Потомок Елизаветы I
Шрифт:
Дедал слово «понял» уже знал, поэтому покачал головой.
– Млять! – Сказал я, зарычал и треснул его кулаком в душу.
Я взял мешок и засыпал его песком. Потыкал мешок пальцем.
– Мягко?
«Мягко» и «твёрдо» Дедал тоже знал.
Дедал потыкал тоже и согласился.
– Мягко.
Я скрутил мешок, побил его так, чтобы песок спрессовался, как камень, и треснул Дедала этим мешком по заднице.
– Твёрдо?
– Твёрдо. Больно.
– А так? – Я раскрутил мешок и снова треснул старика.
– Мягко.
– Вот так же и там, – я показал на бронзу. – Если побить,
Дедал удивился.
– Песок! – Воскликнул он. – Камень, песок, металл. Мять. Твёрдый. Мять – млять. Млять – твёрдый.
Он почесал грудину.
– Млять! – Выругался он совершенно по-нашенски.
Я засмеялся.
– Ну почему все иностранцы первым учат русский мат?
Глава 7.
Обе экспедиции вернулись благополучно, и плавка бронзы продолжилась, но уже без меня. Я изготавливал пресс-формы. Сначала предмет вырезал из дерева, потом прессовал в бентоните. Пришлось покумекать над боевыми топорами, как их отлить с отверстием под топорище, но с этим разобрался быстро.
Долго работал над пилой. Пришлось вылепливать каждый зубчик вручную и подгонять обе стороны формы. Получилось, честно говоря, так себе, но пила пилила.
Потом отлили несколько кинжалов с пилами на обухе.
Дедал радовался каждой отливке как ребёнок.
* * *
Для того, чтобы разгрузить тело от однообразных нагрузок, я занялся тренировкой войска и досугом ребятишек.
Для ребятишек на заснеженной реке установили небольшие ворота, и я показал, как ловить мяч, который бьют ногами. Расчертили площадку под «пекаря». Это игра, типа «городков», только с наличием защитника города.
Поначалу ребятня и взрослые не понимали, для чего это нужно, но когда я показал, как на расстоянии пятидесяти метров сбиваю голову снеговику, всем всё стало ясно.
Видоизменив «лапту» я показал, как попадать в ту же голову снеговику камнем с помощью дубинки, так же из пращи.
Взрослые занимались строевой подготовкой и рукопашным боем с применением различного холодного оружия.
Сети позволили меньше уделять времени добыче пропитания и кормили племя исправно.
За рудой ходили за зиму многократно, и часто не по двое-трое, а всеми взрослыми мужами. Марганца много не надо было, а вот меди не хватало. Да и волки появились на проторенной дороге. Вдвоём-втроём не отбиться. Заодно потренировались в стрельбе из луков и запаслись шкурами.
Ребятишки тоже осваивали луки, коих наделали изрядно, охотясь на пушного зверя: белку, соболя и что-то очень рыжее и вонючее. Хорька, наверное, американского. Или как он тут называется? Я, отплёвываясь и непроизвольно отхаркиваясь от мерзкого запаха, произнёс слово «хорь».
Лопаты, и большие, и малые, заготовили загодя, и снег вычищали дружно, ежеутренне сбрасывая его со скалы на приток Ларга. В итоге к концу зимы там образовалась великолепная снежная горка, и я не удержался и спустился по ней на изготовленных наскоро лыжах. Оставались ещё неиспользованные заготовки полозьев для саней. Вполне успешно скатился, между прочим.
Когда Игра поняла моё намерение, она впилась в меня руками и едва не укатилась со мной, лишь в последний момент, отпустив меня.
Оттолкнувшись палками, я ринулся с кручи.
На лыжах я намертво прикрепил кожаные крепления, затягивающиеся и завязывающиеся сзади и сверху. Нога держалась очень прочно. Правда, уж если упадёшь, руки-ноги могут не выдержать. Имел я подобный опыт в своей прошлой жизни, поэтому тормозил в конце пробежки по заснеженной реке только лыжами.
Укатился я далеко, но на душе у меня было радостно. Отвязав крепление, прижимавшее пятку, я бодренько побежал к «трём богатырям», как я называл нашу скалу. Они и впрямь, особенно отсюда, и присыпанные снегом, были очень похожи на воинов в белых плащах.
– Не хватает ещё красных тамплиерских крестов, – подумал я, произнеся мысли вслух. И потом добавил, – Свят, свят, свят. Упаси Боже.
Я замахал палками в сторону дома. Мне впервые за всё время пребывания здесь стало по-домашнему хорошо.
– И ведь придут когда-нибудь… – Вздохнул я.
Стоял солнечный мартовский день. Я в течение года экспериментировал с солнечными часами и установил дни солнцестояния: весеннего и зимнего из расчёта – триста шестьдесят пять дней в году.
Отметив самый короткий день в году, я отсчитывал от него дни, и по этим подсчётам шли уже восьмидесятые сутки, то есть – 12 марта.
– День рождения, – вспомнил я. – Сегодня мой день рождения.
День рождения Урфа я не знал. Да и никто не знал. А мой вспомнился. И вспомнился висевший когда-то у меня вечный календарь с цифрами и месяцами, на которые надевались колечки. Какой хочешь день, такой и ставь.
Надо сделать такой же в племени и отмечать дни рождения. У нас в племени, как раз сегодня ночью народился ещё один житель. Я понял, что есть повод для веселья и поспешил в городище.
* * *
Я быстро взобрался по вырубленным в расщелине ступенькам и, на несколько минут зайдя в пещеру, поднялся в город и подойдя к кузнечному столбу, стукнул битой в висевший на бронзовой цепи бронзовый лист.
Народ вздрогнул и приблизился, побросав всё. Вождь зовёт, не хухры мухры.
– Граждане свободного города Урфа! – Прорычал я по-русски.
Я всегда так к ним обращался и они привыкли.
– У нас сегодня родился ещё один гражданин, и я предлагаю отметить этот день, чтобы его родители… – Я поперхнулся. В племени не было постоянных супружеских пар.
– Чтобы родительница, и мы все запомнили этот день и передали память о нём сыну. В честь этого я, как вождь племени дарю новому гражданину наш священный тотем – «рыбу» с символом этого дня. Отныне и далее повелеваю отмечать дни и годы рождения.
Никто ничего не понял, кроме того, что вождь решил одарить сына Огры блестящей и красивой безделицей в виде рыбы, на которой с одной стороны были выбиты непонятные для всех знаки «12.03.03».
Честно говоря, я тоже бы ничего не понял, но с завтрашнего дня решил ежедневно учить детей не только стрелять из лука и кидать камни, но и уму-разуму.
* * *
Сошёл снег, и вскрылась река. Метрах в пятидесяти ниже городища мы наметили линию ещё одного городского рва и стеновой насыпи, и за зиму вырубили там деревья. Большими топорами и несколькими удачными пилами валить деревья было значительно сподручнее.