Проклятые вечностью
Шрифт:
— Есть тьма чудес на свете, которые мы объяснить пока не в силах, — с иронической улыбкой отозвался Дракула, садясь напротив своего гостя.
— Приятно видеть, что вечность наконец-то заставила тебя задуматься о сути вещей. Из воина ты превращаешься в мыслителя.
— Упаси Дьявол меня от этого. Я пока еще не настолько стар, — разразившись смехом, ответил граф.
Сказать по правде, Дракула был в некоторой степени рад появлению Мираксиса, ибо он был ближе всех к тому типу вампира, которого он мог бы назвать своим другом. История их знакомства уходила корнями в далекое прошлое, в котором Влад только получил темные крылья, с каждым мгновением открывая в себе новые способности, еще не научившись их контролировать в полной мере. Тогда его
Встреча с Мираксисом открыла для Влада двери ночи. На тот момент вампиру было уже более тысячи лет. Годы наделили его не только небывалой силой, которую Дракула смог вкусить вместе с кровью учителя, но и мудростью, которую тот черпал, постигая тайны мироздания. За столетия устав от непрекращающихся межклановых распрей, Мираксис предпочитал держаться в стороне, став для Дракулы настоящим наставником на долгие столетия.
Сначала граф не понимал желания древнего вампира приблизить его к себе, однако с годами эта тайна, окутанная мраком, обрела достаточно ясные очертания. Он понял, что постоянным спутником каждого бессмертного существа было одиночество, поэтому, пресытившись вечностью, наполненной кровью, Мираксис попытался в его лице найти ученика, способного скрасить его существование. Однако Влад не был предрасположен к поиску смысла жизни и постижению бытия — так и не сумев оставить позади свое прошлое, он постоянно рвался в бой, заливая кровью своих родных боль, горевшую в его душе. Сумев почерпнуть от своего учителя немало полезных знаний, которые впоследствии подстегнули его желание вложить средства в исследования малоизвестного трансильванского ученого Виктора Франкенштейна, Дракула предпочел вести собственную игру. К тому же дух соперничества, последовавший вслед за ним в новую жизнь, часто вступал в противоречие с планами наставника, а неуемное стремление к власти и обретению силы превратили Влада в достаточно опасного союзника, способного бросить вызов своему учителю, обретя достаточное могущество. Не сумев преодолеть все эти противоречия, они предпочли коротать вечность по отдельности, дабы избежать ненужных соблазнов.
Если уж говорить совсем откровенно, то Дракула не раз задавался вопросом о том, кто был прародителем его наставника и какова была его истинная сила и способности. Вкусив его крови, граф обрел умение в совершенстве контролировать сознание, признавая, что на самостоятельное развитие этого навыка ему пришлось бы потратить не один десяток лет. Так же, как и он, Мираксис прекрасно летал, имел иммунитет к серебру и солнцу, владел внушением, но какое-то тайное чутье подсказывало Дракуле, что это была лишь верхушка айсберга. Впоследствии, узнав тайну своего ученика, Мираксис искренне жалел о том, что так беспечно поделился с ним своим даром, опасаясь губительных последствий этого действа, но взять его назад уже не мог, поэтому избрал выжидательную позицию, наблюдая за тем, какие метаморфозы привнесет время в его ученика. Своим козырем перед наставником Влад всегда считал происхождение, а потому использовал свою кровь лишь для обращения, не позволяя ни одному вампиру вкусить ее в полной мере, опасаясь возможных последствий.
Как бы то ни было, расставание ученика и учителя прошло на достаточно хорошей ноте, а потому Влад в тайне надеялся на то, что тот если не поддержит его затею то, по крайней мере, сохранит нейтралитет в грядущем противостоянии.
— Итак, что за головная боль тебя одолевает в этот раз, мой друг? — сверля собеседника глазами, отозвался Мираксис. — Если Виктор не побоялся открыто выступить против тебя, значит твои амбиции совсем не дают ему покоя.
— Открыто выступить? Если бы… у него просто не хватило времени на то, чтобы замести следы и убить свидетелей, — пренебрежительно фыркнул Влад.
— И все же… — протянул вампир, вытягивая из
— И все же… — вынимая из тумбы оплетенную в кожу рукописную книгу и отдавая ее Мираксису, ответил Дракула. Выхватив тетрадь, вампир начал жадно поглощать каждое слово, разглядывая схематичные рисунки и таблицы, изобилующие многочисленными формулами.
Давая наставнику время ознакомиться с научной работой, Владислав подошел к окну, наблюдая за тем, как солнечные лучи медленно озаряли золоченые купола церквей и красную черепицу на крышах домов. Рассвет унес вместе с собой безумие ночи, но гадкий осадок все же остался. Закрыв глаза, вампир попытался найти Анну, но мысли, роящиеся в его мозгу, никак не давали сосредоточиться, заставляя направлять все усилия на то, чтобы не позволить кому-то пострашнее её проникнуть в его сознание.
Принцесса оказалась намного упрямее, чем он ожидал. Будучи уверенным в том, что, осознав всю безвыходность своего положения, Анна вернется под его защиту, Дракула никак не мог смириться с тем, что в очередной раз все пошло совсем не так, как он ожидал. У него не было ни малейшего желания тратить время и силы на то, чтобы постоянно держать девчонку в подчинении, а значит, надо было вынудить ее по доброй воле согласиться на его условия. Но это семейное упрямство, передающееся из поколения в поколения от старожил их рода к потомкам, доводило его до исступления. Только сейчас он сумел по достоинству оценить терпение Мираксиса, сумевшего обуздать его своенравные выходки. Задернув штору, Влад несколько раз прошелся по комнате, обдумывая дальнейшую линию своего поведения, а потом сел напротив наставника, наблюдая за тем, с каким интересом он читает предложенный трактат.
Когда вампир перевернул последнюю страницу, настенные часы пробили семь часов вечера. Темнота медленно расползалась по комнате, еще сильнее нагнетая и без того тягостную атмосферу.
— И на какой стадии исследования? — после некоторого молчания поинтересовался Мираксис.
— Прошли более чем успешно, — коротко ответил Дракула.
— Виктору нужен дневник?
— Ему нужен результат, который он, собственно, и получил.
— Для вампира, прожившего столетия, ты слишком беспечно относишься к безопасности своих исследований.
— Если ты считаешь, что мне нужно об этом напоминать… — закипая от злости, проговорил Влад.
— Я считаю, что для бесстрастного вампира ты слишком зол. Твои амбиции ослепляют тебя. Я уже много раз тебе говорил, что, пока ты не оставишь свою ненависть в прошлом, ты не сможешь по-настоящему владеть своей силой. Могущество — ничто без контроля, а исключительной власти над собой можно достичь только полностью освободившись от эмоций.
— Сейчас речь идет не обо мне! — отмахнулся Влад, сверля глазами пожелтевшие страницы.
— Отчего же… впрочем, это твое дело. Что ты планировал делать с монстром?
— Если ты внимательно читал, то сам вполне можешь догадаться…
— Мертвые? — поинтересовался наставник, пытаясь сбросить маску с лица своего собеседника.
— Дети! Зачем мне создавать себе ученика, если я могу пойти дальше? — с нотками торжества в голосе заметил Влад, пытаясь всеми силами скрыть свои истинные намерения.
— Ужели ты пытаешься примерить на себя роль Создателя? С огнем играешь, мой друг! — барабаня пальцами по столу, заметил Мираксис.
— Но соблазн слишком велик, ты не одну сотню лет потратил на поиски смысла жизни, а эти исследования срывают полотно таинственности, которым окутана тайна творения. Уж ты-то должен меня понять.
— Тобой руководило отнюдь не желание достичь истинного знания, а выгода.
— Имеют ли значения пути, по которым мы с тобой движемся к намеченной цели, если результат будет один?
— У дьявола, который стоит за твоей спиной, нет рогов или копыт. Он обладает ангельским лицом. Он искушает, предлагая все, что ты только можешь пожелать. Но это лишь одна сторона медали, ибо его голос подобен пению сирены, манящей корабль на верную смерть.