Пробуждение
Шрифт:
По дороге домой он встретил Янковского, и тот пообещал набить матрас свежей соломой.
Короткий зимний день подходил к концу. Скрываясь за заснеженными горами, солнце еще раз заглянуло в маленькие окошки хижины, словно прощаясь с больным стариком. Он до неузнаваемости изменился, лежал в чистой постели и в чистом белье, умытый, побритый, с расчесанными волосами, никогда такого раньше не бывало! В комнате было тепло, чисто, все убрано и проветрено. На старом стуле сидел Янковский подперев голову руками. Заметно было, что и ему нездоровится. Но Матьяс был доволен, что смог сделать еще одно доброе дело. Вчера он пришел помочь установить новую кровать и принес постельное белье своей матери и кое-что из своего собственного нательного белья, с помощью Звары выкупал больного старика, и они уложили его в постель, как ребенка.
Звара ушел, а Матьяс стал ждать Аннушку, которая должна была принести немного молока.
Но почему же Матьяс так низко склонил свою голову?
– Отец, что с вами?
– прозвучал над ним серебристый голосок.
– Это ты, Аннушка?
Он выпрямился и печально посмотрел на любимое дитя.
– Я пришла, отец. Но почему вы так печальны?
– Дочка, ты читала книжку "Без Бога на свете"? (первый рассказ К. Рой [1892 г.]) -Да.
– Смотри, он как тот Мартынко. Сколько лет был у нас пастухом, а Пастыря своей души так и не познал! Мы все о Нем знали, но старому Бенеку никто слова не сказал! Я обвиняю не своих земляков, а самого себя! Шесть лет я жил в этой деревне, приняв Христа, но ни разу не говорил о Нем с этим несчастным. Мы доверяли ему наши стада, платили ему, так что он мог худо-бедно прожить, но о его душе мы не позаботились. Это - мой грех! "Я был в темнице, и вы не посетили Меня"...
– говорит Господь. Бессмертная душа старика была в темнице неведения, а я его не посетил... А теперь, наверное, уже поздно, он угасает.... Куда эта бедная душа пойдет? Пусть это будет тебе предостережением, Аннушка, не молчи, свидетельствуй всем о Христе, чтобы тебе не пришлось когда-нибудь пожалеть, что погибла душа, которой ты не открыла дорогу к свету!
– Родной мой!
– обняв отца, девушка прильнула к нему.
– Этого Господь не допустит. Ведь дядя Бенек еще жив. Будем за него молиться, чтобы он не умер раньше, чем услышит Благую весть и примет ее!
Детская вера была подобна спасательному канату, за который ухватился отец, чтобы не утонуть в бушующем море самобичевания.
Немного погодя Матьяс ушел, а Аннушка осталась вместо него и молилась у постели больного. Будто дождавшись этого момента, Бенек открыл глаза и удивленно посмотрел в лицо девушки.
– Вы хорошо спали, дедушка?
– спросила она, склонившись над стариком.
– О да, я выспался, - похвалился он.
– А ты кто такая, дитя мое?
– Аннушка Янковская. Я принесла вам молока. Попейте немного, дедушка.
– Янковская? Та, пропавшая, значит?
– Да, дедушка, я дважды была пропавшей.
– Что ты говоришь? Как так?
– Я вам сейчас расскажу, как это было, но сначала вам надо поесть.
У больного не было аппетита, но, чтобы не огорчать девушку, которая ухаживала за ним, как за важным господином, он попил немного молока с булочкой. После этого он попросил ее рассказать, как же она была дважды пропавшей.
Между тем наступил вечер. Светила луна, а теплый отсвет огня из печи освещал кровать, старика и сидящую перед ним девушку. Это была дивная, почти символическая картина: в старой низенькой хижине - старик на краю могилы и девушка, подобная нежному свежему цветку. Аннушка так увлеклась, рассказывая, как она годами была пропавшей для своего родного отца, что даже не слышала, как кто-то вошел. Если бы она чуть повернулась, то, наверное, испугалась бы огромной тени в низенькой комнате. Но она смотрела только на старика, как и он на нее, так что они оба не увидели, как вошедший тихо опустился на скамеечку возле печи. Это был пастор Моргач. Хорошо, что он не помешал девушке и она смогла рассказать, как второй раз была пропавшей, а именно - для своего Отца Небесного! Она рассказала старику о Господе Иисусе Христе как о добром Пастыре и о своей душе как о пропавшей овечке. Старик слушал ее, не отрывая взгляда от нее. Она ему рассказала историю из Евангелия от Луки о пастыре, имевшем 100 овец, из которых одна потерялась. По лицу старика видно было, что он ошеломлен тем, что услышал; но Аннушка в то же время чувствовала, что ее слова глубоко проникли в душу слушателя.
– Вот так Он и меня нашел, на руки взял и теперь несет на небо!
– закончила она свой рассказ. Держа в своих теплых нежных руках руку старика, она с детской сердечностью сказала ему:
– Дедушка, вы когда-нибудь думали, почему Отец Небесный сына Своего сперва послал к пастухам?
В комнате на мгновенье наступила тишина.
– Нет, овечка моя, об этом я никогда не думал, и все же это правда! Первыми Его в хлеву нашли пастухи. Помню, что это рассказывала мне моя бабушка, вечная ей память, - проговорил задумчиво дед.
– О том, что ты мне поведала, я и в школе слышал; но я ее посещал только две зимы, а потом меня забрали в солдаты. После моего возвращения домой община взяла меня пастухом. На военной службе я был конюхом; там о Боге ничего не было слышно. Будучи пастухом, я только зимой мог ходить в церковь. Но я был таким глупым человеком, что ничего не понимал из проповеди пастора. Скажу правду, я там часто спал. Мне всегда непонятно было то, что я не знал; зачем мы, собственно, ходили на исповедь? Ведь после нее мы оставались такими же, как до нее. В церкви мы всегда обещали исправиться, но я, по правде говоря, своего слова никогда не мог сдержать. Покойного пастора я любил; он был очень добрым человеком, часто расспрашивал меня о скоте и угощал табаком, а я приносил ему с гор разные травы.
– АО вашей душе он с вами никогда не говорил?
– спросила девушка печально.
– Никогда, птичка моя; он, наверное, считал, что достаточно нам рассказывает по воскресеньям.
– А господин пастор, который на Троицу ушел?
– Тот тоже был добрый, приветливый господин. Он мне часто что-нибудь дарил, и, когда его Пеструха сломала ногу и я совсем растерялся, он меня утешал: "Не горюйте, мы ее продадим мяснику".
– Он вас тоже не спрашивал, думаете ли вы на пастбище о добром Пастыре?
Старик отрицательно покачал головой:
– Знаешь, дитя мое, я его не понял бы, как и его проповеди.
Он был очень умным, ученым господином. Я не удивился, что он не захотел остаться в нашей деревне до конца своей жизни.
– Дедушка, вы читать умеете?
– Когда-то умел, но со временем забыл.
– Вы будете слушать, если я буду приходить читать вам Слово Божье?
– О, с удовольствием!
– старик погладил руку девушки.
– Приходи, может быть, ты меня чему-то еще и научишь, тебя я понимаю! Ты сказала, что Сын Божий был сначала послан пастухам. Это так тронуло мое сердце, ведь я тоже пастух. Значит, Он был послан и ко мне, не так ли?
– Конечно, и к вам так же, как и ко мне. Я Его приняла; и вы Его примете, не так ли?
– С радостью, дитя мое! Ты только поучи меня, как это сделать. Если ты мне будешь читать Священное Писание, я это, наверное, узнаю ?
– Определенно, дедушка! Но теперь вам не надо больше говорить, вы слишком устали. Если хотите, я теперь помолюсь за вас и спою песню, чтобы вам поскорее уснуть.
И девушка помолилась. Старику казалось, что он слышит просьбу ребенка, который твердо уверен, что получит то, о чем просит. Пастух повторял слова Аннушки и наконец добавил: "Господь Бог мой, помилуй меня, глупого человека, научи, как принять Сына Твоего! " Затем девушка запела: "Научи меня, Боже, молиться".