Правда
Шрифт:
— Господин Тюльпан совсем не страшный, — уверил господин Кноп.
Это было явным преуменьшением. Некоторое время назад его партнер приобрел пакетик порошка, который, по заверениям торговца, был «дьявольской пылью», но, по мнению господина Кнопа, являлся не чем иным, как измельченным медным купоросом, который, очевидно, вступил в реакцию с входящими в состав «грязи» реактивами («грязью» господин Тюльпан закусил чуть раньше) и превратил одну из лобных пазух господина Тюльпана в электрический мешок. Сейчас его правый глаз медленно вращался, а по волоскам, торчащим из ноздри, периодически пробегали искры.
— То есть разве он так уж
— Вот так,ять, — продемонстрировал господин Тюльпан, половина лица которого то загоралась, то гасла.
Чарли с воплем отпрянул.
— Ну, возможно, не совсем так, — заметил господин Кноп, — но похоже.
— Я больше не хочу этим заниматься! — завопил Чарли.
— Десять тысяч долларов, Чарли, — посулил господин Кноп. — Очень большие деньги.
— Я слышал об этом Витинари, — сказал Чарли. — Если у нас ничего не выйдет, он бросит меня в яму со скорпионами!
Господин Кноп только развел руками.
— Яма со скорпионами — это не самое страшное, что может случиться. Ты меня понимаешь?
— Просто, ять, пикник по сравнению со мной, — пророкотал господин Тюльпан, светя носом.
Глаза Чарли заметались по сторонам в поисках пути к бегству. В такие моменты Чарли, как правило, прибегал к хитрости. Это было кошмарное зрелище. Примерно настолько же естественное, как собака, играющая на тромбоне.
— Нет, на десять тысяч я не согласен, — наконец сообщил Чарли. — То есть… без меня вы никуда…
Последняя фраза повисла в воздухе. Господин Кноп уже готов был подвесить рядышком и самого Чарли.
— Но, Чарли, мы же договорились, — мягко напомнил он.
— Да, а теперь мне кажется, что это стоит дороже, — упорствовал Чарли.
— А тебе что кажется, господин Тюльпан?
Тюльпан открыл было рот, чтобы ответить, но вместо этого чихнул. Ослепительно сверкнувшая молния ушла в землю через цепь Чарли.
— Думаю, мы можем повысить вознаграждение до пятнадцати тысяч, — согласился господин Кноп. — Но этим, Чарли, мы серьезно уменьшаем нашу долю.
— Ну хорошо… — неуверенно произнес Чарли. Он старался держаться от господина Тюльпана подальше. Волосы на голове господина Тюльпана стояли дыбом.
— Но мы хотели бы удостовериться, что ты действительно пытаешься помочь нам, — продолжил господин Кноп. — Прямо сейчас. Тебе нужно только сказать… Что тебе нужно сказать?
— «Ты освобожден от своей должности, дружище. Можешь идти на все четыре стороны», — сказал Чарли.
— Но говорить это нужно совсем не так. Понимаешь, Чарли? — поморщился господин Кноп. — Ты отдаешь приказ. Ты его босс. И смотреть ты должен высокомерно. Ну, как бы тебе объяснить… Допустим, ты хозяин лавки. И он просит у тебя кредит.
Было шесть часов утра. Морозный туман сжимал город в тисках, пытаясь выдавить из него все признаки дыхания.
Они появлялись из тумана, ныряли в словопечатню позади «Ведра», после чего снова исчезали в тумане — на разнообразных ногах, костылях и колесиках.
— Чавводам-прда!
Услышав этот вопль, лорд Витинари немедленно послал ночного чиновника к воротам.
Сначала он обратил внимание на название. Потом улыбнулся, увидев девиз.
И внимательно прочел слова:
САМАЯ ХОЛОДНУЩАЯ ЗИМА
НА ПАМЯТИ НЫНЕШНЕГО ПОКОЛЕНИЯ,
И ЭТО - ОФИЦИАЛЬНО!
***
«Уж и не припомню таковенных холодов, — сообщил „Правде“ д-р Феттель Додгаст (132) из Незримого Университета. — Да, когда я был на 1/2моложе, холода были совсем другие!»
***
Сосульки длиной с руку были зафиксированы на водосточных трубах по всему городу, многие насосы просто замерзли.
***
Д-р Додгаст (132) заявил, что нынешняя зима много хуже зимы 1902 года, когда в город пришли волки. «И прикинь, — добавил он, — мы были им рады, потому что не видели свежего мяса аж две недели!»
***
Господин Йосия Винтлер (45) с Ласточкиной улицы, 12б, вырастил 100% Забавный Овощ, который готов продемонстрировать всем желающим за умеренную плату. Овощ и вправду чудной.
***
Господин Кларенс Гарри (39) умоляет информировать публику о том, что потерял ценные часы — вероятно, в районе «Сестер Долли». Награда нашедшему. Обращаться в контору «Правды».
***
Изданию требуется иконографист с собственным борудованием. Обращаться в контору «Правды». Под вывеской «Ведро».
***
Вчера пополудня некий злодей украл серебра на 200 $ из ювелирной лавки «Г. Свиньленд и Сын», что на Ничевоподобной. Господин Свиньленд (32), которого держали на острие ножа, сообщил «Правде»: «Найти паскудника будет просто. Не так-то много людей ходят с чулками на головах».
И лорд Витинари улыбнулся. И кто-то тихо постучал в дверь. И патриций посмотрел на часы.
— Войдите, — сказал патриций.
Ничего не произошло. Через несколько секунд снова раздался вежливый стук.
— Войдите.
И снова ничего, кроме выжидающей тишины.
И лорд Витинари коснулся вполне обычной на вид части своего письменного стола.
И длинный ящик бесшумно, как по маслу, выдвинулся из массивной ореховой столешницы. На черном бархате лежали разнообразные тонкие предметы, все как один подходящие под определение «очень острый».
И патриций выбрал один из предметов, небрежно опустил руку вниз, бесшумно подошел к двери, повернул ручку и быстро отступил в сторону на случай, если дверь вдруг резко толкнут внутрь.
И опять ничего не произошло.
А потом дверь, несколько перекосившаяся из-за кривых петель, распахнулась.
Господин Маклдафф разложил на столе свежий экземпляр новостного листка. Все собравшиеся на завтрак единодушно согласились с тем, что господин Маклдафф как приобретший «Правду» является не просто владельцем, но своего рода священнослужителем, который должен донести содержание листка до признательных масс.
— Здесь говорится, что одному мужику с Ласточкиной удалось вырастить презабавный овощ, — сообщил господин Маклдафф.
— Надо будет обязательно сходить посмотреть, — сказала госпожа Эликсир.
На другом конце стола кто-то поперхнулся.
— Ты в порядке, господин де Словв? — спросила она, в то время как господин Ничок хлопал Вильяма по спине.
— Да-да, конечно, — задыхаясь, произнес Вильям. — Прошу прощения, чай попал не в то горло.
— В той части города хорошая почва, — заметил господин Каретник, торгующий семенами вразнос.