Птицеферма
Шрифт:
И умерли.
Просто так. Потому, что оказались не в то время и не в том месте.
— Угу, — отзывается Ник. — Я наводил справки. Благотворительный фонд помощи бездомным животным «Добрый друг» по-прежнему функционирует. Им руководит ее дочь. Если захочешь, ты можешь с ней встретиться.
Сглатываю. Дочь Совы — я хотела бы ее увидеть. Сказать, какой великодушной и самоотверженной женщиной была ее мать.
Киваю.
— Спасибо. Чуть позже я обязательно это сделаю.
Позже. Когда смогу рассказать о Сове без слез
Мы считали ее старухой, Кайра и Чайка норовили напомнить ей, что «свое она уже отжила». А ведь Сове было всего пятьдесят два года… Младше матери Ника.
Мария Коннел — я запомню.
— Могу составить тебе компанию.
Глубоко ухожу в свои мысли и вздрагиваю от голоса напарника; перевожу на него взгляд. Наша ссора ни черта не изменила. Ни черта — ни для него, ни для меня.
Качаю головой.
— Я справлюсь.
Мне нужно вернуться, стать если не собой прежней, то новым самодостаточным человеком. Не хочу быть тенью. Даже тенью любимого человека — не хочу.
Видимо, что-то проскальзывает в моем взгляде, что Ник все понимает без слов — как всегда, чувствует меня. Отступает к двери.
— Ладно, я побегу. А то старик меня четвертует, — корчит веселую гримасу, закатывает глаза к потолку.
Всего несколько фраз: «вернись домой», «я люблю тебя», «я действительно дура», «давай больше не будем мазохистами». Сказать их — и все изменится. Все.
Не могу.
Ник усмехается, подмигивает мне на прощание и поворачивается к двери.
— Подожди! — вскакиваю на ноги.
Напарник оборачивается.
Черт-черт-черт. Он подумал, что я таки скажу те несколько фраз. Мне хочется провалиться сквозь землю.
Торопливо отвожу глаза, чувствуя, как кровь приливает к лицу.
— Я хотела спросить, где Мейси? — бормочу. — За эти дни я, кажется, видела всех наших. А ее — нет. Тоже в отпуске?
— Мейс уволилась.
— Что? — не в силах совладать со своим удивлением, все же вскидываю на напарника глаза. — Когда?
Пожимает плечом.
— Сразу после моего отлета на Пандору. Так мне сказали.
У меня ощущение, что, будь в моей голове шестеренки, как в старинных часах, сейчас они все завертелись бы с бешеной скоростью.
Не отдавая себе отчета в действиях, сама шагаю к Нику.
— Уволилась, зная, что ты полетел меня спасать? — сердце ускоряет бег. Не может быть, не бывает таких совпадений. Не верю!
Напарник морщится.
— Янтарная, прекрати. Это не она.
То, что мне не надо ему объяснять ход своих мыслей — несравненный плюс. Однако то, что он их не разделяет — весомый минус.
— Не бывает таких совпадений, — настаиваю.
Мейс всегда меня ненавидела, с самой учебы.
Ник смотрит в ответ до боли серьезно; качает головой.
— Эм, кончай.
Тоже мотаю головой, но куда интенсивнее.
— Нет.
— Эмбер, — в голосе напарника появляются стальные нотки. — Ушла она или нет,
— Она знала подробности о ходе операции и терпеть меня не могла, — не сдаюсь; прямо смотрю напарнику в глаза.
— Знала, — соглашается. — И я сам от нее не в восторге, и она была первой, в чью вину я бы поверил. Но результат допроса Мейси Плун в соседнем файле с тем, который ты только что читала. Можешь посмотреть.
— Ты смотрел? — впиваюсь в него взглядом.
— Я на нем присутствовал, — отрезает.
Мой запал постепенно сходит на нет. Ник бы не солгал и уж точно не стал бы выгораживать Мейси, если бы она была причастна к тому, что со мной случилось. Тем не менее ее внезапный уход перед моим возвращением слишком подозрителен.
— Результат допроса с «сывороткой» мало чем отличается от показаний древнего детектора лжи, — говорю, но уже менее уверенно. — Если не задать правильные вопросы, не получишь и правильные ответы.
Ник разве что не скрипит зубами. На его запястье загорается экран коммуникатора, но напарник нетерпеливо сбрасывает вызов.
— Старик? — уточняю.
— Кто же еще? — огрызается. — Подождет. Я в отпуске. Садись, — подлетает к столу и отодвигает для меня стул, — садись и посмотри, — пробегает пальцами по экрану, открывая нужное видео. Топчусь на месте. — Ну же, — торопит.
Подхожу, обнимаю себя руками; садиться не спешу.
Ник пожимает плечами, без слов комментируя мое упрямство, и сам плюхается на стул; запускает видео.
Комната для допросов. Мейси — в форме. Сидит за столом, смотрит прямо перед собой; глаза — «стеклянные». В тускло освещенном тесном помещении собралось немало народу: Старик, Тамара, следящая за здоровьем допрашиваемой, находящейся под действием препарата, Ник и Даг. Даг привалился плечом к стене у двери, ведущей в коридор. Маккален и Тамара сидят с противоположной стороны стола от Мейси. Ник — нагло уселся прямо на краю столешницы между шефом и допрашиваемой.
— Валентайн, что, стульев нет? — недовольно бросает в его сторону Старик.
Напарник дарит ему язвительную улыбку.
— Мне и так удобно. Спасибо за заботу.
— Запись пошла! — громко сообщает кто-то «за кадром»; не узнаю голос.
Старик откашливается, прочищая горло.
— Твое имя? — обращается к Мейс. На самом деле, странно — не ожидала, что полковник сам будет вести допрос.
— Мейси Плун.
— Звание?
— Лейтенант. Лейтенант Мейси Плун…
Далее следует список стандартных вопросов и ответов: возраст, имена родителей, номер страховки, домашний адрес. Мейс отвечает подобно роботу, смотря прямо перед собой и изредка моргая.