Призрак Проститутки
Шрифт:
«Вопрос. Очень странно выглядит эта история с пилотом, который приземлился в Майами и заявил, что бежал из военно-воздушных сил Кастро. Кастро потребовал, чтобы мы его показали. Почему же мы не разрешаем прессе увидеть этого человека? Это что же, значит, Иммиграционная служба диктует Госдепартаменту, как делать политику?
Раск. По-моему, вначале этот вопрос относился к Иммиграционной службе, а под конец стал вопросом по Кубе. Я не хотел бы сегодня отвечать на этот вопрос.
Вопрос. Если мятежникам удастся прочно обосноваться на Кубе, будем ли мы готовы рассмотреть или предоставить им дипломатическое признание?
Раск. Это вопрос будущего, в которое я не хотел бы сегодня вдаваться.
Вопрос. Господин государственный секретарь, я слезаю с Кубы…
Раск. Благодарю вас. (Смех.)»
Другие, однако, не столь вежливы. Толпы, камни и разбитые стекла в отделении Американского информационного агентства в Боготе, а в Каракасе против непокорных демонстрантов применен слезоточивый газ. «Известия» сообщают о «тревожных событиях». Я опускаю заявления министров иностранных дел в Лондоне, Париже, Риме, Бонне, Варшаве, Праге, Будапеште, Пекине, Нью-Дели, Киншасе. Количество бумаг на полу возрастает. За окном по Огайо-драйв летят, как обычно в понедельник днем, автомобили. По Потомаку проплывают на моторках люди. В данный момент мы, пожалуй, самое важное учреждение в Вашингтоне, и, однако же, мы почти ничего не делаем. Я чувствую опустошенность, возбуждение, подкачанное кофеином, злость и странную отчужденность, — да, я участвую в творении истории, но лишь как копьеносец, исполняющий в опере крохотную роль. Читая ранние выпуски вечерних газет, я не могу избавиться в известной степени от возмущения. Это же безответственно! Слухи, напечатанные мелким шрифтом, бросаются мне в глаза, как заголовки газет.
ВОССТАНИЕ НА КУБИНСКОМ ФЛОТЕ
СИЛЫ ВТОРЖЕНИЯ ВЫСАДИЛИСЬ НА БЕРЕГАХ ЧЕТЫРЕХ
ИЗ ШЕСТИ КУБИНСКИХ ПРОВИНЦИЙ
РАУЛЬ КАСТРО ВЗЯТ В ПЛЕН
ОСВОБОЖДЕНЫ ТЫСЯЧИ ПОЛИТИЧЕСКИХ
ЗАКЛЮЧЕННЫХ
КАСТРО ГОТОВ БЕЖАТЬ С КУБЫ
Возмутительные слухи, которые нахально выдают за факты. Я чувствую, что правильно сделал, поступив в разведку. По крайней мере мы врем не так грубо. Тут мне приходят на память наши бюллетени для Кубинского революционного совета. Но это ведь уже не разведка. На секунду я возненавидел Ханта, словно он в ответе за то, что меня подключили к пропаганде. Такое впечатление, будто мои нервы находятся сразу в двух местах. Я считал, что к этому времени уже буду в Опа-Локке, а завтра — на плацдарме. А я все еще сижу среди вонючих подмышек. Может ли быть что-то хуже выветрившегося дезодоранта? Серые выбросы наших нервов усеивают лотки для бумаг и полы.
18 апреля 1961 года. 3.30
Всю ночь продолжаются бои на Плайя-Ларга и в Сан-Бласе. Солдаты Кастро подошли к линии фронта в 15.30, двенадцать часов назад, и начались тяжелые бои. Поступающие сообщения, похоже, подтверждают, что его люди были искромсаны в первых атаках. А теперь Бригада находится под сильным артобстрелом и огнем танков и отвечает огнем из танковых орудий, четырехдюймовых мортир, заряженных фосфоресцирующими снарядами. Утверждается, что наши войска несут массовые потери. Я не могу спать. Сражение представляется мне эпическим.
18 апреля 1961 года, 3.44
Не в силах спать, я слушаю радио с острова Суон. Через час приходит запись их трансляции на кубинское подполье. Пожалуй, стоит воспроизвести ее здесь, в дневнике. Какого черта Хант, Филлипс и я состряпали эту передачу в надежде внушить страх сторонникам Фиделя, которые могут ее услышать!
«Сейчас настал момент занять стратегические позиции на дорогах и железнодорожных путях. Берите в плен или расстреливайте тех, кто откажется подчиняться вашим приказам. Военные моряки, захватывайте позиции во флоте Свободной Кубы и укрепляйте их. Военные летчики, слушайте внимательно! Все самолеты должны остаться на земле. Проследите за тем, чтобы ни один самолет сторонников Фиделя не поднялся в воздух. Выводите из строя их радио, разбивайте им хвосты, портите инструменты, пробивайте баки горючего! Свободная и достойная жизнь ждет тех, кто присоединится к нам. Тех же предателей, которые не присоединятся, настигнет смерть».
18 апреля 1961 года, 6.31
Новые передачи с острова Суон.
«Жители Гаваны, внимание, жители Гаваны! Помогите доблестным бойцам армии освобождения… Сегодня в 7.45 по сигналу этой радиостанции включите все лампочки в своем доме и все электроприборы. Увеличьте нагрузку на генераторы электрокомпании! Но не волнуйтесь: силы освобождения займут электростанции, и свет в Гаване будет быстро восстановлен».
18 апреля 1961 года, 7.00
Бригада выиграла бой за Плайя-Ларга, но была потеснена. Во всех сообщениях говорится, что Кастро несет большие потери. Его войска наступали по дороге, окаймленной болотами. Похоже, это была операция, когда раненый плетется за другим раненым и мертвая плоть служит щитом для окровавленной плоти.
Вот написал последнее предложение и чувствую, что не вполне владею собой. Я вижу себя в раненом, который подтаскивает поближе мертвеца. Я чувствую грязь, липкую жижу крови.
Солдаты Кастро не смогли прорвать нашу оборону. А у второго батальона Оливы кончились боеприпасы. Пятый батальон, добравшийся до берега с подбитого «Хьюстона», вообще безоружен. Они так и не соединились со вторым батальоном. Был дан приказ отступить с Плайя-Ларга в Хирон. И плацдарм в пятьдесят миль длиной сократился до пяти миль.
Самая скверная новость: вчера вечером и ночью с моря не поступило ни снаряжения, ни продовольствия. Я вставал, наверное, раза четыре за ночь, чтобы прочесть телеграммы из Хирона. Вот проклятие! Команды на «Карибе» и «Атлантико», должно быть, совсем рехнулись от страха. Первый корабль находится в 218 милях к югу от залива Свиней и не выказывает желания вернуться и выгрузить снаряжение. «Атлантико», находящийся всего в ста десяти милях к югу, просит, чтобы его разгрузили в пятидесяти милях от берега.
Похоже, что взрыв, происшедший на «Рио-Эскондидо», был подобен атомному. Образовался огромный гриб из дыма. И на тридцать миль вокруг стоял грохот конца света. Хотя «Блахару» удалось спасти большую часть команды, сейчас эти люди настолько деморализованы, что парализуют все действия. Несмотря на то что Бригада потеряла со взрывом «Эскондидо» большую часть своих боеприпасов и средств связи, на «Блахаре» всего этого было достаточно, так что нашим кубинцам хватило бы на целых два дня боев. При условии, что это до них дойдет. Однако «Блахар» еле движется к Хирону. При такой скорости он не достигнет берега до зари, а это значит, что не сможет разгрузиться сегодня. Люди, спасенные с «Эскондидо», так повлияли на матросов «Блахара», что те грозят заглушить моторы, если американский эсминец не будет сопровождать их к берегу. Пока по этому поводу идут переговоры (я полагаю, с Белым домом), команда не дает судну идти быстро.
Я стараюсь никого не осуждать. Если бы меня взрывной волной выбросило в воду, я, наверное, тоже не мог бы себя контролировать. Корень бунтарского настроения среди команд кроется, по словам Филлипса, в том, как мы добыли эти сухогрузы; «Гарсиа лайн», сдавшая нам их в аренду (она имеет конторы в Гаване, Нью-Йорке и Хьюстоне), является не только законной, но и самой крупной корабельной компанией на Кубе. Командам, безусловно, не было известно о решении владельцев бежать от Кастро, и они считали, что записываются на корабль, отправляющийся в обычное плавание.