Пуля в подарок
Шрифт:
Молодой человек, явившийся в Подольск инкогнито, вероятно, знал все эти тонкости и поэтому не стал ломиться в двери хранилища, требуя своего гражданского права на государственную тайну. Он был одет скромно и стильно: на него, разевая рты, оглядывались провинциальные девушки. Он сошел бы за иностранца, только ненашенская горбинка на носу заморского гостя выдавала пытливому наблюдателю его кавказское происхождение. На тихой парковой аллейке молодой человек встретился с немолодым очкастым дядькой, то и дело заходящимся от судорожного кашля.
– Именно оригиналы, – после коротких вступительных реплик сказал приезжий. – И не вздумайте валять дурака: у меня с собой реактивы и микроскоп…
– Где уж тут дурака поваляешь, с моим-то здоровьем! – хмыкнул дядька. – С тех пор как маршал Жуков на меня атомную бомбу сбросил, только и думаю о том, как до завтра дожить…
– Ветеран Тоцкого полигона? – обнаруживая неплохое знакомство с советской историей, уточнил гость Подольска.
– Так точно…
– Да, теперь вы отомстите им за все, – заметил молодой человек. – Деньги выдам сразу же после получения и экспертизы.
– Да уж потрудитесь! – прокашлявшись, отозвался дядька. – Год поживу как нормальный человек. Съезжу в Европу, что ли… Мне деньги некому копить – семьи, как вы понимаете, нет после того полигона…
Охранник хранилища тупо смотрел в монитор наружного наблюдения. Прошло уже одиннадцать часов из двадцати четырех часов его дежурства. По ступенькам прошла кошка, потрясла хвостом на цоколь. Прокатилась машина и исчезла за углом. Протопали озабоченные вечерние прохожие. Монитор мерцал, и охраннику казалось, что перед его глазами серебрится морская рябь…
– Возьмите ключ! – услышал он голос сквозь полусон.
Черт, да это же старый хрен из второго отдела на работе задержался!
Охранник сморгнул дремоту, принял ключ и подтолкнул к краю стола журнал учета рабочего времени. Хрен черкнул свою подпись и кивнул на прощанье. С тем же старым «дипломатом», что и утром. Осмотреть бы не мешало… впрочем, к черту…
Охранник хлебнул минералки прямо из бутыли и снова уставился в экран.
– Входите, открыто!..
Архивариус вошел в гостиничный номер и закашлялся: пахло реактивами, на столе светился экран ноутбука, рядом стояла какая-то мудреная штуковина с винтами и линзами. Молодой человек, не дожидаясь, пока гость отдышится, бесцеремонно принял у него из рук «дипломат».
– Да садитесь, вон там, на диван! – небрежно махнул рукой гость города. – Здесь все? Весь сорок первый год?
– Большая часть, – отдуваясь, ответил дядька. – Кое-что увезли в Москву, месяца полтора назад.
– Хорошо… – протянул молодой человек, вооружаясь пинцетом.
Он отщипнул микроскопический кусочек желтой бумаги, покрытой слепой машинописью, и сунул в кювету с прозрачной жидкостью. Архивариус наблюдал с уважительной миной за умелыми действиями исследователя.
– Норма! – с улыбкой обернулся молодой человек. – Еще одна проверка, уже формальная…
Еще один крохотный лоскуток бумаги отправился в недра мудреного агрегата. Зажужжало, побежал синий огонек. Молодой человек склонился над окуляром.
– Все в порядке, – через минуту прозвучал его бодрый голос. – За деньгами поедем…
– У вас с собой нет? – насторожился дядька.
Гость Подольска рассмеялся:
– Кто ж в наше время такую сумму при себе держит, тем более в гостинице? Деньги я оставил на квартире у знакомого. Туда и направимся. Машина, думаю, уже пришла, так что времени много не потратите… Да мы вас и до дома потом подвезем!
Они вышли из гостиницы – документы молодой человек прихватил с собой вместе с «дипломатом». Архивариусу хотелось попросить «дипломат» обратно – все-таки старая заслуженная вещь, – но в преддверии расплаты за бумаги говорить об этом было неловко и даже смешно…
Водитель «Опеля», и точно, стоящего перед входом в гостиницу, оказался кавказцем, на что замечтавшийся дядька внимания не обратил – только скользнул близоруким взглядом по орлиному профилю и брюнетистой прическе шофера.
– Поехали, куда знаешь, – усевшись на заднее сиденье рядом с архивариусом, сказал молодой человек.
«Опель» тронулся, набрал скорость, торопясь в сторону от центра.
– Недалеко? – обеспокоенно спросил дядька, когда машина вильнула на окраину.
– Через десять минут будем на месте, – не оборачиваясь, прокаркал водитель.
Машина остановилась у неряшливо поросшей плющом кирпичной стены, рядом с наваленными горой старыми покрышками.
– Вот мы и приехали, – лучезарно улыбнулся молодой человек. – Выходите из машины.
– Не выйду! – дернулся дядька, и его очки мигом запотели.
До сих пор смирно руливший кавказец изогнулся и как-то чудовищно резко ударил архивариуса в кадык. Тот захрипел и закашлялся, хватаясь руками за горло. Молодой человек ловко открыл дверцу и вывалил дядьку из салона.
– И стрелять не надо – сам, гляди-ка, доходит! – сунув руку в карман, задумчиво сказал гость Подольска.
Кавказец пожал плечами. Молодой человек встал над корчащимся архивариусом и поднял снабженный глушителем ствол, щелкнул предохранителем.
– Такой большой, а в сказки веришь! Шутка сказать – десять тысяч долларов, – ласково проговорил гость Подольска и дважды быстро нажал на спуск.
Дядька дернулся несколько раз и застыл, только очки ползли с переносицы, будто продолжали жить собственной, непонятной для живых жизнью.
– Не понимаю этого! – сказал кавказец, когда «Опель» вырулил на трассу и взял курс на Москву.
– Чего не понимаешь? – перебирая бумаги в «дипломате», поинтересовался молодой человек.
– Раньше мы с русскими воевали с автоматами, а теперь с бумажками, – презрительно скривил губы кавказец. – Нет, не понимаю!..
– Времена изменились, – заметил молодой человек и защелкнул замки «дипломата». – Я тоже, поверь, без радости ехал из Лондона в эту жуткую дыру. После оксфордской лаборатории – гостиница в Подольске! Бр-р-р! Но дело есть дело, дорогой брат, клянусь Аллахом!