Правда
Шрифт:
— Это были совсем новые часы, подарок моего отца, — сообщил мужчина. — Я целую неделю их ищу!
— Послушай, здесь не…
— Если вы отпечатаете на бумаге о том, что я их потерял, быть может, тот, кто нашел, вернет мои часы? — спросил мужчина с совершенно неоправданной надеждой в голосе. — А я заплачу вам за хлопоты шесть пенсов.
Шесть пенсов есть шесть пенсов. Вильям, вздохнув, сделал пометку в блокноте.
Разобраться с зомби было сложнее. Он был серым, с прозеленью в отдельных местах, а еще от него воняло лосьоном после бритья с
— Люди хотят знать все о мертвецах, — с ходу заявил зомби.
Звали его Господин Скрюч, и произносил он свое имя так, чтобы всем сразу стало понятно: слово «Господин» пишется с большой буквы и является частью имени.
— Правда?
— Да, — многозначительно произнес Господин Скрюч. — И мертвецы порой попадаются очень интересные. Полагаю, людям будет интересно читать о мертвых.
— Ты говоришь о некрологах?
— Да, и о них тоже. Я могу писать их весьма увлекательно.
— Хорошо. Плачу двадцать пенсов за штуку.
Господин Скрюч кивнул. Было ясно, что он согласился бы заниматься этим бесплатно. Зомби передал Вильяму пачку желтоватых хрустящих листков.
— Вот весьма увлекательный некролог. Для затравки, — сказал он.
— О. И чей именно?
— Мой. Очень занимательное чтение. Особенно тот кусок, в котором я умираю.
Следующий посетитель и в самом деле был троллем. Но в отличие от большинства троллей, которые носили лишь необходимый минимум одежды, дабы успокоить помешанных на приличиях людей, этот тролль был одет в костюм. Только так можно было назвать сшитые из ткани трубы, из которых торчала голова тролля.
— Я — Рокки, — пробормотал он, застенчиво потупив взор. — Согласен на любую работу, шеф.
— А чем ты занимался впоследнее время? — спросил Вильям.
— Боксом, шеф. Но мне это не нравилось. Меня постоянно роняли на пол.
— А ты умеешь писать или, допустим, рисовать? — поморщившись, поинтересовался Вильям.
— Нет, дяденька. Но я умею поднимать тяжести и насвистывать мелодии.
— Не сомневаюсь, ты… очень талантлив, но боюсь…
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался человек в кожаных одеяниях и с топором наперевес.
— Вы не имели права писать это обо мне! — заявил он, размахивая лезвием топора прямо у Вильяма перед носом.
— Конечно-конечно. А ты кто?
— Брезок-Варвар, и я…
Мозг начинает работать намного быстрее, если подозревает, что его вот-вот разрубят пополам.
— О, если у тебя жалоба, ты должен обратиться к редактору по Жалобам, Обезглавливаниям и Публичной Порке, — мгновенно отреагировал Вильям. — То есть к присутствующему здесь господину Рокки.
— Это я, — радостно сообщил Рокки и положил ладонь на плечо человека.
Места хватило только для трех пальцев. У Брезока-Варвара подкосились ноги.
— Я… просто хотел сказать, — пробормотал он, — вы написали, будто бы я ударил кого-то столом. А я этого не делал. Что подумают обо мне люди, когда узнают, что я хожу и колочу всех столами? Что будет с моей репутацией?
— Понимаю.
— Я ударил его ножом. Стол — оружие для баб и трусов.
— Мы непременно отпечатаем опровержение, — пообещал Вильям, взяв в руку карандаш.
— А ты не мог бы добавить, что я оторвал Резаку Гадли ухо? Вцепился зубами и оторвал? Вот народ подивится! Уши ведь отрывать нелегко.
Когда все ушли, в том числе и Рокки, который создал себе рабочее место на стуле рядом с дверью в контору, Вильям и Сахарисса долго смотрели друг на друга.
— Утро выдалось странным,если не сказать больше, — произнес наконец Вильям.
— Я все выяснила о зиме, — сообщила Сахарисса. — А еще была совершена нелицензированная кража из ювелирной лавки, что на улице Искусных Умельцев. Унесли много серебра.
— Откуда ты об этом узнала?
— Рассказал подмастерье ювелира. — Сахарисса смущенно откашлялась. — Он… всегда выглядывает поболтать, когда я прохожу мимо.
— Правда? Просто здорово!
— А пока я тебя ждала, у меня возникла идея, и и попросила Гуниллу набрать шрифтом вот это.
Сахарисса застенчиво подвинула к нему по столу лист бумаги.
[Анк-Морпоркская Правда
Истина Сделает Вас Свободными. И Всё Такое!]
— Если поместить в верхней части листка, выглядит очень даже выразительно, — добавила она взволнованно. — Ну, что скажешь?
— А зачем этот фруктовый салат, листья и прочее? — спросил Вильям.
— Я придумала и сделала. — Сахарисса покраснела. — Выгравировала. Думала, что так будет выглядеть… ну, выразительно. Как высший класс. Тебе нравится?
— Очень красиво, — поспешил успокоить ее Вильям. — Очень красивые… э… вишенки…
— Виноградинки.
— Да, конечно, именно это я и хотел сказать. А откуда цитата? Очень многозначительная и… э-э… ничего не говорящая.
— Думаю, это просто цитата, — сказала Сахарисса.
Господин Кноп закурил сигарету и выпустил струйку дыма во все еще влажный воздух винного погреба.
— Итак, похоже, в данном случае мы имеем дело с каким-то недопониманием, — сказал он. — Мы же не просим тебя заучить наизусть целую книгу. Ничего сложного. Ты должен всего-навсего посмотретьна господина Тюльпана. Это так трудно? У подавляющего большинства людей это получается без специального обучения.
— Я где-то… бутылку потерял, — пробормотал Чарли, шаря руками между брякающих пустых бутылок.