Предсказанная
Шрифт:
— Нагр-ражу… щедро… бессмер-ртие..
— Спасибо, не надо!
— Пр-роси… чего хочешшш…
«Свали куда подальше», — едва не сказала Анна, но вовремя прикусила язык. Могли и счесть за просьбу, а потом потребовать выполнения обязательств. Здесь, судя по недавнему препирательству Флейтиста с хозяевами башни, к словам относились серьезно.
— Ничего не хочу! И ничего не дам!
— Умр-рете все, — оскалилась громадная пасть, в которую можно было запихнуть типовую московскую пятиэтажку.
Стена пламени ударила в щит, на мгновение он стал темным и непрозрачным,
— Значит, умрем! А ты так и останешься тут!
Сверху на них обрушилась груда пылающих булыжников. Девушка невольно втянула голову в шею, словно это могло защитить. Но купол вновь их спас. Флейтист ни на мгновение не изменился в лице. Защита держалась, и все было прекрасно. Анне очень хотелось показать торнадо язык или покрутить пальцем у виска. Страшно уже не было. Словно глупый детский аттракцион «комната страха». Пугают — а почему-то смешно.
— Смер-рр-тные… — разочарованный яростный рев.
— Сейчас у него кончится словарный запас, — предупредил Флейтист. — Или запас терпения…
Вихрь взвился до небес, хотя казалось, выше уже некуда. Жуткий вой, стена пепла ударила в прозрачный купол, который удерживал Флейтист. Багровые раскаленные угли скатились с купола. В лицо ударило жаром. «Будем отходить», — шепнул предводитель, но тут вдруг все прекратилось. Неожиданно посветлело, смерч опал, завившись кольцами, разошлись тучи. Там, где недавно нависал гигантский столб, теперь не было ничего. Анна опустила взгляд. Кольца смерча превратились в кольца тела гигантской черно-алой змеи. А вот торс у нее был условно-человеческим. Женская грудь, корона длинных волос из пламени, условно обозначенные на лице-маске глаза и рот. Длинные руки заканчивались когтистыми лапами.
Девушка прикинула размеры. Головой змеюка как раз достала бы до третьего этажа обычного жилого дома. Еще этаж — пряди пламени, вздыбленные и развеваемые невидимым ветром. Змеиное тело толщиной с хорошую водопроводную трубу. Все признаки гигантомании были налицо. Анну посетило большое, качественное deja vu. Где-то она все это уже видела. Если не в точности такое, то удивительно похожее.
— Иллюстрация Вальехо…
— Ты суровый критик, — улыбнулся Флейтист.
— Это у них отсутствие вкуса. Тотальное, причем.
— Вы бесстрашны, — раздался сладкий голосок. — Мы испытывали вас, ибо чтим героев, но презираем трусов. Сейчас же я вижу, что вы — достойные из достойных. Многие приходили на эти земли, но никто не был столь отважен.
— Спасибо, уважаемая! — ядовито ответила Анна. — Мы тоже безмерно счастливы, что вам понравилось, что нам понравилось ваше шоу.
Похоже, иронию или сарказм на этих землях не воспринимали в упор. Нарисованные кроваво-алым губы раздвинулись в широкой улыбке. Волосы взвились еще пуще, теперь казалось, что над головой у змеедевы невидимый колпак парикмахерской сушилки.
— Чего вы хотите в награду за храбрость?
— Именно в награду или в качестве аванса? — предпочла уточнить Анна.
— В награду, — повторила змеедева, помахивая роскошной погремушкой на хвосте.
— Ответа на вопрос!
— Слушаю тебя, — кольца скручивались и раскручивались, гигантская змея ни секунды не лежала спокойно. Шар на конце хвоста был сплетен из языков того же пламени, что и волосы хозяйки Кладбища. Внутри вертелся какой-то мелкий предмет, Анна не могла разглядеть его.
— Что у тебя в хвосте? — Анна готова была поклясться, что хотела спросить «Что вам от нас нужно?», но с языка сорвалась именно эта фраза. Что за наваждение?
Минутное замешательство, потом змеедева махнула кончиком хвоста, предмет взлетел в воздух и ударился о барьер. Что-то мелкое, круглое, кажется — золотое.
— Возьми, — сказал Флейтист, подвигая барьер на полметра вперед.
Анна сделала несколько шагов вперед, наклонилась и подобрала тяжелый золотой браслет. Крупные чешуйки наслаивались друг на друга, образуя зазубренные края. Каждая была украшена каплей багровой эмали — словно брызнули кровью. Анна поковыряла край одной из чешуек. Не золото. Слишком твердое и прочное.
— Это подарок, — сообщила хозяйка. — Я отпускаю вас, ибо вы заслужили это своей храбростью. А браслет послужит ключом от ворот Замка сотни ветров. Ворота вы найдете, пройдя еще немного в том же направлении.
— А зачем нам туда идти? — спросила Анна.
— Пути под горами ведут лишь вниз. Другого пути у вас нет, храбрецы. Не испугались меня — не испугаетесь и замка.
Взвихрился черный пепел, змеедева поднялась на хвосте гигантской коброй, встряхнула гривой пламени. Тонкие лапы раскинулись крестообразно. Когти засияли, словно яркие свечи.
— Там же вас ждет и предсказанная награда за смелость!
Пепел опал, вместе с ним рассыпалась и хозяйка Кладбища. Только золотистая полоса пробежала по барханам, и — словно не было ничего. Тишина, покой, палящий свет четырех светил. Никаких следов недавнего явления. Скажи Анне кто-нибудь, что она просто задремала и ей все это приснилось — она бы поверила. Больше всего явление хозяйки Кладбища народу походило на дурной сон, который снится на пляже, если забудешь надеть панамку. Именно это и раздражало. Хотелось чего-то настоящего. Нового, необычного, удивительного, а не сборной солянки из виданного и читанного.
Единственным настоящим за все время пребывания на Кладбище Богов оказались ее спутники. Серебряный, заплетавший ей волосы, Софья — теплый взгляд, проницательные замечания. Флейтист, вставший рядом в минуту страха и смятения. Они были — живыми, важными. А все монстры и пейзажи — ерундой, фоном, на котором проступали качества друзей.
— Не помню я никаких предсказаний, — мрачно сказала Анна. — Что мне с этой штукой делать? Выбросить?
— Нет, ни в коем случае. Насчет проходов в горах она не солгала. Так что придется найти замок.