Прекрасный белый снег

Арефьев Валерий Михайлович

В ответ собака тяжело вздохнула, передними лапами влезла хозяйке на колени и лизнула её в мокрое лицо: понимаю, мол, чего ж тут непонятного...

Светка включила чайник и наскоро умылась. Постель застилать ей не хотелось, не было настроения, да и некому сегодня вроде... Венька, ужасный педант, терпеть не мог в доме беспорядка: даже такая незначительная мелочь как неубранная постель его ужасно раздражала. Как в нём уживались такие несовместимые вроде бы вещи, как нудный этот педантизм, склонность к порядку и одновременно полное раздолбайство по жизни, для неё было загадкой. Ей же самой такая ерунда, вроде вчерашних

чашек на столе или неприбранной постели, была вообще по барабану. Но сегодня его не было, не было здесь сегодня её Вени...

Светка достала банку кофе, немного поколебавшись положила две полных ложки и добавила ложку сахара, что делала очень редко, в самых крайних случаях. Но сегодня мозг требовал глюкозы и она пошла ему навстречу. "Хорошо хоть, прибраться вчера не поленилась, — равнодушно как-то подумала она. — Сейчас бы не смогла."

Ночная бригада скорой помощи моментально, в пять минут затоптала прихожую, комнату и кухню жидкой ноябрьской снежной грязью. Вопросов лишних, слава Богу, никто задавать не стал, всё и так было достаточно понятно. Пустая упаковка амитриптиллина на столе, ещё какие-то, тоже пустые облатки, недопитая бутылка джина, тело на кухонном диване, головой на столе. Чего тут спрашивать! Старший бригады, дядька лет за сорок с усталыми глазами, только покрутил в руках пустую уже коробочку и буркнул неодобрительно:

— Ого! Амитриптиллин! Откуда только взяли? — и посмотрел испытующе на Светку. — Да ладно... Что теперь-то... Не до этого сейчас...

Он пощупал пульс, оттянул Венькины веки и заглянув коротко в глаза спросил:

— Давно?

— Не знаю, — всхлипнула Светка. — Я телевизор в комнате смотрела, а потом в кухню захожу, вижу — он лежит. Сразу вам и позвонила.

— Так. Хорошо, — он взглянул на часы, — хорошо. Значит недавно. Недавно, — повторил он ещё раз и обернулся к напарнику.

— Адреналин, десять кубов в вену. И зонд для промывания готовь. А мы с вами, — это уже Светке, — быстренько заполним документы. Вы кем ему приходитесь?

— Женой, — всхлипнула опять Светка, — жена я ему, — почти уже срываясь, в голос прорыдала она в ответ.

— Так, женщина, — доктор посмотрел на неё очень внимательно, — ну-ка успокоились, взяли себя в руки, — и тихий голос его гулким колоколом прозвенел у Светки в голове. — Слезами горю не поможешь! У нас мало времени. Так что, соберитесь, дорогуша, соберитесь! Чем быстрее здесь закончим, тем лучше для него. Ну что, готовы?

Они быстро заполнили какие-то бумаги, Светка даже не запомнила какие, казалось, всё происходит в каком-то туманном полусне, потом она вытащила из ванной большой пластиковый таз небесно-голубого цвета и они, все вместе, стали будить Веню. Адреналин, видимо, подействовал достаточно быстро, да и нашатырь под носом оказал своё влияние, через пару минут Венька приоткрыл глаза и замычал что-то неразборчиво.

— Так, отлично, отличненько! Просыпаемся! Очень хорошо! — доктор явно был доволен результатом своих действий.

Двумя пальцами он раздвинул Венькины зубы, они засунули ему в рот тонкий шланг и быстренько накачали полный живот воды.

— А теперь слушайте внимательно, сказал он Светке, сейчас мы его поднимем, поставим на диван, на четвереньки, наклоним немного голову. А Вы, эй, ээй, вы меня слышите?! Девушка, ауу!! Значит так: вы должны вызвать у него рвотный рефлекс. Вам понятно?

"Да вызвала уже, похоже", — со злой тоской подумала вдруг Светка.

— И как же я, по-вашему, должна это сделать? — спросила она тихо. — Самой, разве-что, сблевать тут, для начала...

— Так, милая, — раздражённо отозвался доктор, он начинал уже немного нервничать, — нам тут не до шуток! Девушка! Вы слышите меня? Слушайте внимательно: два пальца в рот, поглубже, вызовете рвоту. Всё просто... Ну... Начинаем... Стол, пожалуйста, отодвиньте. Руки покажите, — он коротко взглянул на её тонкие ладони: — и ногти, пожалуйста, обрежьте. Горло бы не поранить... Так, давайте, давайте, Светлана, побыстрее...

Они подняли его, мычащего что-то как телёнок, загрузили на кухонный диван, головой в проход, она поставила таз, присела на корточки, рядом, сбоку.

— Пониже как нибудь располагайтесь, девушка! — командовал старший. Пониже, пониже. Девушка! Пониже! Так у вас ничего не получится.

Она присела на одно колено, врач, опять пальцами, раздвинул Вене зубы.

— Ну давайте! Давайте! Да встаньте вы пониже! Ещё пониже, вы меня слышите?!

И Светка опустилась перед Веней на колени. Впервые в жизни она стояла перед ним на коленях, перед этим умирающим на её глазах, пьяным, безответственным и любимым раздолбаем, и слёзы текли у неё из глаз, заливая всё лицо. Она засунула полладони в разорванный его рот и протолкнула пальцы, глубоко куда-то в горло. Венька дёрнулся, ещё раз, живот его поджался вдруг и заходил внезапно быстрыми крупными волнами, он содрогнулся всем телом и изо рта, заливая всё вокруг горячей жёлтой пеной, хлынула наружу его горькая мёртвая вода. Он тут же, мгновенно, проснулся окончательно, глаза его выкатились из орбит, с каким-то диким рычанием он изрыгал из чрева целые фонтаны своей убийственной отравы. Так продолжалось несколько минут. Она вновь и вновь заталкивала свою ладонь в его измочаленное горло, пока конвульсии не стали тише, и наконец не прекратились вовсе.

— Всё! Достаточно! Отличная работа! — доктор был доволен. — Уголь в доме есть? Активированный. — Он взглянул на Светку. — Эээ, девушка, да вы что-то побледнели! Давайте-ка, вот этого, немножко — головой мотнул на недопитую бутылку Бифитера. — Грамм сто поможет. А то, как бы нам и вас тут не пришлось откачивать. И уголь, уголь если есть, давайте!

Непослушными дрожащими руками она налила полстакана, разбавила тоником, разом проглотила, посмотрела на доктора:

— Угля сколько?

Они уже усадили его на диван и, похоже, готовились как-то транспортировать до машины.

— Таблеток восемь, думаю будет в самый раз. Кило семьдесят пять в нём наверное наберётся. Если не побольше. — Доктор оценивающе взглянул на Веню. — Ничего такой мужчина. Плечищи, вон какие!

Он ещё раз рассказал ей что делать дальше, написал адрес и телефон клиники, куда его везут. А потом, уже не спящего, но и не бодрствующего, находящегося в полубессознательном состоянии Веню они вместе загрузили в лифт и довели на заплетающихся ногах до экипажа скорой. Его положили на носилки, санитар сел рядом, доктор на переднее сиденье, рядом с водителем. И они уехали. А она осталась. Одна, опять одна...