Повесть о детстве
Шрифт:
Обед не начинали, пока пустовало кресло в центре стола. «Сам» выходил роипо в пять, и псе облегчённо вздыхали, увидев его: ожидание кончалось — наступал обед. Магазаник ел медленно, тщательно разжёвывая, причмокивая и кряхтя. Он любил поесть и ел молча. Так же, как в первый вечер, его желания и приказы выражались отрывистым «цы!». Никто не смеялся — видимо, успели привыкнуть к странностям хозяина и даже, подобно Фрайману, старались подражать ему.
Выйдя к столу, Сёма с удивлением заметил, что на первую половппу подавалось одно, а на вторую — другое. На белой скатерти стояла чашка с жирным, пахучим бульоном, на клеёнке — большая кастрюля с борщом из старой капусты. Все ели усердно, тарелки вытирались комочком хлеба — до блеска. Лица были угрюмые и сосредоточенные.
На другой, па третий день повторялось то же самое. «Там» ели жаркое с чесноком, с жирными кусками мяса; «тут» — жареный картофель и студень, липкий и серый. Сёма отважился и шёпотом спросил у Нахмана:
— Что это такое?
Нахман ответил ему:
— Ты думаешь, я всё время буду здесь сидеть? Я ещё там тоже посижу!
По ответ этот ничего не объяснил Сёме, и после обеда, когда все торопливо выходили из комнаты, он подошёл к хозяину и повторил свой вопрос. Магазаник насмешливо взглянул на пего и, вытащив из жилета зубочистку, ответил:
— Ты ещё мал, чтобы понять. Во всём мире есть две стороны стола. Одни сидят там,— он показал пальцем па клеёнку,— другие — тут Нужно стараться перейти с той стороны, но это не так летт;о. Многие считали бы за счастье попасть хоть туда.—· И он опять показал на клеёнку.
Сёма ушёл на кухню и, помогая кухарке вытирать тарелки, недоуменно твердил про себя: «Две стороны стола! Две стороны стола!..» Было тягостно и тоскливо. Хотелось поскорее уйти из этого дома с его путаницей и загадками. Неожиданно Фрайман пришёл Сёме на помощь. Оп предложил мальчику попытать счастья в другом месте: это входило в планы предприимчивого маклера.
СЕМА УДИВЛЯЕТ ПРИКАЗЧИКОВ
Фраймап ходит по комнате и что-то оживлённо доказывает бабушке.
— Вы же понимаете,— говорит он,— я вам гге враг, пусть бог накажет моих детей, если я вам желаю что-нибудь плохое. Но, когда сажаешь цветок, хочешь, чтоб он расцвёл лучше. Сёма уже понюхал кусочек мануфактуры — хорошо! Но я иду и думаю: «А что, если ему пойти — как раз наоборот — по обувному делу?» Это же будущее! — И он гордо взмахнул рукой.— Будущее!
— Ой, господин Фрайман, если бы вы знали, как я вам благодарна! Я даже не знаю, что бы мы делали без вас!—взволнованно говорит бабушка.
Но Фрайман не унимается:
— Будущее! Они же сейчас работают на оборону. Ой, что вы понимаете!..— Он многозначительно поднял кверху указательный палец.—· Крестьянский ботинок! Во всех станицах Дона зпают обувь Гозмана. И потом Гозмап — это же не Магазаник, это европеец. Он же из пыли делает деньги — и как красиво! Аржаи коитан. Ни одного векселя... " И сколько я себе ни морочу голову — лучше этого для вашего Сёмы ничего нет.
— Дай вам бог здоровья, господин Фрайман. Мальчик уж вас никогда не забудет. А как же мы рассчитаемся? — спрашивает бабушка.
11 Вексель — денежное обязательство.
— Ну, кто об этом говорит,— обиженно заявляет Фрайман, и манишка вылезает из его пиджака.— На тех же началах: за первые две недели получу я. Вы же понимаете — больше я с вас не возьму.
Бабушка растроганно благодарит Фраймана и зовёт Сёму.
— Ну-ка, посмотри на меня,— говорит ему Фрайман.— Мы сделаем пз тебя настоящего обувщика. Ты хочешь быть обувщиком?
Сёма молчит: ему неприятна горячность Фраймапа.
— Ты молчишь, потому что ты молод,-Ты ещё не знаешь, что значит обувщик. Думаешь, я зря забрал тебя от Магазаии-ка? Я всё время крутил себе мозги, где бы лучше тебя пристроить. Но это, кажется, самое лучшее. Завтра же мы с тобой пойдём.
— Завтра?
— Да. Только смотри весело. Господин Гозмаи любит весёлых. У него был один приказчик, так ои всё время вздыхал. Гозман сказал ему: «Если б мы торговали гробами, так делу нужны были бы ваши вздохи, но мы торгуем обувью. Знаете что: нате вам... до свиданья. Когда я заведу торговлю гробами, я вас буду иметь в виду!» Ты понимаешь, Сёма, что значит весёлые глаза?
Сёма понимает всё, п ему хочется послать к чёрту Фраймапа, но он сдерживается и, неловко переминаясь с поги на ногу, ждёт, что будет дальше.
— И потом,— продолжает Фрайман, обращаясь к бабушке,— нужно же знать Гозмана, что это за человек. Европеец! По секрету вам «гажу, он даже курит в субботу. Да, да, честное слово! И он любит, чтоб мальчик был чистым, чтоб от мальчика хорошо пахло.
Истощив запас своих пожеланий, Фрайман быстро прощается. Бабушка вручает ему куртаж1: Сёмин заработок за две недели у Магазаиика. Ведь какое его дело, что бабушка передумала делать из внука мануфактуриста. Правда, совет дал Фрайман, но он разве заставляет её? Если пе хочет — не надо!.. Присев на кончик стула, он сосредоточенно пересчитывает монетки. Очень хорошо, всё точно. Прощаясь, он говорит:
— Значит, завтра идём. Уверяю вас, мадам, вы мне скажете спасибо. Хозяин ему будет — ну всё равпо как родной отец.
1 Куртаж — вознаграждение посреднику.
У господина Гозмана новый служащий — Сёма Гольдин. Рубль в месяц, весёлые глаза, уметь отвечать и уметь молчать. Вот и всё. Больше от мальчика ничего не хотят. Мальчик сидит на скамеечке — он уже вымел сор, помыл пол, почистил мелом ручки двери и сейчас может отдохнуть. Дедушке очень плохо, и нельзя понять, что с ним. Компрессы, горчичники, порошки— ничто не помогает. Он не хочет есть, ему силой вливают ложечку жидкой каши. Только пить и пить. Сёма с тоской думает о дедушке, вздыхает и вздрагивает. Рядом стоит хозяин. На нём длинный чёрный сюртук, белый жилет с блестящими перламутровыми пуговицами и бархатная ермолка. Он смотрит внимательно на Сёму, и тот вспоминает, что нужны весёлые глаза. Чёрт знает, где их взять, эти весёлые глаза!
— Я вам нужен, господин хозяин?
— Принеси стул.
— Вот, господии хозяин.
— А если на нём пыль?
— Была, господип хозяин.
— Ну-ка, позови Менделя.
Приходит конторщик Мендель, и хозяин, иронически улыбаясь, спрашивает:
— Что ж там у тебя получилось?
— Итого мы будем иметь на балансе 1 пять тысяч рублей чистой прибыли. По дебету...2
— Что вы мне говорите — дебет, кредит!3 Я имею то, что я могу пересчитать своими руками. Это я имею! А то, что я буду иметь, считать рано. Ваш дебет ещё может полететь к чёрту.