Пряди о Боре Законнике
Шрифт:
— Чего именно?
— Странного ощущения, что ты сам себе не принадлежишь. Что ты — лишь средство достижения чьих-то… возможно, высших целей.
Я промолчал, даже не решаясь что-либо отвечать.
— Мы с тобой говорили о том, что следует вплотную заняться Мохнатым островом, — сменил тему Непоседа. — Полагаю, что вот и наступил этот момент.
В общем, после долгих разговоров стало ясно, какую роль в этом деле отводят мене. Племя обёртышей не шло ни на какие уговоры. Сейчас гибберлингам
— Если они не хотят добром, — сердито говорил Старейшина, — то поступим по-иному. В конце концов, им придётся смириться с новой сутью вещей.
— Вы говорите о войне?
— Я говорю о разумном давлении, — отчеканил Фродди.
Мне ещё никогда не приходилось видеть Непоседу столь раздражённым. Неужто это на него так повлияла ситуация с Умницами?
— В любом, как вы говорите, давлении будут…
— Будут! — оборвал меня Фродди.
Я опешил. Надеюсь, что он действительно понимает, к чему приведёт подобное противостояние.
— Мы столкнёмся лоб в лоб с варварами. Тут и посмотрим, чьи кости окажутся крепче.
— Какова моя роль?
— Быть на самом острие, — сощурился Старейшина…
И вот, так и не возвратившись к Стояне, я оказался на Мохнатом острове во главе большого отряда гибберлингов.
Первое наше столкновение с обёртышами произошло спустя две недели. Да и то случайно. Разведчики во главе со мной выбрались на опушку большака. И вот тут из леса напротив вышло около десятка громадных мохнатых фигур, одетых в костяные доспехи и вооружённых странным с виду оружием: деревянным мечом, вдоль лезвия которого, были прикреплены заострённые кусочки «драконьего стекла». Так этот материал называли Сутулые.
Скажу сразу, что раны от подобного оружия, которое гибберлинги про себя стали именовать «драконьим языком», были просто ужасающими. Мне даже раз довелось увидеть, как обёртыш одним ударом раскроил напополам череп ратника, даже не смотря на то, что голова того была спрятана под железным шлемом.
Позже, когда мы научились хоть как-то различать медвеухих, я узнал, что в тот день мы столкнулись с кланом «людей чёрного камня» — инемемасткиви. И, между прочим, они в своей среде считались миролюбивыми…
Нас в тот день насчитывалось около полусотни. Но даже численное преимущество не могло оспорить факт явного различия физических сил между гибберлингами, которые казались тщедушными карликами на фоне невероятно огромных дикарей.
— Щиты вперёд! — вскомандовал я.
Позже, те, кто выжили в сражении, говорили следующее:
— Всё, как в тумане. Сердце с испугу в комок сжалось, — гибберлинги устало трясли головами. — А тут приказ… И сразу… сразу полегчало. Знаешь, что делать. Знаешь куда идти…
— Копья! — гаркнул я, и в обе стороны от меня понеслось: «Копья! Копья…»
Медвеухие смотрели на нас, как смотрят волки на обороняющееся стадо косуль.
— Фрам! Аазейнс саэман! (Вперёд! Только вместе!)
— А-а-а..! — воздух взорвался криками.
— Фрам! — и мы двинулись вперёд плотной ощетинившейся стеной.
Я в силу своих размеров оказался в заднем строю. Да и, кроме того, лично мне отводилась ещё одна роль в этой схватке.
Медвеухие зарычали в ответ и бросились в атаку, сломя голову.
— Аз лока скьёльду! Станда сем вег! (Сомкнуть щиты! Стоять стеной!)
Гибберлинги резко остановили свой ход. Противник меж тем стремительно приближался. Я чувствовал, как дрожит земля от топота мощных лап.
— Станда! (Стоять!) — крикнул я ещё раз.
До нас оставалось около тридцати саженей.
Ясное дело, что прямого столкновения гибберлинги не выдержат. Их разбросает в стороны, словно пушинки.
Что там говорить: ведь даже я, человек, выглядел каким-то дохляком супротив медвеухих.
— Взрыв! — первая из зачарованных стрел попала прямо в голову одному из «оборотней»…
А вот тут остановлюсь чуть поподробней. В первый раз моя зачарованная стрела выполнила свою миссию. Но медвеухие (тут им надо отдать должное) вовремя сориентировались. Они прекратили свой бег и дружно сгрудились в кучу.
Тот обёртыш, на голове которого красовались костяной шлем, громко рыкнул и следующая взрывная стрела, на моё удивление, так и не достигла дикарей. Она будто бы стукнулась о невидимую преграду, зашипела и сразу же свалилась наземь. То же случилось и с третьей…
— Мать их так! — сердито прохрипел я. — Фрам!
Гибберлинги продолжили наступление. Когда между нами оставалось не более пяти шагов, я предпринял новый маневр.
— На щит!
Через несколько секунд первый гибберлинг был переброшен за спины медвеухих. Потом второй и третий. Они ловко перелетали через голову дикарей и отчаянно атаковали сзади.
Дружный строй противника распался. И хоть я находился почти что в самой близости от варваров, но всё одно решился на выстрел.
— Молния!
Любопытно наблюдать, как в доспехах обёртыша почти мгновенно возникает аккуратное чёрное пятно. И тут же из его спины отрывается немалый кусок мяса. Так действует моя зачарованная стрела.
— Молния! — произношу я снова, и следом мчится вторая.
Секунда и наземь валится ещё одно тело.
Обёртыши попятились назад. А буквально через несколько секунд они в панике рванули к лесу.
Добивать противника — дело, конечно, последнее… неблагородное… Но что мне до этого. Ещё два выстрела и ещё два трупа.