Пусть поднимется ветер

Мессенджер Шеннон

Я очень горд своим уверенным голосов во время маленькой речи. Пока не осознаю, что сказал слово на букву «Л».

Трусливая часть меня хочет опустить голову, смотреть куда угодно, только не на Одри.

Но убогий отчаянный парень хочет увидеть ее реакцию.

Я украдкой бросаю взгляд..., а она не смотрит на меня.

Но часто моргает.

Она плачет?

Это слезы... это хороший знак?

Что-то попадает мне в бок, и я понимаю, что Солана пихнула меня локтем.

– Оз задал тебе вопрос, - говорит она себе

под нос.

Верно. Я должен сосредоточиться на битве и всем, что к ней относится.

– Можно повторить?
– спрашиваю я, теряя все доверие, которое мог приобрести.

Оз вздыхает:

– Я спросил, есть ли у тебя предпочтение, как нам организоваться.

– Да, - встревает Астон, и еще раз я хочу обнять его. Он знает все о тактике сражения Райдена и добьется, чтобы все работало, управляя всеми вокруг, посылая опекунов в различные положения и говоря им, как подготовиться к сражению.

Арелла отходит, чтобы «лучше прочесть воздух». И Солана снимает свою куртку, чтобы поглотить столько ветров, сколько может. Даже Одри занята, испытывая свою силу и диапазон движения ветрорезом.

И я... стою здесь без дела... что вполне обычное явление, но это чувствуется так, будто я мог бы сделать лучше.

У меня все еще есть таблетки от боли, которые я захватил из своего дома, таким образом, я делю их между Силами Бури, говоря им растереть их в порошок и бросать в лица Буреносцев, если они потеряют свое оружие во время сражения.

Я обдумываю, стоит ли мне сделать для них шипы ветра, но знаю, что Оз, вероятно, разрушит проекты в них. Я решаю отложить это, когда вспоминаю вопрос, который хотел задать.

– Вы знаете что-нибудь об этом?
– спрашиваю я Астона и Оса, показывая им свисток-вертушку.

Их рты открываются.

– Полагаю, это «да»?

– Он принадлежал сестре Райдена, - шепчет Астон.

– У Райдена есть сестра?

– Была, - повторяет Оз.
– Она отправилась к небесам, когда ему было девять. Он никогда не рассказывал всей истории. Это как-то связано с ползающими по земле. Добавь это к списку причин, по которым он их презирает.

Теперь нам известно хоть что-то.

Мертвая сестра. Виноваты люди. И Райден, вероятно, чувствовал себя совершенно беспомощным, когда это случилось.

Я не психиатр или кто-то в этом роде, но причина кажется достаточно весомой, чтобы пойти по дорожке я-хочу-убить-всех-и-заполучить-абсолютную-власть.

Я пытаюсь выяснить, достаточно ли сильны мои руки, чтобы раздавить свисток прямо перед ним, или мне придется бросить его и растоптать ботинками, когда я слышу Астона, волнующегося о наших опекунах.

– Ты думаешь, пятидесяти хватит?
– спрашиваю я.

– Шестидесяти трех, - поправляет Астон.
– И нет, я не знаю. Райден приведет, по меньшей мере, сотню.

– Сколько всего у него Буреносцев?
– спрашиваю я.

– Не так много, как можно подумать. У него проблемы

с доверием, если ты еще не понял этого из самоубийственных порывов. Он обычно сохраняет свои войска от ста двадцати до ста пятидесяти, подбирает и заменяет их при необходимости.

Ничего себе... это определенно не столько, сколько я представлял.

– Я уверен, что он также приведет Живые Штормы, - добавляет Оз, разбивая крошечную часть надежды, которая у меня была.
– В зависимости от того, сколько невинных он может найти и преобразовать.

Мои мысли мчатся к людям в отеле, и я правда-правда-правда надеюсь, что для создания жутких воинов ему нужны только сильфиды. Но я не могу удержаться от представления сотни Живых Штормов, несущихся к нам.

– Здесь и правда, все?
– спрашиваю я Оза.
– Нет других Сил Бури, которых можно было бы призвать на помощь?

Оз качает головой:

– Райден опустошил наши силы за последние несколько лет. И мы всегда были лишь небольшим восстанием. Все, что у нас есть, это то, что ты видишь, слишком сильно раненные, чтобы бороться, и горстка запасов, которые я оставил, чтобы скрыть вещи, если худшее произойдет.

– Это все еще тот же самый резервный план?
– спрашивает его Астон.

– По существу. У нас есть система тоннелей, куда каждый верный может сбежать, и опекуны в запасе удостоверятся, что любой, кому они нужны, сможет найти их. Все будут в безопасности под землей, пока они держатся подальше от ветра, пока они не достаточно сильны, чтобы снова подняться.

– Что... может занять немало времени, - бормочу я.

Реальность того, с чем мы столкнулись, нокаутирует меня... на самом деле.

Мы не просто рискуем жизнями или сводим счеты с Райденом.

Весь наш мир рушится.

– Самый главный враг в битве - это собственный страх, - говорит Астон. Не сдавайся ему. Борись только с одним врагом за раз и надейся, что к концу битвы останешься жив.

Это определенно не так хорошо успокаивает, как ему казалось.

– Кроме того, - добавляет Астон.
– Во время битвы у тебя будет сильнейшая защита.

– Ты думаешь, что силы четырех будет достаточно?

– Я говорю о себе. Я прикрою тебя, чтобы ты мог добраться до Райдена. И поверь, у меня есть причины, чтобы убедиться, что ты до него доберешься.

Что-то в его тоне - или в глубине его взгляда - заставляет меня чуть прослезиться, когда говорю:

– Спасибо.

И побуждает передать ветряной шип.

– На случай, если он тебе понадобится, - бормочу я.

– Он бесполезен, если не разрушить вплетенный в него Северный, - предупреждает Оз.

– Возможно, - шепчет Астон, проводя пальцами по голубой кромке.
– Но я терпеть не могу разрушать такую красоту.

Я сплетаю новый ветряной шип и осматриваю окрестности. Здесь не так уж и много всего. Местность холмистая с редкими деревьями.