Прекрасная толстушка. Книга 2
Шрифт:
— Ты совсем забыл русский язык, — почему-то сказала я.
— Это препятствие, чтобы видеть тебя? — спросил он.
— Нет, это не препятствие…
— Тогда я приду?
— Я жду тебя, — сказала я и повесила трубку.
Когда я вошла в бывшую бабушкину спальную, где работала моя бесценная помощница Надежда Ивановна, на мне, очевидно, лица не было, так как она испугалась, остановила машинку и поднялась мне навстречу.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Да, — наконец улыбнулась я, — но ничего плохого. На сегодня
— Но я еще не сделала… — начала было она, но я ее обняла и прошептала: — Все, Наденька, на сегодня все. Мой Принц приехал…
Едва я это произнесла, как раздался звонок в дверь. Чертыхаясь про себя, я пошла открывать. Сейчас мне только не хватало кого-нибудь из заказчиц, которые, несмотря на строжайшие договоренности, порой заходили и без звонка, каждый раз оправдываясь с их точки зрения уважительной причиной: «Я проходила мимо и думаю: дай загляну на минуточку узнать, как дела…»
Я открыла дверь. С огромным букетом цветов на пороге стоял Принц…
Дальнейшее происходило словно в тумане. Я только помню, как с испуганным возгласом «Ой, здравствуйте!» из комнаты выскользнула Надежда Ивановна…
Потом я зачем-то пыталась налить воду в кофейник…
Он так и остался стоять в раковине и вода лилась через верх, пока я, заглянув через неизвестное время на кухню, не выключила ее… Потом вдруг в прихожей залаяла собака… Я сказала:
— У нас собака…
— Ты мне об этом не написала… — прошептал он мне прямо в ухо.
— Ее до сих пор не было… — так же шепотом ответила я.
— Значит, у нас гости… — сказал он, и мы пошли в прихожую.
Странную картину застали мы там. Дверь распахнута настежь, а на площадке перед квартирой стоял соседский припадочный мопс и заливался возмущенным лаем.
— Такие у вас полицейские собаки? — улыбнулся Принц.
Я наконец закрыла дверь.
— Я не ожидала тебя так быстро… Откуда ты звонил? — спросила я.
— Около соседнего дома таксофон… — Он удивленно поднял брови. — Я не вовремя?
— Ты очень вовремя! Еще бы минута, и я умерла от ожидания…
Не могу и не хочу подробно описывать ни это свидание, ни все остальные. Не хочу. И не смогу, наверное…
В тот же день мы решили подать заявление в загс. Тогда еще не было ни очереди, ни обязательного двухмесячного испытательного срока, но оказалось, что различных бумаг и разрешений для нашего бракосочетания требуется в десять раз больше, чем простым гражданам СССР.
Мы сделали все необходимое. Бракосочетание нам было назначено за четыре дня до его отъезда.
Виза у Принца была всего на две недели. Я уже точно не помню, какой у него был формальный повод. По-моему, он мне и не рассказывал об этом подробно.
Мы понимали, что оформление моего выезда на постоянное место жительства за границу в капиталистическую страну потребует много времени и нервов, и поэтому даже не планировали мой отъезд. Мы решили, что когда все это уляжется, Принц приедет уже надолго, мы
Можете представить мое состояние в эти дни? Я носилась по Москве и ног под собой не чуяла от счастья. Кроме неприятных бюрократических хлопот, были и приятные. Наконец-то я могла всем открыть ту жгучую тайну, наедине с которой жила в течение этих долгих месяцев.
Собственно говоря, после неудачного прилета Принца и предложения Кирилла Львовича скрывать было особенно нечего, но я продолжала хранить нашу тайну уже из суеверных соображений и из глупой бабьей трусости. Я боялась, что если расскажу всем, а свадьба не состоится, то все решат, что я просто сошла с ума.
Ну подумайте сами — кто поверит, что в меня был влюблен и собирался на мне жениться самый настоящий принц крови. Ведь с точки зрения нашей социалистической действительности это чистый бред. И Таньке не поверят. В КГБ могли бы подтвердить, что это правда, но туда за справкой не пойдешь.
А тут отпрыск королевской фамилии был налицо, и я наконец дала волю своему задавленному самолюбию. Я перезнакомила Принца со всеми своими друзьями и просто знакомыми.
Формально он остановился в «Национале», но фактически жил у меня. И каждый вечер у меня собиралась целая толпа гостей, жаждущих познакомиться с Принцем. Каждый вечер мы закатывали королевские пиры.
Стол ломился от экзотических напитков и продуктов из «Березки». Жвачка стояла в углу коробками. Каждый подходил и брал сколько хотел. И не было ни одного человека, который с виноватой улыбкой не попросил бы еще пачечку другую для детей или для племянников.
— Как просто сделать советского человека счастливым, — сказал однажды Принц. — Должно быть, очень легко управлять таким непритязательным народом…
Чем ближе был день свадьбы, тем он становился задумчивее и внутренне напряженнее. Ловя на себе мой внимательный изучающий взгляд, он спешил улыбнуться, но я чувствовала, что его что-то мучает. Мне уже начало казаться, что он раскаивается в том, что приехал. Как-то вечером, когда очередная партия гостей разошлась по домам, я, преодолев неловкость, спросила его об этом.
Он улыбнулся и, крепко обняв меня, прошептал:
— Глупенькая! Как ты можешь сомневаться? Не смей думать об этом.
— Но я же чувствую, что тебя что-то тревожит, — сказала я, пытаясь вырваться из его объятий.
— Да, ты права, — сказал он, делая страшные глаза. — Меня что-то тревожит…
— Что? — у меня подкосились ноги от страха.
— Я боюсь, что в самый последний момент ты передумаешь выходить за меня замуж…
Я набросилась на него с кулаками, а он захохотал, довольный.