Пришельцы
Шрифт:
Сначала у Гриши было намерение податься через увал в свое село (дела не ждали!), но ведь говорят, пути Господни неисповедимы: иной раз нашими поступками руководят ноги, а не голова. Ноги понесли Суходолова через овраги и валежник, понесли они его по мокрому курумнику на гору, которая на географических картах, даже самых подробных, никак не обозначена, по-местному же гору зовут Монашкой за отдаленное, правда, но сходство с женщиной, застывшей в позе, весьма удрученной.
В ту самую минуту, когда Суходолов выдавил сапогом на глинистой земле полустанка первый след, он вспомнил о том, что не решена одна загадка детства и ее надобно решить тотчас же, иначе никогда уже не выпадет времени этим заняться.
На каменном уступчике, тесном и, холодном, путник присел и раскрыл свой чемодан. Поверх книг, тетрадей и
Кто-то там, наверху, - опять приложился к бутылке, студент рывком захлопнул чемодан и на карачках пополз в гору, рассыпая щебенку. В кустах загомонились птицы, камни, подпрыгивая, падали вниз, достигали железнодорожных путей, ударялись о рельсы, и железо отзывалось легким стоном. Гриша наконец догадался принять вертикальное положение, ноги его скользили и расползались, он поднимался, цепляясь за колючий ельник и смородинные бодулья, которые легко вылазили из земли вместе с корнями. Сперва Гриша задался целью достичь того места, где рождался подозрительный шум, потом напугался: "А вдруг там - медведь! Или, хуже того, - медведица с выводком?" Бухгалтер остановился в неловкой позе, держась за коряжину, чтобы не поехать назад скорым ходом, и нащупал в кармане перочинный ножик - единственное оружие на данный момент. "Вперед!"
Неверная тропка привела, на площадку. Это был огромный плоский камень, намертво впаянный в материнскую скалу. Гриша вспомнил тотчас же, как, бывало, достигнув этого места, садился отдыхать, когда возвращался с берестяной торбой за плечами из утомительного похода по ягоду чернику, как пил вкусную воду в чаше у самой горы, как мочил в этой чаше сухарь, особо вкусный с устатку, как сидел здесь подолгу и смотрел на облака, уплывающие за тайгу - туда, где стоят многолюдные и суетные города. Облака никогда не бывали одинаковыми.
Под камнем, про то Суходолов знал и пацаном, есть пустота, и в той пустоте что-то свершалось: из подземелья доносился слабый гул, и телом чувствовалось содрогание тверди. Или там нарождался вулкан, или там кто-то живет - гномы, поди. А то и великаны? Как они туда попали? Тогда, двадцать лет назад, Гришка неоднократно брал с собой кайло и лопату, ковырялся до пота, но гранитные плиты были прочнее стали, кайло лишь высекало огонь, лопата же гнулась и быстро стиралась. Парнишка, бывало, плакал от бессилия, колотил по мху кулаками, но гора равнодушно сносила самые обидные упреки, она молчала, трижды неладная!
Суходолов вдруг ощутил, что каменная плита под ним мелко вибрирует, будто внизу только что включили, например, станок большой мощности. Раздался уже знакомый звук. Мелькнула мысль рвануть вниз изо всей мочи, но воля обретала страх, и бухгалтер на минуту застыл, пригнувшись, потом начал осторожно растормаживаться. Потная рука опять нащупала в кармане ножик. Удобный вообще-то ножик - кильку в Томате распечатать или, скажем, свистульку вырезать на досуге, но для самообороны совсем негодный. Бухгалтер с безусловной очевидностью понял, что обречен, если встретит серьезного противника, но любопытство пересилило страх, оставалось положиться на судьбу да на авось.
2
В нишке под плитой была теперь не чаша, а отверстие, идеально круглое и довольно широкое ("забраться туда вполне можно!"), будто просверленное механизмом, и в ту дыру стекал ручеек. Вода то бежала свободно, то вдруг, словно подпираемая снизу поршнем, поднималась в белой пене со стоном и всхлипываниями. Гриша присел перед отверстием на корточки, с горем пополам, ломая спички, зажег сигарету, спешно прикидывая, что же, собственно предпринять? Раньше этой дыры не было в помине. Кто-то ее, выходит, провертел. А с какой целью? Гриша лег на живот и свесил голову в отверстие, которое то забирало, то извергало воду. Где-то внизу мерцал серый свет, воздух снизу поднимался сухой, здоровый, без запахов тлена. Бухгалтер, подобно горному козлу, перепрыгивая через валуны, достиг своего чемодана, нашел под книгами две катушки миллиметровой лески, японской, купленной по блату в областном центре, вернулся назад спешно и начал плести из лески шнур, способный выдержать немалый вес. Гриша непреклонно собрался хоть ненадолго проникнуть сквозь дыру - туда, где мерцало. По шнуру чуть чего можно и назад выбраться. Риск есть, конечно, но небольшой, так думалось нашему искателю приключений.
Леска была сплетена и захлестнута петлей за толстое корневище березы, была надета на всякий случай нейлоновая курточка. Суходолов пригладил зачем-то шевелюру, глянул в последний раз на лазоревое небо, сунул ноги в преисподнюю, спустя мгновение, покачавшись на манер поплавка, исчезла буйная Гришина голова, слегка отдающая рыжиной.
Сперва было темно, потом - сумеречно, потом немного высветлило.. За шиворот Грише вдруг вылилась вода, он на секунду расслабился, руки заскользили по шнуру, как по стеклу, и начался свободный полет вниз. Летел смельчак сравнительно недолго, упал на четыре конечности, подобно кошке, и ушибся. Но после такой встряски жить и действовать представлялось возможным. Гриша был весь мокрый. Над головой, довольно высоко, опять раздалось знакомое и нестрашное теперь хлюпанье, следом посыпался мелкий дождик, он падал в каменный бассейн, напоминающий размером и формой клумбу в городском сквере. "Так. Значит, это нечто вроде вентиляции, вроде установки по очистке воздуха!
– пришел к догадке бухгалтер и отряхнулся, будто щенок, потому что душ попал на него.
– Неплохо они тут устроились. А кто устроился? Сразу было замечено, что подземелье выстелено квадратными плитами, испускающими мерклый блеск, а метрах в двадцати от места падения нашего героя тянулась стена, вогнутая на манер подковы, выше стен было темно и неясно. "Подсушиться у них, видать, негде!
– с горечью подумал Суходолов, подтягивая штаны.
– И костерок не расшурудить - дровишек нет. Чисто живут, язви их в душу!" Страха никакого Гриша почему-то не испытывал.
Плиты под ногами, на глазок, были произведены из твердого материала, но в то же время казались мягкими. Идти в общем-то было легко, однако ноги слегка волочились и задевали за что-то постоянно, будто на ворсистом ковре.
Суходолов уже догадался, что без посторонней помощи ему отсюда не выбраться, но мрачные мысли по этому поводу пока - не мучили, все перебарывало пока любопытство, ради которого мы порой бросаемся очертя голову навстречу приключению. В древности люди переплывали океаны на утлых суденышках для того лишь, чтобы увидеть "а что там, за горизонтом?" Горизонт манил и удалялся, но это не останавливало дерзких. В погоне за горизонтом родилось открытие, что Земля наша круглая.
Оказывается, гора Монашка была пустая внутри, как матрешка. "В этом помещении, - прикинул - бухгалтер, - вполне может разместиться население небольшого города". Гриша остановился посреди огромного зала, разделся - мокрая одежда тяготила - приплясывая выжал майку и рубаху, перекинул волглое белье через руку и пошел осторожно туда, где незнатко обрисовывалось какое-то сооружение явно внеземного порядка. Гриша уже сообразил, что имеет дело с пришельцами. Однако почему же пришельцы молчат? Была замечена одна маленькая странность: мокрые следы, оставляемые Суходоловым, тут же исчезали с такой быстротой, словно плиты подземелья были раскалены докрасна. Не чувствовалось вместе с тем ни холода, ни жары, ни ветерка. Гриша на мгновение представил себя муравьем, ползущим внутри закупоренной бутылки. Еще стало мерещиться, будто чей-то взгляд вперился ему в затылок сурово и вопросительно.