Принц
Шрифт:
– Я думаю, мне придётся отрезать себе руку, если мы собираемся лежать вот так. Или тебе нужно будет отрезать свою.
– Нора, ты никогда не обнималась раньше?
– Не так. Вот так. Ты ложишься на спину. Я лягу на тебя.
– Хорошо. Хорошо… - Уесли перекатился на спину, и Нора рухнула ему на грудь.
Он выпустил поток воздуха, когда она вскарабкалась на него.
– Ты сделана из свинца?
– Я - сплошные мышцы и зло. Прекращай жаловаться и обними меня.
Смеясь, он обвил ее руками.
– Да, мэм.
Закрыв
– Как ты себя чувствуешь?
– спросила Нора, поднимая на него взгляд.
– Хорошо.
– Уэсли кивнул после паузы, пока обдумывал свой ответ.
– Действительно хорошо. Я чувствую, что мог бы сделать всё, что хочу сегодня.
– Добро пожаловать в “отходняк”. Хорошо, не так ли?
– Очень. Такие вещи должны продаваться на черном рынке.
– Так и происходит. Это называется гашиш.
– Кентукки – неофициально номер один в выращивании и продаже этой культуры.
Глаза Норы расширились.
– Мне нравится этот штат с каждым днем все больше и больше.
Застонав, Уесли сел, заставляя Нору сползти на спину. Он слегка шлепнул ее по заднице, и она вскрикнула громче, чем надо. Уесли посмотрел на нее в шоке.
– Извини, - сказала она.
– Сила привычки. Что?
– Пойдем. Одевайся.
– Эти обе идеи - ужасны. Почему и куда?
– Нам необходимо выяснить, что случилось с Ни За Что Отшлепанным.
– Правда? Нам?
Нора выползла из кровати и начала натягивать одежду.
– Ага. Ты сказала, Талел хороший парень и не стал бы убивать свою лошадь. Если ты веришь в него, значит и я тоже. В конце концов, никто из коневладельцев в здравом уме, не станет убивать свою собственную “золотую жилу”. Если конечно они отчаянно не нуждаются в легких деньгах.
– А у Талела есть деньги, так что причина не в этом. Какие-нибудь теории?
Нора натянула джинсы и футболку. Ей, наверное, следовало принять душ, но она не хотела тратить время, и ей вроде как нравилось пахнуть сексом с Уесли. Может быть, больше, чем вроде как.
– Неа. Давай просто пойдем туда и поговорим.
– Хороший план. Ты говоришь. Я не буду говорить.
– По рукам.
Через десять минут они были вАстон Мартине Норы, направляясь по аллее.
– Куда мы едем? – спросила Нора, когда они сворачивали на шоссе. Она позволила Уесли вести машину, поскольку он знал дорогу, а она планировала поглотить необычайное количество кофе.
– В Париж.
Нора поперхнулась кофе.
– В Париж? Это немного больше, чем поездка на один день, Уес.
– Париж, что в Кентукки. Там находится ферма Талела. Ну, одна из них.
– Сколько же чертовых ферм у него во владении?
– На две меньше, чем у нас.
Уесли посмотрел на нее и подмигнул.
Нора закатила глаза.
– Слишком много для моей фантазии о полунормальном парне.
– Что? Кто полунормальный парень?
– Ты. Или был им. Когда мы жили вместе, я ловила себя на мысли о том, как хорошо было бы с полунормальным парнем. Я имею в виду, полу в том смысле, что ты сексуальнее, чем современные нормальные парни. И умнее. И девственник. Ладно, тогда ты был им. Но теперь нет. У тебя больше денег, чем у самого Бога. Или, по крайней мере, больше чем у Талела.
– Ну, это деньги моих родителей, на самом деле. Но, думаю, я унаследую все это когда-нибудь. Десять тысяч гектаров, по последним подсчетам, в том числе вспомогательных ферм в штате Мэриленд и Теннесси. Двести лошадей в обучении. Пять или шесть сотен племенных кобыл и приплод.
Нора отвернулась от него, чтобы смотреть в окно автомобиля. Она никогда не видела так много миль зелени в своей жизни.
– Что ты будешь делать с этой твоей империей?
Уесли покачал головой.
– Я не знаю. Ежедневный объем работы моего отца - это безумие. Он встает в 4:30 утра каждый день с тех пор, как я его помню. Он выглядит сильным и здоровым, но он борется с язвой, с того времени, когда мне исполнилось десять лет.
– Продай ее.
– Что?
– Продай ее. Продай все. Избавься от всего, если ты не хочешь этого. Ты учился в колледже в Коннектикуте, не сказав мне ни слова о твоей жизни здесь. Мы ездили кататься на лошадях, но только ради удовольствия. Ты хочешь быть врачом, а не править империей, верно?
– Верно.
– Значит, продай ее. Гриффин продал лошадей деда. Никогда не оглядывался назад.
– Эта ферма – легенда. И принадлежала моей семье в течение нескольких поколений. Это одержимость моего отца. Это наследие моего отца.
– Кража автомобилей, распиливание их и раздербанивание между мафией - это наследие моего отца, Уес. Просто потому, что наши родители посвятили себя чему-то, не значит, что мы должны сделать то же самое.
Уесли покачал головой.
– Не могу. Я никогда не прощу себе продажи Райли.
– Тогда какой другой вариант?
– Я не знаю. Мы с мамой говорили об этом. Она сказала, что я должен жениться на женщине, увлекающейся лошадьми и позволить ей вести хозяйство, в то время как я делал бы все, что хотел. У мамы аллергия на лошадей. Ей приходится делать уколы каждую неделю, просто чтобы свободно дышать через нос.
Нора рассмеялась.
– Мне нравится твоя мама. Хорошая мысль. Нам придется найти тебе жену, которая по-настоящему увлекается этим дерьмом, а ты сможешь играть в доктора.
– Я предпочел бы жену, которая увлекалась бы мной.
– Это бред.
Нора и Уесли вели бредовые разговоры всю дорогу до Парижа. Когда они подъехали к Фермам Норовистого Края, Нора не смогла сдержаться и снова громко ахнула.
– Что? – спросил Уесли.
– Уесли, это безумие. Почему все в Кентукки живут в чертовых дворцах?