Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
– Я видела вас с Девроном в Люксембурге!
– Отдыхать мне не приходится, это верно! Поезжайте в Лувр, милые мои. Там вы узнаете новости!
Через полчаса в Лувре действительно началось столпотворение. Примчался маршал Бассомпьер, приехала полумертвая от страха герцогиня Монморанси.
Двор кипел. Слухи о двух вердиктах распространились мгновенно.
Никогда еще кардинала так не проклинали, как в те страшные минуты. Супруга Монморанси, еле держась на ногах, поддерживая огромный живот, с мольбой переводила взгляд с принцессы Конде на мрачного как туча герцога Вандома. Гастон Орлеанский
Едва появился король, все замолчали, словно предугадывая те события, которые затянут присутствующих в безжалостные сети. За королем, как его кроваво- красная тень, скользнул кардинал.
– Ваше величество, - упорно продолжал он прерванный разговор. – Я прошу вас закончить все государственные дела сегодня.
– Нет!
– вяло сопротивлялся король. – Я сказал вам, Ваше высокопреосвященство, все дела завтра.
– Ваше величество, будущее важнее настоящего. Уверяю вас, то, что сегодня можно решить договором, завтра придется решать принуждением. Дела в современном мире не терпят отлагательств, кто как не Ваше Величество, знает об этом.
Королю подали бумагу.
– Розовая!- шепнула г-жа Ангулем, стоявшая за креслом королевы.
Лица дворян просветлели.
– Перо!
– распорядился король. – Я утверждаю этот вердикт.
– Подождите! – остановил его кардинал. – Прочтите сперва вот это!
Он подал королю голубую бумагу.
Грозовая атмосфера сгущалась на глазах. Вот- вот должна была разразиться ужасная катастрофа. Всех охватило дурное предчувствие.
– Кардинал, - сказал король, опуская бумагу на колени.- Я ничего более не желаю, как еще увидеть нашего герцога Монморанси в Лувре! Перо!
Слуга поскорее обмакнул перо в чернильницу. Король Людовик склонился над розовой бумагой. У всех вырвался вздох облегчения. Но кардинал, не сдаваясь, быстро отвел руку короля.
– Ваше величество, снисходительность в делах государственных часто ставит всех в очень тяжелое положение. Ваше величество ведь не желает видеть возле себя дворянина, запятнавшего себя неподчинением.
– Но это один из принцев крови!- воскликнул король, впервые проявляя бодрость духа.
– Если уж принц крови пятнает себя неповиновением, кто- то другой, менее знатный, пойдет еще дальше и устроит заговор против вашего величества. Ваше величество должны понимать, к чему это может привести. Многие дворяне недовольны, народ то и дело ропщет из-за новых налогов.
– Да, кардинал прав!- скривился король и склонился над голубой бумагой.
Ядовитая насмешка пробежала по тонким губам кардинала.
– Подождите, Ваше величество!
– выступил вперед маршал Бассомпьер.– Герцог Монморанси виноват не настолько, насколько утверждают. Ваше величество называют Справедливым. А наказание за такой страшный поступок как государственная измена и за долг чести - одинаков - это несправедливо.
– Ваше величество, - поддержал старого маршала г-н
– Вашему величеству и самому приходилось отдавать долг чести, а все - и принцы крови и простые мушкетеры - равняются только на ваше величество.
– А верно - Тревиль прав,– согласился король и пододвинул к себе бумагу с помилованием.
– Нет, ваше величество!
– кардинал коварно усмехнулся. – Если вас укусила пчела, вы должны ее убить, а не давать почувствовать ее жало другим. Государь должен быть жесток для некоторых, чтоб стать хорошим для всех.
– О, это правда!
– Сын мой!- воскликнула Мария Медичи, привставая с широкого кресла.- Еще ваш отец, а мой супруг, великий Генрих, обнимая вас, когда вы были еще ребенком, говорил: «Государь должен беспокоиться о своих верных слугах, должен быть милостив и открыт им». Вспомните вашего отца - короля. Вы можете снискать в истории такую же славу, как ваш батюшка и получить титул «Милосердный».
– Он так действительно говорил, - вспомнил король. Лицо его затуманилось от воспоминаний.- Ну что ж… я милую герцога.
– Франция будет восхвалять вас, сир!
– подхватила г-жа де Сент-Дье.
Кошачьи глаза кардинала сузились. Он, казалось, поражал ими всех, кто осмелился выступать против него.
– Ваше величество, от вас требуется мужество и непоколебимая твердость в делах государства, - опять встрял кардинал, не сдаваясь.- Король не может испытывать обыкновенные чувства.
– Да, надо герцога наказать!
– Ваше величество!- взмолилась герцогиня Бульонская.- Герцог Монморанси - ваш верный слуга. Он так много сделал для вашего величества!
– О, да! – сентиментально вздохнул король.
– Он скакал рядом с вашим величеством при осаде Ла-Рошели, закрывая вас, государь, своим телом, дабы сохранить вашу драгоценную жизнь, сир! – напомнила г-жа де Силлек.
– Ибо, - поддержал ее г-н де Бриенн, государственный секретарь по иностранным делам. – Нет ничего важнее для государства, чем жизнь государя, данная ему господом нашим.
У секретаря вспотел лоб. Более того, многие были очень бледны во время этой ужасной дуэли с кардиналом. Их сердца то замирали от ледяного ужаса, когда король брал голубую бумагу, то наполнялись надеждой, когда он подвигал розовую. Что могло сравниться с этой мукой! И все же свет сражался за жизнь своего любимца.
– Дамы обожают своего короля! – с испуганным видом вмешалась г-жа Ангулемская.
– И они очарованы вашим милосердием, сир!
– Это смелый дворянин!- вставил маршал д’ Эстре. – Он готов отдать жизнь за ваше величество.
– Если дело касается преступлений против законов, – загремел опять кардинал.- Нужно захлопнуть дверь перед жалостью и не обращать внимание на жалобы заинтересованных лиц!
Король неуверенно повертел длинное перо.
– В священном писании, – медленно продолжил кардинал Бериль, – говориться: «Прощай врагов своих»! Выше священного писания ничего нет!
– Господи, все мы слуги твои! – отчаянно выкрикнула Джулия.
Король перекрестился.
– Это начало страшной войны, ваше величество, - заметил кардинал, обводя дворян ледяным взглядом, – зовущийся неповиновением.