Пурга в ночи
Шрифт:
Председатель Мандриков».
Михаил Сергеевич подал карандаш Булату:
— Подпишись!
Булат расписался за секретаря ревкома.
— Немедленно передайте в Петропавловск! — приказал Мандриков комиссару радиостанции. — Все, что будете получать из Петропавловска, немедленно в ревком!
Ревкомовцы собрались уходить. К Мандрикову подошел Фесенко.
— Посмотрите наш пулемет?
Игнат очень волновался. Исключение из ревкома было для него большим горем, Мандриков, взглянув на напряженное лицо моториста, пожалел его, но только
— Уже сделали?
— Один сегодня пробовать собирались, да вот погода помешала. Мишени не увидишь за снегом.
Фесенко провел ревкомовцев в мастерскую радиостанции. Волтер, склонившись над тисками, осторожно подпиливал зажатую в них деталь. Руки его были усыпаны мелкой металлической пылью. Она искрилась при каждом движении.
На верстаке лежали части разобранного ружья «Ремингтон», инструменты. Услышав шаги и голоса товарищей, Аренс плавным движением отвел напильник от детали, протер ее ладонью и, придирчиво осмотрев, поднял руку с напильником:
— Утро добрый…
Он с гордостью показал им стоявшие в стороне ружья с переделанной казенной частью. Чтобы понятнее объяснить ревкомовцам, что они с Фесенко сделали, он перешел на английский язык. Выслушав его, Мандриков лукаво сказал:
— Ты так быстро нам растолковал, Аренс, как ружье превратилось в пулемет, что мы убеждены — оно и стреляет так же хорошо и быстро.
Аренс чуточку обиделся на недоверчивость Михаила Сергеевича и схватил переделанное им ружье:
— Сейчас убедитесь, что Аренс и Игнат не теряли времени понапрасну.
Ревкомовцам стоило большого труда отговорить Волтера от немедленного испытания оружия.
Мандриков и Булат вернулись в ревком. Здесь их ждала приятная новость. Из Усть-Белой вернулся почти весь нартовый отряд за исключением тех упряжек, на которых уехали члены ревкома и Мохов. Каюры в коридоре ревкома ожидали Мандрикова. Михаил Сергеевич пригласил их к себе. Ему навстречу бросилась радостная Наташа:
— Жив Антон, живы и здоровы все. — В руках у нее было письмо Антона. Наташа разрумянилась, похорошела.
— Я рад, очень рад. — Мандриков с нетерпением вскрывал пакет от Берзина.
Август Мартынович со стенографической точностью описывал и путь к Усть-Белой, и то, что он увидел и застал в селении, и что им с товарищами сделано. Чем дальше Михаил Сергеевич читал, тем суровее становилось его лицо. Парфентьев предал Новикова. В этом нет никакого сомнения. Каюр бежал, но ревком найдет его и будет судить за смерть Новикова. Нет, Парфентьева ревком не будет наказывать. Каюр не все понимает, не во всем разбирается. Его надо убедить. Таких парфентьевых много.
Мандриков взглянул на терпеливо сидевших каюров. Они на корточках примостились у стен и посасывали трубки. Берзин писал, что отправил их назад в Ново-Мариинск, потому что ни в Усть-Белой, ни в других селениях, как ему рассказывали жители, нет корма. Михаил Сергеевич приказал Булату выплатить каждому каюру по две тысячи рублей, как об этом просил Август Мартынович, и отпустил их.
Мандриков вернулся к письму Берзина. Август Мартынович действовал решительно. Малков расстрелян им собственноручно. Да, коммерсант заслужил эту кару.
«…На Марково едем только Куркутский и я, — писал Берзин, — потому что нету собак и корма нету. Здесь даже люди кушают один сухой хлеб: рыбы нету, мяса также нету, а Малков пировал. Я не мог смотреть спокойно на голодных людей, когда рядом в складах коммерсантов лежали продукты.
Мы, по закону революции и права народа, национализировали компании крупных коммерсантов: Свенсона, Малкова. В Марково будет сделано то же самое, и вам в Ново-Мариинске и во всем уезде такое же надо провести… В Усть-Белой местный Совет. Трудящиеся избрали председателем рыбака Падерина, товарищем председателя Дьячкова, секретарем товарища Кабана, а вахтером всего продовольственного склада товарища Наливая. Все эти товарищи на своей шкуре узнали зверя Малкова. Они шли к революции, и коммунисты Чекмарев и Новиков учили их. Они надежные наши люди и первые тут строители свободной республики. С ними остаются Галицкий и Мальсагов. Они помогут Совету навести в Усть-Белой порядок. На обратном пути заеду за ними, и мы вместе вернемся в Ново-Мариинск.
Собрание в Усть-Белой и выборы Совета проходили при участии голодных, обобранных коммерсантами Охотников и оленеводов. Мы вернули им оленей, а также ликвидировали все долги жителей. В доме Малкова, который стал пустой, мы сделали больницу и первым там лечим молодого чукчу, которого привезли с собой из тундры.
Жена Малкова тоже получила свободу и уехала. Я думаю, что надо позаботиться нам о ней и воспитать ее дочку советским человеком. Американец Стайн бежал в Ново-Мариинск. Его надо поймать и судить. Он пришел сюда как бандит. Если он в Ново-Мариинске, то схватите его и посадите за решетку. Я приеду и будем его казнить».
Мандриков качнул головой: «Железный комиссар остается верен себе. А, впрочем, он прав. Если бы не поддержка американцев, давно бы над всей страной развернулся флаг Советов. Где же Стайн? На посту его нет, и едва ли он сюда приедет. Может, направился к Караеву?
Мыс Дежнева ближе к Америке. В случае опасности Стайн перебежит через пролив. Коммерсанты Караевы ничем не лучше Малкова. Надо скорее послать туда товарищей. Ждать возвращения Берзина не буду. Пройдет много времени. Стайна и Караевых надо захватить врасплох. Кого же послать в Кресты?» Михаил Сергеевич перебирал в памяти оставшихся в Ново-Мариинске членов ревкома и решил, что новый нартовый отряд возглавит Булат, а с ним поедут Кулиновский и Клещин. Мандриков снова вернулся к письму.
Дальше Берзин сообщал, что устьбельцы решили «общими силами вытащить на берег катер и отремонтировать его и просят национализировать рыбалки Грушецкого и Сооне. Это они являются причинами голода в этом году. Рыбалки будут обрабатываться общими силами жителей. Передай привет всем знакомым, — заканчивал свое письмо Берзин. — Я очень соскучился по тебе, но это не имеет важности и значения сейчас. Мы должны все делать для революции в все для нее отдавать».
…Радиотелеграфная станция революционного Ново Мариинска передавала Петропавловскому ревкому: «Товарищи! Граждане Анадырского края, рабочие и крестьяне взяли власть для того, чтобы положить конец эксплуатации человека человеком и чтобы водворить на земле знамя всеобщего труда. Только социалистическое равенство, когда каждый трудящийся имеет право пользоваться равной долей материальных благ на земле, вдохновляет пролетариат России вести борьбу со всем спекулятивным миром буржуазии.