу в соперничестве с варварами, они осуществили революцию. Сегун, этот устраивающий варваров всевластный генерал, правивший островной империей от имени Микадо — императора — шестьсот лет, был отстранен от власти, а император восстановлен во всех правах и привилегиях.