Поздний гость. Стихотворения и поэмы

Корвин-Пиотровский Владимир Львович

* * *

А. Г. Воронцовой-Дашковой

Всё реже всплески водяные И скрип уключины сухой, Лишь осень в заводи глухой Полощет пальцы ледяные. Двоится эхо над рекой — Протяжный голос повторений, Ряд музыкальных ударений, Еще не связанных строкой. И в небе мертвое крыло, Как некий образ стихотворный, Роняет капли крови черной На замедленное весло, — И над пустынным островком (Пример падений иль парений), Колеблемые ветерком, Летят

обрывки оперений В таком безмолвии, в таком, — Весь мир заполнен тишиной И шорохом и сожаленьем, Души тревожным изумленьем, И высотой и глубиной.

* * *

А. Н. Кожиной

Под топот беспокойных ног Выходят скрипки на арену, — Прелюдия или пролог, Подготовляющий измену. – Оле, оле! — поджарый бык, Как контрабас, копытом роет, Пузырчатая пена кроет Его изжеванный язык. И точно соблюдая меру, Усердно пляшет дирижер, — Кармен глядит, глядит в упор На золотистого тореро. Здесь смерть уже на волосок, — Как эти флейты загрустили, Как эти плечи опустили Ознобом тронутый платок. – Оле, оле! — Не всё ль равно, — Два сердца связаны до боли, Им в каждой музыке дано Встречать друг друга против воли… А сад мучительно поет, Деревья обратились в звуки, — – Я ранен, милая, — и вот — Все скрипки поднимают руки.

* * *

Беззвездный мир и тишина, Мир позднего благоуханья, В саду глубокая волна Таинственного задыханья. Вот дрогнет ветка в стороне, Тяжелый лист перевернется, И ночь, вздохнувшая во сне, Вдруг каждым деревом проснется. Всё шире призрачных ветвей Торжественное колыханье, Всё ощутимей меж бровей Прохлады близкое дыханье. Как будто осень лишь ждала В аллеях душных этой встречи, — Она вплотную подошла И тронула меня за плечи. И наклонясь из темноты, В лицо мое глядит тревожно И хочет угадать черты, Признать которых невозможно.

* * *

Влюбленный в ночь, я ночи жду, — Был долог день тяжеловесный, — Как пахнет сыростью в саду И нежной плесенью древесной — Сойди, благословенный мрак, Заполни все земные щели, — Ни лая хриплого собак, Ни подлой человечьей трели. Лишь сердца бой. Издалека, Послушная живому звуку, Безмолвья темная рука Мне слабо пожимает руку. В пустынном небе ни звезды, Но кое-где меж облаками Как бы росистые следы, Оставленные каблуками. Закинув голову назад, Сорвать воротничок позорный — Где это было? Ночь и сад, Глубокий вздох и шорох черный.

* * *

И. Б. Дерюгиной

Туманной осени пора, Зари последней позолота, — В саду редеющем Забота Глядит в большие вечера. Она проходит по аллее, Сырыми листьями шуршит И, отдыхая иль жалея, Домой вернуться не спешит. От пряди легкой и небрежной Тень голубая на виске, И ягоды рябины нежной В ее рассеянной руке. Душа смущенная

не знает, О чем поет, зачем грустит, — Прощается иль вспоминает, Иль ласточкой летит, летит — Но эти сумерки вдыхая, Так долго слушает она, Как будто музыка глухая Ей в каждом дереве слышна.

* * *

В. Н. Осипьян

Я выйду ночью как-нибудь, Тихонько сяду у порога, Чтоб помолчать, чтоб отдохнуть, Взгрустнуть иль помечтать немного. Всё будет пусто вкруг меня, Ни друг, ни враг не станет рядом, И только два иль три огня Зажгутся над соседним садом. Я буду в тишине ночной Смотреть на отблески живые, — Вздыхая, ветка надо мной Уронит капли дождевые. Как слезы, дальним холодком Они щеки моей коснутся, И, может быть, в душе проснутся Воспоминанья ни о ком — О тени легкой и незримой В воображаемой стране, Приснившейся когда-то мне В бессоннице неповторимой.

* * *

Е. Б. Хрущовой

Не правда ль, — вечером, когда Нам кажется, что нас забыли, Мы вспоминаем иногда И тех, кого не полюбили. Без угрызений, без тоски И, может быть, без сожаленья Мы узнаем полет руки, Лицо, зачеркнутое тенью, Иль голос, иль случайный знак, Какое-то простое слово, — И сердце вдруг забьется так, Как будто плакать мы готовы… Воспоминаний поздний свет, Разоблаченная химера, — Должно быть, счастью места нет В душе, счастливой свыше меры. Оплачем всё, что стоит слез, Оплачем даже эти слезы, — Гиперболические розы И куст обыкновенных роз.

* * *

Когда рояль дрожит струнами, И ночь, готовя эпилог, Прохладой, шорохом и снами Вливается через порог, И, поздний сон оберегая, Послушным клавишем звуча, — Не ты войдешь, но та другая, — Мой легкий сон, моя свеча, Моя звезда, — иль отраженье В уже распавшейся волне, — Вечернее самосожженье, Затрепетавшее в струне, И всё, что будет долго длиться Земной любви наперекор, — Лететь, и падать, и томиться, Как эхо гор, как эхо гор —

* * *

Здесь близок океан. Сюда Порой доходит ропот странный, — На нас прозрачная звезда Глядит из ночи безымянной. Неосязаемый простор Порос деревьями густыми, На горизонте цепи гор Цепями кажутся простыми. Какая тишина, мой друг! Лишь птица изредка рванется, Неровный обозначит круг И в чащу сонную вернется. И вновь таинственный прибой Встает и глохнет в отдаленье, Как будто где-то за тобой Огромное сердцебиенье.

* * *

Давай немного постоим, Послушаем еще немного, — Как в детстве, именем моим Меня окликнула дорога. Быть может, это голос твой, Но только глуше и печальней, Быть может, кто-то неживой Прельщает нас дорогой дальней. Таинственная власть примет, — Как захватило нас молчанье, Вот эта ночь, и звездный свет, И листьев сонное журчанье.