Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
– Устал? – я погладила его по щеке.
– Нет. Я привык, – он взял мою руку, поцеловал ладонь. – Я говорил с Люцифером. Он рассказал мне всё. Как ты?
– Как я могу быть? – улыбнулась я, и, взяв его за руку, провела к маленькому диванчику в углу кабинета. – Я жива, все мои дети живы, миры стоят на прежнем месте. Всё прекрасно.
Самаэль сел, и усадил меня к себе на колени, обнял, и на несколько секунд зарылся носом в мои волосы.
– Я скучал по тебе, – произнёс Ангел Смерти, щекоча горячим дыханием мне макушку. – И очень боялся за тебя.
Я лишь крепче прижалась к нему. Что я могла ответить? Что можно
– Я рада, что ты пришёл, – я погладила его по волосам, пропустив сквозь пальцы длинную белую прядь. – Рядом с тобой мне кажется всё таким надёжным и незыблемым. Когда ты рядом, я уверена, что всё будет хорошо.
– Нет, Милена, – он тихо рассмеялся, поглаживая моё перистое крыло. – Всё это ты чувствуешь рядом со своим мужем. Это дракон для тебя – символ надёжности и силы…
– Ты не прав, – я чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. – Да, я люблю Ферокса, так уж сложилось. Но ты дорог мне, Самаэль. Ты вошёл в мою жизнь гораздо раньше него. Без тебя, меня бы не было. Ведь это ты нарушил все возможные законы, что бы у демона и человеческой женщины мог родиться ребёнок. Ты всегда будешь мне нужен.
Я видела, что мои слова приятны ему. И это было хорошо, потому, что я не лгала. Я не могла полюбить этого демона, но и жизнь без него представляла себе слабо.
– Я рад это слышать, – тихо сказал он, приподнял моё лицо за подбородок, и поцеловал в губы.
Я ответила ему, чувствуя, что с каждой секундой моё тело начинает желать всё больше. Я не могла дать ему любви, но я могла дать страсть и удовольствие. И он принимал это.
– Самаэль, – тихо выдохнула я, чувствуя, как его губы заскользили по моей шее, как его пальцы поглаживали мою кожу, по кромке выреза моего платья. – Пойдём в спальню, - шепнула я ему.
Алые глаза Верховного демона сверкнули предвкушением. Он встал с диванчика, продолжая удерживать меня на руках, и пошёл к дверям кабинета. Где находится моя спальня, Самаэль знал прекрасно.
* * *
Шершавые влажные стены, сложенные из крупных, грубо отёсанных камней. Эти камни обладали особой магией. Они вытягивали силу, опустошали. Толстые цепи с тяжёлыми браслетами обладают такой же магией. Закованный в них узник, не мог пользоваться своей силой, как бы велика она не была.
Аббадон сидел на холодном каменном полу, прижимаясь спиной к стене. Цепи растягивали его руки в разные стороны, массивный стальной обруч охватывал шею – короткая цепь от него тоже уходила в стену.
Да, в последнее время Верховному демону Бездны и Разрушения, определённо не везло. Сперва, он на полгода угодил в скалистую камеру Ферокса, за то, что разрушил защитное заклятие, и заделал Милене ребёнка. Потом попался под горячую руку Адалиссе, за то, что под действием магии отымел Милену, в которой Чёрная богиня всё ещё видела свою глупую бабочку Кэтэрину. И вот теперь он ещё и вызвал на себя гнев Люцифера, за то, что умолчал об общении с Дайоной. Не его столетие… Определённо – не его…
Аббадону претило чувство собственного бессилия. Он хотел разрушить эту камеру, в которой сидел, разорвать цепи… И, заодно, сравнять с землёй всю эту тюрьму для мятежных демонов. Понятное дело, что сделать он этого не мог. Даже Верховному демону было не под силу бороться с магией этого места.
А ещё Аббадона удручала скука. Бесконечно сидеть и пялиться в темноту камеры – это могло свести с ума даже демона. С другой стороны – попасть в камеру к Фероксу было бы куда хуже. Аббадон знал, что ещё долго не забудет те полгода, когда на него лился расплавленный камень, выжигая кожу, как эта обжигающая масса заполняла рот и лёгкие, и застывала там. Боль от лопающихся от жара глазных яблок… А потом многочасовая тяжёлая теснота, в толще медленно остывающего камня. Затем была небольшая передышка в восстановившейся камере… И всё начиналось сначала. Аббадона передёрнуло от одних воспоминаний.
Он очнулся там, где магия Адалиссы – на поляне у кромки леса. Вокруг бушевал ураган, но он мало беспокоил демона. Аббадон чувствовал, что что-то происходит с Бездной – его стихия была недовольна, она бесновалась. И Аббадон догадывался, где искать источник этого недовольства. Он открыл портал в преддверие Бездны. Попасть туда было сложно для него – пустыня серого праха неохотно допускала в себя тех, кто этим прахом ещё не был. Но сейчас это нужно было – и демону пришлось напрячься.
Он стоял под серым низким небом, смотрел внутренним взором на хищно распахнутые врата, и вереницу Древних богов, возвращающихся в свою тюрьму. Видел маленькую демонессу, удерживаемую в воздухе силой, мощь которой Аббадон чувствовал даже на таком расстоянии. Девчонку демон, разумеется, узнал – это была дочь Милены и его. Он ощущал в этой «пустышке» силу, которой у неё просто не могло быть, и думал о том, что пазл сложился очень логично. Они с Миленой были двумя половинками ключа от Врат Бездны, их общий ребёнок оказался ключом цельным, и то, что они открыли с Миленой, девчонка теперь пытается закрыть. Так же становилось ясно, зачем эта малявка понадобилась Люциферу. Но как девчонка попала сюда? Тот самый план, о котором упоминала Адалисса?
Общая с Аббадоном кровь уберегала девчонку от того, чтобы разъярившаяся Бездна обратила её в прах, такой же серый, как вся эта пустыня. Своенравная стихия не хотела снова быть тюрьмой для Древних.
Аббадону было любопытно, как девчонка справиться с сопротивлением Бездны. Но в этом удовольствии он решил себе отказать. Он не хотел разрушения миров, и не хотел сгинуть вместе с ними. А значит, сейчас Бездна должна была принять Древних обратно.
И он зашептал, зовя свою стихию, обращаясь к ней, принуждая покориться. Бездна взвыла, как взбешённый зверь, взвилась, как вставший на дыбы конь. Но Аббадон не зря звался демоном Бездны – он привык к непокорности своей стихии. Он сам был таким же, как она.
Бездна покорилась, недовольно ворча, взрыкивая…
Врата закрылись. Аббадон видел, как сила отпустила девочку, бросив её на серый песок. Он как раз раздумывал, подойти ли ему к девчонке… когда увидел у закрытых Врат невысокий стройный силуэт женщины в чёрных одеждах. Он узнал Милену… Точнее – Адалиссу. Снова сталкиваться с Чёрной богиней у демона не было никакого желания. Поэтому он поспешил убраться из серой пустыни.
Он вернулся в Пандемониум и успел поучаствовать в схватке с солдатами Древних. Поняв, что остались без своих создателей, они накидывались на демонов с удвоенной яростью. Но хватило их ненадолго – лишённые силы Древних, они ослабли, и защитники Пандемониума вскоре задавили их.