Повседневная жизнь отцов-пустынников IV века
Шрифт:
Отсутствие презрения к женщинам у Отцов–пустынников
Анатоль Франс вложил в уста своей Тайс следующую фразу: «Я знаю, что святые пустынники ненавидят женщин, которые, как я, созданы, чтобы обольщать» [128] . Однако мы можем утверждать, что ни в одном раннем тексте об Отцах пустыни нет ни единого факта и ни единого слова, оправдывающего подобное заверение. Авва Арсений, конечно, мог довольно прохладно принять римскую матрону, специально пришедшую в Египет, чтобы увидеть его [129] , или решительно оттолкнуть молодую эфиопку, которая на берегу Нила подошла, чтобы коснуться его милоти [130] … Но он воспринял как урок ее слова: «Если ты монах, иди на гору!» [131] Даже при встрече с проститутками Отцы пустыни не проявляли никакого презрения. Несколько апофтегм показывают нам отшельника, который соглашается встретиться с женщиной либо с тем, чтобы ее обратить, либо чтобы спасти заблудшего монаха и вернуть его в пустыню [132] .
128
Tha"is. Paris, 1925. P. 123 (Франс А Собрание сочинений. В 4 т. М., 1983. T. 1.С. 220).
129
А 66 (=Арсений, 28. Достопамятные сказания. С. 22).
130
Милоть — накидка из козлиной или овечьей шкуры, служившая монахам верхней одеждой.
131
А 70 (=Арсений, 32.
132
А 355, А 875, А 917; N 43, N 44, N 179.
Пытаясь утешить матрону, которую выпроводил авва Арсений, архиепископ Феофил говорит ей: «Разве не знаешь ты, что ты женщина и что с помощью женщин враг воюет со святыми?» [133] Конечно, мы видим в апофтегмах многих женщин, соблазняющих или пытающихся соблазнить монахов [134] . Но мы видим там же и других женщин, сопротивляющихся монахам, которые хотят вовлечь их в грех, и помогающих им остаться верными своему монашескому призванию [135] . Это противоречит весьма пессимистичному суждению, высказанному позднее Иоанном Мосхом (VII век): «Соль происходит из воды, но, приближаясь к воде, она растворяется и исчезает. Также и монах происходит от женщины, но если приблизится к женщине, ослабевает и превращается в ничто» [136] . Евагрий бежал из Константинополя, чтобы избавиться от женщины, в которую был влюблен [137] , но ведь другая женщина, Мелания, наставила его на путь праведный в Палестине [138] .
133
А 66 (=Арсений, 28. Достопамятные сказания. С. 22).
134
N 176, N 189; Bu II 421.
135
N 49, N 52.
136
Иоанн Мосх. Луг духовный, 217.
137
Лавсаик, 38, 3.
138
Там же, 8–9.
Доказательством того, что Отцы пустыни не питали отвращения к женщинам, может служить то, что они охотно совершали для них чудеса. Иоанн Ликопольский вернул зрение жене одного высокопоставленного чиновника [139] . Авва Лонгин излечил от гангрены руку одной женщины, которую та просунула ему в окно кельи [140] . Антоний за свою жизнь вылечил нескольких девочек и женщин, но по большей части — находясь в отдалении от них [141] . Чтобы излечить женщину, пораженную раком груди, авва Лонгин без колебанй коснулся ее больного органа [142] . Макарий также излечил бесноватую, двадцать дней растирая ее освященным елеем [143] .
139
История монахов, 1, 12.
140
Sy 19, 7 (=Древний Патерик, 19, 7).
141
Житие Антония, гл. 48; 58; 61; 71.
142
А 451 (=Лонгин, 2. Достопамятные сказания. С. 100; ср. Древний Патерик, 19, 6). (В русском переводе «перекрестил больное место», в греческом стоит глагол sfragiz^o, обычное значение которого «прилагать печать, обозначать, метить». Отсюда не ясно, касался ли авва больного места этой женщины или же совершил крестное знамение над ним. — А. В.)
143
Лавсаик, 18, 11.
Но есть и еще более веское доказательство: та доброта, с которой Отцы пустыни обращались с женщинами, которые плохо себя вели с монахами. Как-то раз монахи вместе с аввой Аммоном пришли к одному брату, у которого в келье была женщина, чтобы обличить его. Брат спрятал женщину в бочку [144] . Когда Аммон вошел в келью вместе с обличителями, он разгадал эту уловку и уселся на бочку. Доносчики тщетно обшарили все помещение. После того как они, сконфуженные, удалились, Аммон просто взял монаха под руку и сказал ему: «Следи за собой, брат» [145] . Другой монах жил с одной женщиной. Узнав, что она родила, Пимен велел своему ученику принести им кувшин вина, чтобы они отпраздновали рождение ребенка [146] . А как поступил тот старец, который принял у себя на ночь монаха и монахиню? Ложась спать вместе с ними, он заметил, что они соединились, чтобы совершить грех, но не сказал им ничего и отпустил их на следующее утро. Однако он помолился о них, и оба виновника пришли к старцу, каясь ему в содеянном [147] . Даже если эти рассказы не более чем вымышленные истории, служившие для назидания, они никоим образом не свидетельствуют о каком-либо презрении по отношению к женщинам у Отцов пустыни.
144
Речь идет о пифосе — большом сосуде, сделанном чаще всего из обожженной глины и служившем для хранения зерна. Согласно античной традиции, в таком пифосе жил известный греческий философ Диоген.
145
А 122 (=Аммон, 10. Достопамятные сказания. С. 36).
146
Sy 9, 20 (=Древний Патерик, 9, 19).
147
N 13.
Сексуальность в пустыне
Часто христианству первых веков, и в особенности монашеству, приписывают женофобию, граничащую с навязчивой идеей. Но по крайней мере по отношению к Отцам пустыни данное мнение, как кажется, в корне неверно. Об этом свидетельствует та простота, и даже наивность, с которой некоторые Отцы приводят для доказательства своих мыслей сравнения, заимствованные у женщин. Арсений и Макарий сравнивают отшельника в своей келье с девушкой, живущей сокровенно в своей комнате до замужества [148] . Иоанн Колов не боится приводить в своих притчах примеры двух нагих женщин или проститутки, у которой было много любовников [149] . Другой старец использует образ матери, обмазывающей свои соски горьким растением, чтобы отнять ребенка от груди. Это горькое растение — мысль о смерти, с помощью которой монах должен изгонять нечистые образы! [150] Авва Лонгин идет еще дальше и уподобляет душу, очистившуюся от страстей и получившую благодать Духа Святого, беременной женщине, у которой прекратились месячные [151] . Авва Олимпий, мучимый бесом сладострастия, который подталкивает его к тому, чтобы уйти из пустыни и жениться, лепит из глины женщину, а затем девочку, говоря себе при этом: «Вот, у тебя жена и дочка, нужно много работать, чтобы их прокормить!» Благодаря своему рвению к работе он стяжал Божью благодать, и искушение исчезло [152] .
148
А 82, А 474 (=Арсений, 44; Макарий, 21. Достопамятные сказания. С. 28, 107).
149
А 330–331 (ср. Иоанн Колов, 14. Достопамятные сказания. С. 79).
150
N 182.
151
А 453 (=Лонгин, 4. Достопамятные сказания. С. 100: Авва Лонгин сказал авве Акакию: жена тогда узнаёт, что она зачала, когда остановятся ее крови. Так и душа тогда узнаёт, что она получила Духа Святого, когда остановятся в ней токи низких страстей. Доколе душа одержима бывает страстями,
152
А 572.
Что до сексуально озабоченных монахов, то таких можно было найти в пустыне, как и везде, но встречаются они чрезвычайно редко, поскольку мы обнаружили о них всего два упоминания в трех тысячах апофтегм, которые нам известны. Так, некоему брату во время жатвы показалось, что он видит монаха, совокуплявшегося с женщиной на поле. Приблизившись к парочке, чтобы положить конец безобразию, он понял, что это всего–навсего два снопа, лежащих один на другом [153] . Другой монах пришел к старцу, чтобы обличить двух братьев, которые «были вместе и впали в грех». Когда наступил вечер, старец позвал двух братьев, которые, как выяснилось, вынуждены были спать на одной циновке под одним одеялом, и затем сказал своему ученику: «Запри этого брата в отдельной келье, ибо это он искушаем» [154] .
153
А 688.
154
N 181.
Обширные сведения источников об Отцах пустыни, которыми мы располагаем, показывают, что у них нет и тени того манихейства, которое вынуждало бы их презирать тело, пол, женщин, но мы находим там здоровый реализм по отношению к плоти. Отшельники остаются нормальными людьми со свойственными людям инстинктами и желаниями. Ни один из них не доходил, подобно Оригену, до самооскопления [155] , чтобы лучше соблюсти целомудрие, но они понимали всю силу отречения, которая выражена в словах Христа о тех, кто «сделали сами себя скопцами для Царствия Небесного» (Мф. 19, 12). Их не удивляют те влечения, иногда довольно сильные, которые они испытывают. И разве один из них не сказал как-то, что и десяти женщин будет мало, чтобы удовлетворить его желание? [156] Один старец сказал так: «Написано о Соломоне, что он любил женщин. Естественно, что все мужское начало любит начало женское, но мы обуздываем наши помыслы и принуждаем природу, чтобы привести ее к чистоте и помешать ей впасть в сладострастье» [157] . Евагрий и его ученики, возможно, весьма желали такого бесстрастия, которое позволило бы им не испытывать более никакого чувства при виде обнаженной женщины, заключенной в их объятия [158] , но самые разумные среди Отцов были большими реалистами, как, например, авва Авраам, который преподал урок одному старцу, считавшему себя полностью свободным от плотских влечений: «А если, войдя в келью, ты обнаружишь женщину, распростертую на циновке, можешь ли ты подумать, что это не женщина?» — «Нет, — ответил старец, — но я отсеку мысль о том, чтобы коснуться ее». — «Так вот, — заключил Авраам, — страсти еще живы, и только святыми они обуздываются» [159] .
155
Такие сведения сообщает Евсевий в своей «Церковной Истории» (VI, 8). По его словам, Ориген буквально понял слова из Евангелия о скопцах. Однако не все современные ученые склонны доверять этим данным.
156
А 789.
157
N 593.
158
Иоанн Кассиан. Собеседования, гл. 15, 10; ср. гл. 12, 7.
159
А 140 (=Авраам, 1. Достопамятные сказания. С. 40–41).
Если собрать все рассказы о плотских искушениях, которым поддались монахи, то это может произвести впечатление [160] , но намного больше было тех искушений, против которых они устояли. С другой стороны, почти все, кто пал, затем восстали и принялись с еще большей ревностью и смирением вести монашескую жизнь. В современном обществе, где секс и сексуальность стали предметом весьма важным, бывает сложно беспристрастно понять подлинное целомудрие и воздержание от любых плотских удовольствий. И это вполне достаточная причина, чтобы не судить строго первых монахов в этом вопросе.
160
Особенно если мы будем подходить к этим текстам с недостаточной степенью понимания, как это иногда делает Алин Руссель (Aline Roussette) в своей книге «Porneia, De la ma^itrise du corps `a la privation sensorielle». Paris, 1983, которая, в частности, пишет о сексуальных отношениях отшельников с женщинами, случайно встретившимися во время их путешествий: «Это было делом столь банальным, что забеременевшие женщины, не желая выдавать своего любовника, с легкостью могли обвинить в своей беременности анахоретов» (Р. 187).
Отцы–пустынники и отроки
Если речь идет о местах заключения, казармах или монастырях, то есть о среде, где отсутствуют женщины, то всегда встает вопрос о риске впасть в гомосексуальные отношения. Хорошо известно, насколько широко в Античности была распространена педерастия. И если Египет в целом казался мало подверженным этой порче, то регионы, где эллинизм прочно пустил свои корни, такие как Александрия, вряд ли смогли ее избежать. Когда Афанасий устами Антония в своем апологетическом слове обличает гомосексуальные извращения, он говорит с греками, а не с египтянами [161] . Подобные слабости могли случаться и в среде отшельников, но было бы ошибкой предполагать, что они были там делом обычным.
161
Житие Антония, гл. 74.
Отцы пустыни a priori не испытывали предубеждения по отношению к детям. В отличие от пахомианских общин отшельники были не в состоянии привлекать к себе и размещать у себя детей. Уединение и та суровая жизнь, которую вели пустынники, были не для отроков. Дети, которые упоминаются в апофтегмах, в основном не являются ни монахами, ни теми, кто готовится вступить на этот путь. Так, например, мальчик, которого встречает Макарий, просто пасет скот [162] . Повсюду в Египте можно видеть детей, которые присматривают за волами или ослами. Часто они шалят, шумят и резвятся [163] . Однако некоторые подростки могли прийти в пустыню вместе со своими отцами или старшими братьями. Например, Карион привел с собой своего сына Захарию, которому пришлось рано стать «старцем» [164] , а в общине семи родных братьев, к которым принадлежали Пимен и Ануб, подвизался и молодой Паисий, который не всегда был слишком мудр, причем настолько, что другие помышляли о том, чтобы прогнать его [165] . Также известно об отроке, жившем в Келлиях, который потрясающе знал Писание [166] . В наши дни Ефраим [167] может посвятить целую главу своей книги «апофтегмам детей пустыни» [168] . Так его община понимает и девственников, и женатые пары с детьми. Но ничего этого нет в пустыне первых Отцов. Самое большее, что мы могли бы процитировать, это мудрые ответы, адресованные Макарию одним юным погонщиком верблюдов и приведенные впоследствии аввой: «Отрок, что мне делать, ибо я голоден? — и он сказал мне: “Вот, ешь!” Я поел, но все равно был голоден. Тогда он мне сказал: “Ты, возможно, осел, отче, поскольку ты всегда хочешь жрать”. И я возвратился к себе, наученный этим ответом» [169] .
162
N490 А.
163
А 490, А 729, N 338.
164
А 243–247; А 441 (см. Карион, 2. Достопамятные сказания. С. 95–96).
165
А 747, А 754, N 448 (ср. Пимен, 2. Достопамятные сказания. С. 132).
166
Arm 10, 149: SP, nouveau recueil, P. 263 (Il 148).
167
Основатель харизматической «Общины Иуды льва и жертвенного Агнца», о чем уже упоминалось.
168
'Ephra"im. D'ej`a les bl'es sont blanc. Paris, 1987. P. 103–121.
169
N 490 A