Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
– Тебе и не нужно, котёнок. Я, ведь, тебе говорил, что ты всегда можешь прийти ко мне.
– Говорил, – я слабо улыбнулась. – Но я только сейчас осознала, что, действительно, могу это сделать. Знаешь, – я вздохнула, вновь, прижавшись к нему. – Мне было так сложно переступить через себя, что в какой-то момент даже захотелось заново создать ту комнату с зеркалами, из которой ты меня вытащил. Лишь бы… не обращаться за помощью. Но… ведь, тогда всё было бы впустую. И я так этого и не сделала. Но сам факт этой мысли… Кажется, именно эта мысль и была слабостью, а не то, что я пришла сюда.
Ферокс подхватил меня на
– Ты можешь рассказать мне всё, что чувствуешь, – сказал он. – Всё, что тебя беспокоит. Но если хочешь… можешь просто молчать рядом со мной – если от этого тебе становится легче.
Я прислушалась к себе – я сама ещё плохо понимала, чего же я хочу. Что мне поможет: выговориться или просто помолчать, чувствуя, как сила чёрного дракона укутывает меня, словно, плащом? Наверное, в этом случае, было и то и другое.
– Это глупо прозвучит, но… Древние – они как дети, – начала я. – Как будто они ничего не понимают в этой жизни. Чувства, эмоции, мотивы… это им настолько чуждо, что… вообще, странно, что они захотели это выяснять. Они хотят знать, что такое боль, наслаждение, злость…
– Каким образом?
– Через меня. Как я поняла, всё, что чувствую я, они могут примерить на себя. Вроде бы, что в этом такого? Но… я больше не могу остаться одна. Они всё время говорят, говорят, говорят… требуют. Даже сейчас я их слышу. Хотя, в твоём присутствии их голоса, почему-то, звучат тише. Наверное, это ещё одна причина, почему я пришла, – призналась я. – Мне кажется, что я больше не принадлежу себе. Что я существую лишь для того, чтобы быть источником эмоций для Древних.
– Это не так, котёнок.
– Знаю. Но, пока у меня именно такое чувство. Оно пройдёт… Может не скоро, но пройдёт. И я смогу ужиться с Древними в своём сознании. Но пока… можно, я буду чаще к тебе приходить?
– Ты спрашиваешь глупости, – Ферокс покачал головой, коснулся моих волос. – Ты знаешь ответ – всегда, когда тебе это нужно. И неважно – насколько часто.
Я прикрыла глаза, отдавшись этим чувствам – спокойствию и надёжности. Мне было хорошо с Фероксом. Пусть даже сейчас этими моими эмоциями питались Древние. Я чувствовала себя защищённой… Как ребёнок, когда после прочтения страшной сказки в темноте, он включает свет и понимает, что никаких чудовищ нет. Или что рядом есть кто-то большой и сильный, кто прогонит любых чудовищ. Хотя, нет… Наверное, даже в детстве у меня не было такого ощущения защиты, как сейчас. И я знала, что приду к Фероксу ещё много раз… может даже уже и после того, как я привыкну ко всему.
Я снова стояла перед дверью в кабинет мужа, и снова никак не решалась войти. Это уже стало ритуалом – я приходила к Фероксу за поддержкой, и минут десять топталась на пороге, убеждая себя, что я не проявляю слабость, что пользуюсь возможностью и правом, которые чёрный дракон сам дал мне. Отучаться от двадцатилетней привычки оказалось сложнее, чем я думала.
Но в этот раз Ферокс сам открыл дверь.
– Проходи, котёнок, – сказал он. – Я ждал тебя.
– Ждал?
– Да, – он чуть улыбнулся. – Уже несколько дней.
Я даже слегка растерялась. У меня не было какого-то особого графика, когда я приходила к Фероксу за помощью. Когда я жила в мире драконов, было проще – я могла в любой момент прийти к мужу. Но когда я жила в мире демонов, я старалась справляться сама, и шла к Фероксу только когда понимала, что больше не выдержу. Раз на раз не приходился, и когда мне снова понадобится поддержка моего дракона, он знать не мог. И, тем не менее, он ждал меня.
– Древние снова беспокоят тебя?
– Да, – вздохнула я. – Мне кажется, что их голоса, как будто стали тише, но всё равно…
Я потерянно развела руками. Ферокс обнял меня, прижал к себе. Я блаженно прикрыла глаза.
«Может, я пришла не потому, что меня донимают Древние? – мелькнула вдруг шальная мысль. – Может, мне просто хотелось оказаться рядом с ним? Пренебречь собственным расписанием и правилами, и прийти к нему?».
– Я хочу тебе показать кое-что, – сказал Ферокс.
– Что?
Он выпустил меня из объятий, провёл вглубь кабинета. У стены, справа от его рабочего стола стояло что-то высокое, метра два с половиной, почти такое же в ширину, и накрытое тёмно-бордовой тканью.
– Что это? – спросила я, ощутив какое-то беспокойство.
Ферокс не ответил. Он стянул ткань и я, с некоторым изумлением, уставилась на собственное лицо – под занавесью оказалось огромное зеркало. Осознав это я, против воли, попятилась, отворачиваясь.
– Стой! – сказал дракон, и в тоне его прорезались приказные нотки. – Не отворачивайся! Смотри!
– Зачем это? – спросила я, остановившись, но продолжая отворачиваться.
Зеркала по-прежнему были для меня больной темой. Зеркальной комнаты больше не было, мне больше не придётся резать руки, разбивая свои отражения, чтобы загнать свою слабость поглубже внутрь себя. Но моя память по-прежнему была при мне. Умирающая Кэтэрина, моя собственная искалеченная душа, испуганная затравленная девчонка – всё это я видела в зеркалах. В зеркалах я видела боль, слабость, страх – мои боль слабость и страх. Всё это было синонимом смерти.
Ферокс подошёл ко мне, встал за спиной, положил ладони мне на плечи.
– Смотри, – велел он. – Смотри в зеркало, Милена.
– Я… не хочу, – тихо ответила я.
Его пальцы сжались на моих плечах, и он чуть встряхнул меня:
– Смотри!
Тихо выдохнув и прикрыв глаза, я повернула голову, подождала ещё пару секунд, и подняла веки.
– Что я должна увидеть?
– Себя.
Я посмотрела на своё отражение. Невысокая стройная женщина, лет двадцати пяти на вид. Длинные тёмно-русые волосы, узкое лицо, большие алые глаза. Черный корсет с переплетением красных и золотых лент, длинная черная юбка с разрезами. Чёрные крылья – правое пернатое, левое чешуйчатое.
– Я увидела, – сказала я, попытавшись отвернуться.
– Не увидела, – ответил Ферокс, не позволив мне отстранится.
– Ферокс, чего ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты увидела себя, – он интонацией выделил два последних слова. – Именно себя – не свои страхи, не своё прошлое, не свою слабость, надуманную или реальную. Я хочу, чтобы зеркала перестали быть для тебя пугалом. Поэтому – смотри.
Я обречённо посмотрела в зеркало. Мне было неприятно стоять перед огромной отражающей поверхностью, но я слишком хорошо знала своего мужа, и эти его интонации – он решил, что мне это нужно, и моё мнение роли уже не играет. Я смотрела на своё отражение.