Пожар любви

Лэниган Кэтрин

Несколько часов спустя Тэд Макалистер скончался во сне.

Глава 16

Во время похорон и потом в церкви Лили все время держала Зейна за руку. Он изо всех сил старался сдержать свое горе, пытаясь побороть чувство досады и ощущение несправедливости жизни, которое испытывает человек, сталкиваясь лицом к лицу со смертью. Каждый раз, когда он сдерживал подступавшие слезы, Лили замечала, что у него учащается пульс.

Она обратила внимание на то, как Зейн опекал свою мать, стараясь предупредить всякое ее желание, словно она была его ребенком, а не наоборот. Когда она прилегла на несколько минут до прихода родственников и друзей, он принес ей чай в комнату. И хотя Зейн все еще вспыхивал каждый раз, когда слышал ее рассказы о мексиканском целителе, Лили видела, насколько все его поведение проникнуто заботой о матери. Если в разговоре с гостями ее религиозное рвение заходило слишком далеко, Зейн вмешивался в беседу и старался сменить тему, чтобы она не оказалась в неловком положении.

Лили слишком хорошо знала, что Зейн многого не одобрял в поведении Ханны, но за его способность забыть об этом и за заботу о матери в этот трудный час она любила его еще больше.

Сама она весь день еле сдерживала слезы. Ей все время казалось, что она мало помогает Зейну, хотя она очень старалась. Лили с радостью приняла бы на себя всю его боль. Именно в день похорон Тэда Макалистера она окончательно поняла, что ее сердце всегда будет принадлежать Зейну, и только ему.

Наступило время возвращаться в Хьюстон, но Лили не могла уехать.

— Мне надо побыть здесь, пап, — сказала она Джей Кею со слезами на глазах. — Я нужна ему. И его мать согласна, чтобы я осталась.

— Ты действительно нужна Зейну.

Арлетта щурилась от солнца. Она принялась рыться в сумочке в поисках солнечных очков.

— Так. Думаю, тебе следует вернуться с нами. Зейн должен побыть с матерью. Мне кажется, с твоей стороны эгоистично лишать его такой возможности.

Лили и без того чувствовала себя так, будто ее изрубили на мелкие кусочки. У нее не было сил спорить с матерью. Она просто повернулась к отцу:

— Папа, пожалуйста!

— Оставайся, сколько сочтешь нужным. Если Зейн не сможет привезти тебя, я сам за тобой приеду. — Он поцеловал ее в лоб и улыбнулся. — Я люблю тебя, Лили.

— И я тебя, папа. — Она крепко обняла отца.

Арлетта молча взирала на то, как ее муж и дочь обнимали друг друга. Потом повернулась и направилась к «кадиллаку».

— До свидания, Лили, — бросила она через плечо.

— Пока, мам, — ответила Лили, чувствуя тяжесть на душе. Она заглянула в глаза отцу. — Папа, почему она так себя ведет? Неужели ей не понятно, какое это горе для Зейна? И для меня тоже. Неужели в ней нет ни капельки сочувствия?

Джей Кей тяжело вздохнул.

— Да нет. Просто она никогда не показывает своих чувств. Но если надо, она будет рядом.

— Знаю, папа. Знаю. В семье все должны держаться друг друга. Ты так всегда говоришь.

— И готов повторить снова. Что бы там ни было, она твоя мать.

— Знаю. — Лили поцеловала его в щеку. — Пока, пап.

— До свидания, милая. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне.

— Хорошо.

Когда машина родителей отъезжала, поднимая тучи пыли, Лили все еще стояла на ступенях дома.

Через некоторое время Арлетта произнесла:

— Ты совершенно утратил контроль над своей дочерью, Джей Кей.

— Если хочешь знать правду, никто и не имел контроля над Лили. Никогда.

— Да, по твоей вине.

— Не думаю, что я виноват в этом. Просто Лили — это Лили, я люблю ее такой, какая она есть. И ей это нравится.

Арлетта тяжело вздохнула и сложила руки на груди. Она совсем не понимала дочь. Что Лили нашла в этом деревенском парне, кроме смазливой наружности? Конечно, Зейн неплохой мальчик, но какие у него шансы стать богатым? И почему нынешняя молодежь не думает о будущем? Они живут только сегодняшним днем.

«Ладно, — думала Арлетта. — Ей же хуже. Неудачно выйдет замуж, а потом, когда Зейн бросит ее или она сама в нем разочаруется, прибежит со слезами домой, и мне придется все расхлебывать».

Может, для Лили и лучше посмотреть на Зейна в привычной для него обстановке. Арлетта не представляла, как Лили сможет поладить с Ханной Макалистер. Собственно говоря, как вообще с ней можно уживаться? Конечно, она и сама не без греха, но у нее по крайней мере мозги не набекрень, как у Ханны. Усмехнувшись, она подумала, не станет ли эта женщина для Лили и Зейна той самой каплей дегтя в бочке меда, которая способна все испортить.

Владения Макалистеров составляли двадцать акров холмов. Ближайшие соседи жили в двух милях к востоку. Обо всем этом Зейн рассказывал Лили, пока вел ее за руку — показать свое «секретное» место. Они спустились по каменистому склону холма между низкорослых дубков и наконец оказались на поляне.

— Никогда бы не подумала, что у тебя есть такое место, — сказала Лили, глядя в небо. — Ты всегда говоришь только о городе.

Зейн недовольно отвернулся.

— Знаю. Но даже мне нужно такое убежище. Особенно теперь. И я рад, что ты здесь со мной.

Не ответив ни слова, Лили улыбнулась и стиснула его руку. Она думала о том, как красива эта земля. В ней было что-то экзотическое, напоминавшее больше виды Африки, чем Техас. В лицо дул сухой, знойный ветер, и она сразу же представила себе белых первопроходцев, которые шли по этой земле дальше на запад. Ей нравились изогнутые, корявые мескитовые деревья и ароматные кипарисы, оживлявшие ландшафт. Плоские вершины столовых гор издалека напоминали Аризону и отдельные районы Мексики. Над головой кружил ястреб. Вскоре он улетел.

Звук птичьих крыльев вывел Зейна из задумчивости. Он обнял Лили и потянул к себе.

— Весной здесь течет небольшой ручей, но летом он всегда высыхает, и к зиме от него почти не остается следов. А каждую весну он появляется снова. Всегда. — Он показал в сторону. — Видишь эти камешки? Это я их туда сплавляю весной, когда течет ручей.

— Ты хорошо играешь в эту игру?

— Да, — глубоко, с болью вздохнул он, — меня папа научил. Он играл лучше всех.