Психология свободы
Шрифт:
Так что затрагиваемости нас средой. Или сказать – окружением. И речь о нас как личностях, а окружением личности – среди прочего выступает и тело, в котором она "размещена". Ну наша плоть, через которую как личности себя себе проявляем. А наиболее предельно говорить, то личность затрагивается жизнью, так что затрагивать нас могут и наши же психореакции, поскольку они – один из наполнителей нашей жизни, не хилее прочих. И наши психореакции, а не то, что только наше тело и тела вокруг него! Так что выдаёшь какую-нибудь направленную реакцию, а потом, может, на неё же ещё и реагируешь – из-за неё на себя злишься, например (если не совсем адекватной оказалась). К'aждый может вспомнить о себе такое.
Затрагиваемости
Затрагиваемости жизнью мы постоянно прикидочно определяем. Можно даже сказать – назначаем! Ведь анализ, который венчается определившестью, штука весьма индивидуальная. Два разных человека об одном и том же событии с ними – решают разное. Один решит, что оно ещё ерунда, другой же классифицирует как на себя уже покушение. Например, чуть не задев тебя, проехал автомобиль: один находит это случайностью, другой уже умыслом, – всё зависит от внутренних установок, которыми ты повёрнут к жизни. Производных от твоей личности установок. От её состояния на текущий период. Всегда у нас имеется такой установочный фон, вот от него и "пляшешь по жизни".
Итак, к чему пришли? Когда говорим: "Меня затронули!", – это означает, в неявности того нам самим, что затронута какая-нибудь из наших голых назначенностей себе, притязательностей или субъективных собственностей. И с затронутостью той – самоопределяемся, усматривая в ней ту или иную силу. Усматривание такое – строго индивидуальный рисунок. И б'oльшая сила затронутости определилась, так и отвечаем более сильным чувством. К примеру, зашли в помещение с больным. Заразным! Тогда грязь там – вас затрагивает. Если ещё не очень грязно – на ваш индивидуальный взгляд, – то можете внутренне согласиться, что грязь ту возможно пока отследить, то бишь уберечь себя от контакта с нею, и тем из чувств по поводу неё – больше опаски не требуется. Ну, большего чем опаска. Когда же в помещении закритически грязно – согласно вашим личным припускам, – то определяется на ступень б'oльшая сила затронутости – с ненаходящестью технически возможным отследить свои контакты с загрязнением. Чем начинаем находить себя как будто уже измазавшимся – заразой, и чувством допуска демонстрируем себе ту "измазавшесть". Чувства допуска и опаски – на одной "чувственной параллели", только допуск на ступень насыщенней в роде чувств. И не путать тут насыщенность с интенсивностью: опаска может быть и очень сильной, но это не добавляет ей насыщенности. Насыщенность и сила (ну, интенсивность) у всякого чувства – разные его грани.
Позитивный же гнёт является нам в лице чувств, связанных с удовольствием. Ну, испытывание их оказывается таким типом нашей самоугнетаемости.
Какие чувства "замешаны" на удовольствии? А например интерес, и ещё более неприкрыто – возжелание. Ищешь, удовлетворяя интерес, или задействуешь приятные телесные функции, удовлетворяя возжелание. Что за функции? А например, приём пищи. Или эякулирование. Поиск того, что интересно, тоже приятность, только менее насыщенного типа. То есть что? А влезаешь в заданности себе. Того что отсутствует в тогданаличной твоей внешнести. Начинаешь находить себя чего-то лишённым, а затем по этому чему-то формируешь заданность. Самозадаёшься по нему! В той или иной степени выраженности. Интересоваться им – меньшая степень, возжелать его – б'oльшая. И вот, отсутствие того, по чему самозадался, неприятно, однако братие его – как приближение присутствия – уже приятность. И поскольку всегда можно найти себя уже берущим (ведь люб'oе статус-кво можно объявить началом: мол, начинаю брать с такого вот дальнего рубежа), то наличка чувства из позитивно-гнётной половины всегда и оказывается приятностью.
В общем,
Неудовлетворённость по прецеденту, но с обоснованно предвкушающейся удовлетворённостью по нему – в той перспективе, до которой ты согласен ждать.
Неудовлетворённость, обязательно покрытая удовлетворённостью, испытываемой "передним числом". Такое испытывание создаётся подразумеванием той удовлетворённости, подразумеванием, в праве которого быть – ты в закритической степени уверен. Но годные для одного основания быть уверенным – не подходят для кого другого и, соответственно, при тех же жизненных обстоятельствах интерес или возжелание у него не образуются. В частности, внутренне более робкие люди – при прочих равных суть и менее интересующиеся жизненными происходящестями, и менее пылкие по жизненным поводам. Нежели люди, внутренне более смелые. Где пылкость по жизнеповодам – это психотекучка с большей подмешанностью возжеланий.
Плюс подразумеваемая удовлетворённость – бывает вдобавок и промоделирована. За счёт сферы намерений. Чем означенная "покрытость" неудовлетворённости удовлетворённостью – оказывается до степени слитости их в нечто третье, не являющееся ни первой, ни второй. Вот это "третье" прежде всего и работает – в образующести у нас интересов, возжеланий и прочей позитивной гнётности как чувств.
Так что механизм наводимости – позитивного и негативного гнётов. Или сказать – два гнётопородительных момента в нашей психомеханике, один из коих оборачивается нам чем-либо позитивногнётным, второй же – негативногнётным. Эти моменты уместно соотнести.
Тут что? Вычленяешь ведь из внешнего объект, да внутренне (ну, намечательно) вступаешь с ним в контакт. И вот если окрас контакта – отвергательный, то вступившесть та оказывается психогнётом негативным, а если притягательный – то позитивным.
А далее всё замешивается на принципе, что если нечто специально притягиваешь к себе, то смыслово дополняющее его с противной стороны – неспециально от себя отталкиваешь. Ну, сам'o так получается, что отталкиваешь, – в силу обязательности второй стороны у медали, которую берёшь в руки.
И как ясно, то же в другую сторону: если что-то отталкиваешь, то тем получаешься и притягивающим – противоположное ему по смыслу. То бишь производство притягивания – оборотная сторона производства отталкивания, а производство отталкивания – оборотная сторона производства притягивания. Так потому, что занимаешься всегда объ'eктом, и вот если некий объект берёшь, то тем берёшь и дырку от него – в огульном поле смысла. Причём "дырка" та – как некий уж другой объект, противно-дополнительный по смыслу к взятому. И хочешь не хочешь, а должен на неё реагировать – коль она есть. Коль уж "в привесок" взята как объект – к искомо взятому объекту! И если к тому взятому – неким образом относишься, то к дырке от него – обязан относиться противным образом. Побочно утверждая тем своё отношенье к взятому. Вот так оно и получается, что позитивный психогнёт фонится негативным, а негативный – позитивным.
Взять тут возжелание – как яркий представитель позитивного гнёта. Возжелание что? Это внутренняя реакция специального притягивания приятного элемента внешнести. То есть физиологически сдобренного. И вот эта реакция незаметно – "тёмной" своей стороной – выступает отталкиванием ситуации неиспытывания той приятности. То есть присутствует неспециальное и латентное непринимание – ситуации неиспытывания. "Подмагничивающее" нашу внутреннюю отданность себя ситуации испытывания. ’