Прокламация и подсолнух
Шрифт:
Он сам себе удивился: с каких это пор одобрение пандуров для него стало такой важностью? Товарищи в Термилаке – понятно, это все будущее офицерское собрание. А вот крестьяне – это, конечно, новость! С другой стороны, если разобраться, в Австрии или в России крестьянину офицером не бывать, но в Цара Романешти, к счастью, иные законы. Здесь людей не продают, как скотину, здесь любой может заработать и власть, и богатство – были бы голова и руки. Хорошо, что он решил не возвращаться в Австрию – дома как-то приятнее.
Фатьма погладила его по затылку, перебирая волосы, и он вздохнул. В конце концов, это раньше он был высокородным боярином. А теперь кто? Гайдук, житель большой дороги. На то и расчет был в его хитром плане, что не признают потом боярского мальчишку в небритой разбойничьей роже... Хоть и грустно, конечно, всю жизнь прожить неведомо кем. Может, надо поискать выходы к князю Григорию? Хотя с того станется отослать Штефана обратно к Николае – и живи потом как хочешь! Уж лучше здесь остаться...
Он встряхнулся, сбрасывая легкомысленную руку Фатьмы, чесавшую за ухом. Сцапал фляжку с ракией и прислушался к беседе.
Йоргу, кажется, впервые на памяти Штефана от души улыбавшийся, отсалютовал ему кружкой. Старый пасечник Григор, без большого одобрения наблюдавший за ними с Фатьмой, тут сменил гнев на милость и тоже поднял свою посудину.
– Выпьем за боярские капризы! – провозгласил Гицэ, и все по-дружески засмеялись и полезли чокаться со Штефаном. – А что? Если бы не Штефан – не уйти бы Йоргу!
Грек хитро подергал себя за ус.
– Так уж и не уйти!.. Вы, конечно, молодцы, но я ведь и без вас не пропадал.
– И как же ты ушел бы? – хмыкнул Мороя. – Законопатили бы тебя в крепость – и удирай оттуда, если получится! А потом что там тебе светило – кнут и веревка?
Йоргу пожал плечами.
– Скорее дыба и колесование. Но крепость – что крепость? Много откуда уйти не так сложно, как кажется!..
Штефан навострил уши: не хотелось бы попадать в тюрьму, а уж тем более – на эшафот, но при этой новой жизни мало ли что может случиться?
– Так как бы ты ушел, Йоргу?
Грек приосанился, разгладил усы.
– Самый простой способ – подкупить стражу.
– А разве ты не пробовал? – простодушно изумился Гицэ. – Ну, до нашего появления!
– Нет, – Йоргу покачал головой. – Здесь смысла не было.
Штефан его не понял.
– Как это – не было?
– Это просто служаки, – охотно объяснил Йоргу. – Им за сбежавшего государственного преступника и без того достанется, а если заподозрят их в попустительстве – и по «зеленой улице» [57] пустят. Конечно, им не захочется! Тут к кому повыше обращаться надобно.
57
«Зеленая улица» – наказание шпицрутенами (жарг.).
– Можно подумать, у тебя такие знакомства есть, – не поверил Григор.
Гицэ заржал, а Йоргу печально подергал себя за ус.
– Ну... Не везде, увы, я же не Тудор!
Штефан подскочил, едва не подавившись ракией. Да что ж такое – зарекался думать!.. Но язык сам повернулся против воли хозяина.
– А чего Тудор?
– О! – удивился Григор. – Этот ваш барчук не слыхал, откуда пандуры в войну взялись, что ли?
– С чего бы ему? – вступился Мороя. – Он в те времена еще пешком под стол ходил!
Штефан имел много чего сказать про свое знание истории пандуров в то время, когда сам пешком под стол ходил, но ума хватило смолчать и замотать головой. Тем более, что он и вправду не понял, что Йоргу имел в виду – понятно же, что пандуров собрал господарь Ипсиланти [58] !
– Рассказали бы парнишке-то, – посоветовал Григор. – Молодым такие вещи хорошо бы знать!
– Правда твоя, – усмехнулся Мороя. – Чего бы и не рассказать? Ты слыхал вообще, Штефанел, что в войну мы границу держали по Дунаю?
58
Константин Ипсиланти – фанариот, господарь Валахии в 1802-1806 гг.
– Угу, слышал кое-что, – буркнул Штефан себе под нос. Вот такого щелчка он, конечно, не ожидал! И ведь не ответишь ничего...
А Мороя меж тем продолжил:
– Ну, мы, конечно, в сторонке не сидели все равно, слуджер со своими ребятами вон всыпал туркам в хвост и в гриву без всяких русских, еще когда войну не объявили! Но вообще на нас русские смотрели косо – мол, шляется тут какой-то сброд с вилами... А мы – что! Как господарь Ипсиланти деру дал, так нас и разогнали к чертовой матери, доказывай потом, что от нас польза может быть!..
– Сейчас вон опять разгоняют, – проворчал Григор, и Гицэ поддержал его печальным вздохом.
– Да будет вам вздыхать, – остановил их Йоргу. – Сидите себе тихо, как будет надобность – позовут вас. Тогда же позвали! – и кивнул, поглаживая усы: – Продолжай, Мороя!
– Ну вот... Слуджера в первую зиму русские повязали – он, вишь, какого-то венгра в Сесешти пришиб насмерть голыми руками и прятаться не стал, наоборот – казаки ему еще и помогли, по слухам, – Мороя хмыкнул. – Видать, не просто так пришиб, казаки бы иначе не ввязались! Ну, а генерал Милорадович [59] , само собой, его повесить решил за это дело.
59
генерал Милорадович – командовал русскими войсками в Валахии в начале войны 1806-1812 гг.
Штефан явственно почувствовал, как рот приоткрывается сам собой: вот это да! Повесить – дядьку?! И это ж кого пришибить надо было, чтобы сам русский командующий разбираться начал?
– Неужто венгр такой важный был? – последний вопрос Штефан все-таки озвучил, все еще силясь совладать с изумлением.
– Да нет, – отмахнулся Мороя, – просто он, вроде как, в доверенных у какого важного боярина ходил. Вот боярин тот и кинулся жаловаться. А генералу-то чего? Только в местные дрязги вникать! Покойник есть, дело вроде ясное...