Психология свободы
Шрифт:
Так что принимание. И психообразование, и психореакция в его лице. Можно сказать, психореакция, венчающаяся психообразованием. Как особой твоей сделанностью из себя, в смысле феномена оказывающейся твоей с самим собой согласившестью – находить такой-то объект "законным" жизнепроявлением. То бишь имеющим право, чтоб против него не выступали.
Уговоренность себя надеть на него такой статус! Статус неогибаемого проявления жизни по отношенью к человеку. То бишь проявления такого, без имения коего – никому нельзя прожить. И уж во всяком случае – тебе. Из чего оно хорошее, даже если плохое...
Сначала как? Чисто за счёт ощущений наводится то, что можно назвать проточувством. Квази-умозаключенческим путём возбуждается некая – к чему-то зовущая – логика, и эта возбуждённость – проточувством и оказывается. Дело в том, что чувство – как разговорное понятие, – есть надставленность над ощущением как разговорным понятием. То есть неявно подразумевается как то, что бывает в психике п'oсле ощущений. И это "после" начинается с того, что простые ощущения – автоматически наложены друг на друга. В их множестве, определяемом наличным моментом. Ты их ведь тогда все ср'aзу имеешь, вот в силу этой "сразовости" – они и контрастируют. А значит – соотносятся. Неспециально! Соотнесённость явочным порядком – из-за присутствия общим целым.
Так что соотнесённость ощущений – в лице того, что есть меж ними контраст, и ты при нём находишься. Но ощущаем – значит квази-умозаключаем! То есть соотнесённость ощущений – соотнесённость квази-умозаключенческих смыслов! Как "пониманий допониматийного уровня"! Плюс соотнесённость – это выстроенность линии, а линия – это уже ведущесть к чему-то, и где-то к нему и зов. Так что на каждый момент – какое-то количество ощущений, как контрастная сумма тебя куда-то зовущих, и зов этот как раз и воплощает проточувство. Проточувство как контрастно-составное ощущение, вот что в наличке! Квазипониматийные смыслы в лице ощущений, в каком-то количестве на каждый момент, в своей массе выконтращивают некую смысловую "дырку", которую и прочим на понятие проточувства.
Проточувство трудно в себе просечь. Примерно как просекать блик фонарика на стенке, когда на неё светит прожектор. Вместо прожектора – мысли, намерения и мотивы, которые невольно на проточувство навешиваем, превращая его в психокомплекс. Сразу, стоит только проточувству тому появиться! Так что способно оно для нас лишь смутно промаячить – глубинным в психике мерцанием. И наименее смутно – в так называемом чувстве голода. Ибо последнее всец'eло строится на контрасте. В смысле что начальная контрастность проточувства, как плод первой ступени чувствопостроения, последующими ступенями лишь насыщается, а не тушуется и затеняется, как "сплошь и рядом" бывает при образовке других чувств.
Так что разобрана первая ступень. Как вычленяемость некой ощущенческой "фигуры" – для умообработки. Вторая же ступень – сама та обработка. Глубинная промысливаемость, чт'o вычленившееся для твоей личности означает. В жизненном плане, на предмет возможных "вокруг него" дел. Соображающихся как факультативные или как необходимые.
В общем, надстраивающееся развитие подсознательных пониманий – по поводу проточувства. Где в конечном счёте – из вообще возможных дел назначаешь себе конкретные достаточные. А дальше ступень третья: все те дела намереваешь! По их смыслозначимости – как воплощённой логике – выстраиваешь намерения. Чего себе напонимал, то одеваешь в "шубу" намерений, – по-простому уж будь сказано.
А четвёртым шагом примериваешь на себе испытывания – соображающихся плодов этих всех втуне намеченных дел. Т'aк вот, как описали, намеченных! И вся эта дискурсивность, из четырёх членов, наконец и оказывается каким-то конкретным твоим
Так что в целом – простая суть: глубинно проумозаключил по поводу ощущений – получил чувство на их базе. К понятию же проточувства наиболее – из наразбиравшегося нами – близка ощущенческая жизненная необходимость. Да заодно и чисто логическая жизненная необходимость. Ибо ощущенческую она всегда подразумевает – так или иначе, одну или несколько их сразу. То есть ощущенческая – маячит как воображённость в чисто логической! Оттого последняя – тоже проточувство, только поблёкше, на целую ступень. И чем больше "чисто логичность" чисто логической жизненной необходимости, тем блёкше она – как этакое, на ступень и так уже более блёклое проточувство. Вот такие отношения!
Однако проточувство тяготеет надстраиваться – до полноценного чувства. И коль ощущенческую с чисто логической – теоретизационно видим близко к нему стоящими, то и они должны тяготеть. Что и бывает: обычно присутствуют в усугубившести до недочувства. Ощущенческие – до б'oлее развитого, чисто логические – до менее. Стать полноценным чувством – не дотягиваются, но недочувством бывают.
Но почему всё же не дотягиваются? А различие у них с проточувством. Не принципиальное, однако здесь важное. К ощущениям лезешь, наперёд желая чувствовать. Соответственно и чувствуешь, на их-то базе! А чисто логическая жизненная надобность – с ощущенческой – возникают "самостийно", вне этой твоей тяги чувствовать. Соответственно, получаются лишь факультативным проточувством. С меньшим сродством дорабатываться, и всем таким прочим.
Но доросли бы таки до полноценного чувства, ч'eм бы оно оказалось? А заданностью, для начала. По смысловой канве которой мог бы потом и интерес образоваться, а там и возжелание.
Заданности, как помним, вместе с замыслами составляют психогнёт нейтрального вида. Оборачивающиеся им чувства вместе являют комплексную делательную устремлённость – по поводу мира в целом. Этакое здание "голо" намеченной делательности! "Здание" из замыслов, заданностей, а ещё занятостей и захваченностей – как воплощений локальных наших неготовностей к чему бы то ни было, в силу отданности чему-то другому. Олицетворяют твою самоотдавшесть делу! Особенно захваченности, в порядке коих уже граневой выхват из тебя как олицетворения произвольности. То есть в них "отдаёшь себя" аж до так'oй степени!
Так что в "пятне" смыслового наполнения захваченности – как произвольность не принадлежишь себе. Сказать проще, захватился делом – значит над собою в нём не властен. Что называется, не ты его уже ведёшь, а оно тебя.
Мы тут не мудрили, понятия занятости и захваченности – как нововводимых чувств – взяли из простой разговорной речи. Мол, не отвлекайте меня, я занят, – каждый такое кому-нибудь говорил! Сигналя, что находится в нацеленности на что-то, с соответствующим тому чувством. Желая же оправдаться, каждый когда-нибудь кивал на свою захваченность: мол, виноват, не делал вчера этого нужного дела, так как был захвачен вон той фигнёй.
А что до замыслов, то они редко доходят до полноценного чувства. Ежели в самом строгом отношении, то замысел – выстроенность пути удовлетворения требования. То есть умопостроение! Некая логолиния из мыслей, и только. Но... за ней маячит само то требование, а оно – так или иначе чувственной природы. Взять его самое ненасыщенное – в лице чисто логической жизненной необходимости, – так даже и это, как мы разобрали, оказывается недочувством. Так что вопрос лишь в том, на сколько логолиния психосмыкается с затребкой, которую обслуживает. Чем более, тем более замысел чувствоявлен. Это весьма индивидуально. У одних замыслы больше тяготеют быть чем-то вроде чувств, у других меньше.