Природа плакала в тот день...
Шрифт:
Билл решительно встал, распахнул стеклянные двери, ведущие на террасу, и шагнул под дождь. По крайней мере, хоть какое-то свое «хочу» он исполнит!
Ледяной ветер облизал тело. Капли неприятно покалывали. Билл запрокинул голову, подставляя лицо дождю. Очень холодно. Океан из лазорево-голубого превратился в уныло-серый. Штормит сильно. Волны вздыбливаются барашками. Бьются о валуны у берега. Надо туда, на берег. На песок. Босыми ногами. Бежать. Задыхаться. Кричать. Кричать так громко, чтобы охрипнуть, сорвать голос, чтобы порвать связки и никогда больше не петь, свернуться комком дома и тихо уйти. Он
Босые ноги скользили по деревянному настилу мостиков. Зубы лязгали от холода, а руки растирали промерзшие плечи. Ветер словно поставил себе задачу скинуть его в воду, но черта с два он угадал! Билл с трудом добрался до пирса, чувствуя, что сил особо уже не осталось. Но он хотел попасть на мокрый песок. Зачем? Он и сам толком не осознавал. Там можно будет кричать. Ветер будет рвать его крик, разносить по свету. Вместе с криком уйдет все ненужное, лишнее. Вместе с криком уйдет боль и отчаянье. Вместе с криком придет понимание и… Внезапно стало очень темно.
***
Вата, пропитанная нашатырным спиртом, — зло. Это Билл понял, когда острая вонь в очередной раз разрушила ему мозг. Он открыл глаза с твердым желанием возмутиться, по какой причине его кто-то будит таким изуверским способом, но, открыв, тут же закрыл — на лицо откуда-то сверху лилась вода. И холодно… Кошмарно холодно…
— Билл? — слабый голос брата и едва ощутимые похлопывания по щекам.
— Неоставляйменяодногопожалуйста! — скороговоркой выдал Билл, хватая его за руку.
Том выматерился и недовольно буркнул:
— Да тебя одного оставишь… Куда ты поперся, я могу узнать?
Билл сел и сжался от холода.
— Мне захотелось погулять.
— Придурок.
Билл промолчал. Челюсти сводило от холода. Зубы выбивали отчаянную дробь.
— Нагулялся? Воспаление легких решил заработать? — заводился Том. Он метался перед ним из стороны в сторону и периодически всплескивал руками. Билл обхватил голову и сжался так, что выступившие острые лопатки стали похожи на обломанные крылья. — Какого хрена ты поперся на улицу?! Я какого черта вокруг тебя сутки скакал, чтобы тебя сейчас в океан смыло?! Ты вообще о ком-то думаешь, кроме себя?! Или ты у нас пуп земли, вокруг которого вращается солнце?! Как же ты задолбал меня своим креативом! Все тебе не так, все тебе не то! Чтоб я еще раз с тобой куда-то поехал?!
Том со злости топнул ногой и зарычал.
— Иди домой, убожество!
Билл даже не пошевелился.
— Ну и пошел к черту!
Развернулся и широким шагом пошел прочь.
Билл смотрел ему в спину. Он не мог встать — ноги отказывали.
— Том… — окликнул он брата и протянул руку, прося о помощи.
Странно, но желание извиняться у него пропало. Вот вообще прошло. Он даже обиделся на Тома за то, что тот его постоянно игнорировал, хотя сбегать перестал. Теперь они вдвоем сидели в одной комнате — Билл смотрел телевизор, а Том с кем-то трепался в Интернете. Погода, как назло, стояла отвратительная, и выходить куда-либо из домика им не хотелось. Луиза тоже не приходила. Том о ней не заикался, а Билл почему-то переживал. Да, он добился, чего
— Знаешь, — сказал он на третий день непогоды, стоя у окна и уныло рассматривая серую завесу дождя над океаном. — Пока ты встречался с Луизой, погода была хорошей. Может, ты пойдешь к ней? У нас последние три дня остались, не хочу торчать в бунгало в твоем тухлом обществе в такую гнилую погоду.
— Герр Каулитц соблаговолил выдать мне разрешение на встречу с девушкой? — ехидно усмехнулся Том. — Как милостиво с его стороны.
Билл обернулся.
— Том, я…
— Пошел ты, — бросил он брезгливо, забрал ноут и ушел к себе. — И только попробуй еще раз куда-нибудь свалить! Я за тобой под дождем больше бегать не буду! — проорал из спальни.
Билл скрипнул зубами. Ладно, дома помириться проще, чем здесь. У каждого свои претензии, свои амбиции, свои глупости. Бодаются, как два барана, не понятно из-за чего. А дома совместная работа, досуг, общее утро на кухне, общие вечера с общими друзьями и подругами. Дома все будет так, как должно быть. Как было всегда. Все будет хорошо, надо лишь вернуться домой.
Глава 8.
— Ну вот мы и дома, — улыбнулся Том, глядя Биллу в глаза холодным и тяжелым взглядом. — Тебя Пауль встречает…
— Почему меня? — нахмурился Билл, чувствуя какой-то подвох.
— Потому что теперь ты дома, где у тебя полно друзей и ты не один, а я с этого момента снимаю с себя все полномочия быть твоей сиделкой и нянькой.
Казалось, что его ударили без предупреждения кулаком в грудь — дыхание перехватило, сердце остановилось, почва ушла из-под ног. Всего на мгновение он потерял самообладание, а потом со всей силы ударил в ответ:
— А тебя никто не просил быть моей сиделкой. Сам вокруг бегал. Я бы и без тебя справился, — профессионально растянул губы в великолепной улыбке.
Том ухмыльнулся в ответ. Развернулся на сто восемьдесят градусов, взял тележку с вещами и покатил ее прочь.
Улыбка маской спала с лица. Билла мелко затрясло от негодования, гнева и обиды. Он-то, дурак, думал, что Том по-братски, по-своему, как о близнеце, родном человеке заботился, а он… Сиделка… Нянька… Билл закусил дрожащую губу. Сука! Какая ж он сука и мразь! Нервно достал сигарету и сунул ее в рот. Замерзшие пальцы никак не хотели извлечь огонь из зажигалки. Вот ведь тварь какая! Он психанул, шваркнул зажигалку об асфальт и раздавил ее каблуком казака.
— Что случилось? — подошел Рон. — Куда это он?
— Томми сказал, что для того, чтобы довести его шмотье до дома, нужна еще одна машина. Он в машину Пауля не поместится, — захохотал Билл.
Рон обернулся на громоздкий джип и пожал плечами:
— Да туда полсамолета можно загрузить. Я догоню?
— Не надо! — схватил его за рукав Билл. — Хочет на такси, пусть валит на такси, урод вонючий.
Он сверлил злым взглядом его удаляющуюся спину. Он надеялся, что брат хотя бы обернется, споткнется, как-то дернется. Том шел спокойно. Абсолютно спокойно.